Екатеринбург. В уральскую столицу сегодня утром прилетел президент Фонда защиты гласности Алексей Симонов. В рамках проекта Школы публичной политики известный правозащитник должен прочитать в Уральской академии госслужбы лекцию на тему: «Свобода СМИ – условие и гарантия открытости общества». До начала своего выступления Симонов встречался с уральскими журналистами, отвечал на бесконечные вопросы о Германе Галкине, судьбах России и качестве екатеринбургских СМИ.

У корреспондента «Нового Региона» сложилось впечатление, что человек, сделавший защиту свободы слова своей профессией, в глубине души журналистов терпеть не может.

«НР»: Уральский журналист Герман Галкин – это жертва жестокого режима челябинского губернатора Петра Сумина?

Алексей Симонов: Я бы сказал, что это прецедентный случай для всего мира. До этого момента ни одного обвинительного судебного решения с реальным сроком для журналиста не было. Я в курсе ситуации. Один из потерпевших по этому делу, челябинский вице-губернатор Косилов позвонил мне сразу после суда. Мне говорят, здравствуйте, с вами будет говорить вице-губернатор. Соединяйте, говорю. И вот этот Косилов произносит следующие слова: мне бы, дескать, очень не хотелось, чтобы в ваших глазах я был душителем свободы, гонителем СМИ… Я готов предоставить в ваше распоряжение все документы по этому процессу. Из них вы все поймете.

«НР»: И что?

Алексей Симонов: Ждем. Пока нет никаких документов.

«НР»: А Галкин что?

Алексей Симонов: В 1994–95 годах мы начали кампанию по пересмотру наказания за клевету. Мы считаем, что возмездие за оскорбление словом должно перейти из уголовного в гражданский кодекс. Сегодня на имя Путина и Чайки международные правозащитные организации пишут десятки обращений. Ребята, дескать, вы с ума сошли, за слово сажать нельзя.

Мы единственная называющая себя демократической страна, где журналист официально может быть репрессирован. И, этим, кстати, сейчас очень активно пользуются. Идет большой рост уголовных дел по клевете. Очень заметный рост.

С другой стороны, я считаю, что нехорошо при здоровой официальной жене публично демонстрировать любовницу. Во всем цивилизованном мире это как-то не принято. Поэтому, когда замредактора официальной газеты «Вечерний Челябинск» создает для отхожего промысла сомнительную газетку, у меня как-то не возникает желания лечь за него под поезд.

«НР»: Что же делать? Как бороться с таким явлением как Доренко, Невзоров, и их провинциальными клонами?

Алексей Симонов: А кто будет с ними бороться?

«НР»: Оскорбленные ими члены общества…

Алексей Симонов: В том-то и беда, что у нас нет оскорбленных членов общества. Я был в Красноярске, когда там на юбилее местного телевидения «Афонтово» выступал Фоменко. Я слушал, как он в прямом эфире вытирал ноги о своих слушателей, унижал их самым откровенным образом. Кто-то обратился в суд? Все были в восторге. Страна смотрит Фоменко, любит его. То же и с перечисленными вами Невзоровым и Доренко. С этим вашим местным Фоменко – Шереметом.

«НР»: А что Шеремет?

Алексей Симонов: До тех пор, пока мятежный стиль Иннокентия будет пользоваться любовью в народе, он будет востребован. Его неполитические проекты в этом же стиле даже будут получать «ТЭФИ». Но в процессе эволюции, я надеюсь, у зрителя изменятся вкусы.

«НР»: Кроме эволюции есть еще способы?

Алексей Симонов: Есть две радикальные меры воздействия. Первая – это саморегулирование журналистского сообщества. Здесь, на мой взгляд, эффективен способ «нерукопожатности», когда перечисленные вами журналисты остаются за бортом профессии. Очень показательна история с тем же Сашей Доренко. Когда на вручении «ТЭФИ» академики выразили ему свое порицание, Доренко «отъехал»: я вообще не журналист и не знаю что это такое.

