«Лучше уж любить пиво...» Политолог Константин Калачев о бурной политике 90-х
Некогда знаменитая «Партия любителей пива» в нынешней ситуации в России вряд ли прошла бы процесс регистрации, считает ее создатель, известный политолог, руководитель Политической экспертной группы Константин Калачев. В интервью РИА «Новый День» он поделился воспоминаниями о своей политической карьере в бурный период 1990-х – рассказал об участии в «Демократической России» и других политорганизациях того времени, а также о создании «Партии любителей пива», о том, как «приглашал» Майкла Джексона в Москву и отверг «трехрублевое» предложение лидера ЛДПР Владимира Жириновского.
Редакция РИА «Новый День» в рамках спецпроекта «Назад в 90-е» представляет вторую часть большого интервью с Константином Калачевым.
«Новый День»: В конце 80-х – начале 90-х было движение «Демократическая Россия», вы входили в его Координационный совет. В дни путча в августе 1991 года «ДемРоссия» фактически возглавила и координировала протестные выступления москвичей...
Константин Калачев: Да, и я знал автора названия «ДемРоссия», его придумал Михаил Астафьев, депутат российского Верховного совета. Человек патриотических взглядов, он состоял в движении, но расходился во мнении с радикалами и либералами-западниками. Сам он был русским либералом типа Милюкова. Я тоже входил в коалицию «ДемРоссия» и был, по-моему, самым молодым членом Координационного совета. Там были такие молодые люди, как Александр Бек, был, по-моему, Кирилл Игнатьев, который потом стал зампредом «Останкино», когда стали раздавать портфели. Но я ушел из «ДемРоссии» в августе 1991 года – до раздачи слонов.
Тогда мне приходилось дискутировать с Юрием Афанасьевым, мы были знакомы с Аксючицем (Виктор Аксючиц, лидер Российского христианского демократического движения, которое входило в коалицию «ДемРоссия», – ред.), доводилось общаться Пономаревым (Лев Пономарев, сопредседатель «ДемРоссии», – ред.), Глебом Якуниным (диссидент, член московской Хельсинкской группы, член Верховного Совета РСФСР, сопредседатель КС «ДемРоссии» – ред.). Но мы с ними серьезно расходились во взглядах – видимо, сказывалось мое воспитание и семья.
Мой папа был начальником Главного управления охраны порядка МВД СССР. Когда случился путч, его вызвали в Москву из отпуска, который он проводил на родине во Владивостоке. А я был членом руководства движения «ДемРоссия». И я говорю: «Пап, ты же всегда хотел расти дальше. Хочешь стать министром внутренних дел России?» Он говорит: «А что ты предлагаешь?» Я отвечаю: «Выведи батальон ОМОНа к Белому дому, я сейчас договорюсь через лидеров движения по поводу твоей встречи с президентом России. И, может быть, ты – министр». На это он мне сказал: «Знаешь, мне одинаково неприятны Горбачев и Ельцин, Пуго меня вызвал, я прилетел, но в кровопролитии участвовать не буду, лучше займу позицию невмешательства». Кстати, у отца два ордена за Афганистан. А я пришел к Белому дому, два дня там побыл и закончил на этом.
У нас был тогда и другой проект: мы с Михаилом Астафьевым и Дмитрием Рогозиным воссоздали Конституционно-демократическую партию – Партию народной свободы. Это не та, что сейчас. Председателем был Астафьев, зампредседателя – Рогозин, а я – ответственным секретарем, и я же писал её декларацию. Судьба этой партии мне неизвестна, я ее достаточно рано покинул.
«Новый День»: Получается, вы изнутри наблюдали все политические процессы?
Константин Калачев: Мне тогда было 20 с небольшим, я был научным сотрудником и одновременно преподавателем истории. Я работал в Российско-американском университете, занимался изучением становления российской многопартийности, был на съездах всех партий. В том числе ЛДПСССР. Лидером там был [Владимир] Богачев, а [Владимир] Жириновской был вторым человеком. Я послушал Богачева, послушал Жириновского, подошел к нему и сказал – знаете, у вас большое будущее. Вступление, по-моему, стоило 3 рубля. Я решил собирать билеты всех партий. Но тут мне стало жалко денег. Уже потом я общался и с Богачевым, и с Жириновским после их раскола, на свет появилась ЛДПР, и на каком-то круглом столе Жириновский мне сказал: «Хочешь стать депутатом? Вступай в мою партию». Я сказал – нет, спасибо.
В 1993 году я баллотировался от другой партии – от «Партии российского единства и согласия» Сергея Шахрая. Причем я вошел в нее как сопредседатель «Объединения за налоговую реформу и свободу торговли». Объединение пропагандировало пересмотр системы налогообложения. Мы были первыми, кто сказал, что налоги на труд и капитал неэффективны, а надо взимать природную ренту. Налоговая реформа должна была выглядеть следующим образом: минимизировать налоги на труд и капитал, установив адекватные платежи за природопользование, использование земли и недр. Мы предлагали не только серьезно изменить налоговую систему, но и выступали за полную свободу торговли без всяких ограничений, и внутреннюю, и внешнюю – то есть именно то, чего как бы не хватало тогда. Я выпускал бюллетени за эту реформу, писал статьи, даже был соискателем на кафедре экономики одного уважаемого учебного заведения, и собирался писать диссертацию.
В 1993 году мы даже зарегистрировали это объединение как партию, и даже получили право собирать подписи и участвовать в выборах. В списке были известные люди – например, нынешний заместитель председателя «Парнаса» Вадим Лукашевич. Потом мы по образцу норвежской Партии прогресса переименовали наше объединение в Партию прогресса. Но поскольку я понимал, что все это подписи мы собрать не успеем, – вел переговоры с Российским движением демократических реформ (РДДР) Гавриила Попова (первый мэр Москвы, возглавлял столицу в 1991-92 гг, – ред.), встречался с Константином Боровым и представителя его партии Демократической свободы, общался с «Яблоком» через [Вячеслава] Игрунова – там мне предложили какое-то место в конце списка, непроходное.
Я тогда был еще и советником президента «Мосэкспо