Второй способ заключается в том, чтобы за подобное промывание мозгов наказывать канал. Приостанавливать или даже прекращать деятельность СМИ. Но кто будет определять те морально-нравственные нормы, которые преступил журналист? Кто будет выносить определение? Нет, пока эта штука не действует. Общество не созрело.

«НР»: Вы какие новости смотрите для того чтобы получить информацию?

Алексей Симонов: Никакие, нет сегодня новостей. Что-то мне жена рассказывает, она на радио работает. Есть сотрудники, которые тоже что-то знают. А во всех выпусках новостей первая, вторая, третья новость – это президент Путин. Потом землетрясение где-то. Под конец убийство или крупное ДТП. В этой системе координат меня новости не интересуют.

«НР»: Какими должны быть новости?

Алексей Симонов: Начинать надо с человека. Человеческие новости, которые интересны зрителю. Я не верю, что населению всей страны интересно, что Путин примерил шлем летчика или горные лыжи. Народу это активно пытаются навязать, приучить, сформировать, так сказать, спрос. Но это ненормально.

Да и Путину, на мой взгляд, это оказывает медвежью услугу. Реальная информация до него не доходит. Я с ним говорил на эту тему.

«НР»: Когда?

Алексей Симонов: 12 декабря, когда ему представляли комиссию по правам человека. Увидел он нас тогда первый раз. Интересно было, нас таких тридцать гавриков. Общались. Когда я с ним начал разговаривать, заметил, что причиной цензуры в России является президент. Может, долго говорил, но, как мне кажется, выстроил убедительную логичную цепочку. Он спорил, но признать признал, согласился.

«НР»: Что для вас свобода прессы?

Алексей Симонов: Свобода прессы – это не боязнь журналистов идти на конфликт с властью.

«НР»: У нас в Екатеринбурге 15 телеканалов, всего более 300 СМИ. На Урале есть свобода прессы?

Алексей Симонов: У вас масса властей, которые дают возможность представить весь спектр мнений. Однако, согласитесь, не может человек весь вечер сидеть и смотреть 15 каналов, чтобы составить себе объективное мнение о текущих событиях. А потом еще читать 10 газет. В идеале одно СМИ должно представить весь спектр мнений, несколько точек зрения на одну проблему. Поэтому про Урал я бы так сказал, пресса здесь не здорова, но жива.

Вообще в сибирских регионах ситуация относительно благополучная. В Новосибирске, Томске с прессой все хорошо. Среди проблемных регионов я бы выделил Омск. Когда ко мне обратились американцы с просьбой подсказать самые-самые регионы, где ситуация была бы самой вопиющей и относительно благополучной, я говорю Томск и Омск – играйте на этом.

Но, конечно, совсем убитая пресса, в национальных республиках – Чувашии, Башкирии. Зато в Омске мировой рекорд зафиксирован, там чтобы открыть обычный газетный киоск нужно получить 37 согласований!

«НР»: Чем сегодня занимаются правозащитные деятели в России? 10 лет назад всех правозащитников было принято считать демшизой…

Алексей Симонов: Это кем принято? Знаете в чем ваша ошибка? В чем ошибка всех без исключения журналистов? Вы до сих пор считаете себя четвертой властью. У вас где-то в мозгу, в мозжечке теплится уверенность, что вы власть. Между тем, СМИ четвертой властью не являются и не являлись никогда. Это инструмент четвертой власти, которой является гражданское общество. А вы, журналисты, взбесившиеся роботы, правда, очень похожие на людей.

«НР»: Я спросила, чем сегодня занимаются учредители фонда защиты гласности…

Алексей Симонов: Работы много. Из последних заметных процессов это история в Перми с журналистами газеты «Звезда», которых пытались обвинить в разглашении государственной тайны. Нам реально удалось добиться смены обвинения. Правда, сейчас формулировка еще хлеще: подстрекательство к разглашению государственной тайны. Но это уже прецедент. Любое интервью с государственным служащим можно было бы рассматривать как подстрекательство к разглашению гостайны. И жанр интервью умер бы в России сам собой. Второй процесс – этот Галкин. В общем, можно подытожить, все события, связанные с давлением на свободу слова, разворачиваются сегодня на Урале.

ИА «Новый Регион»

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».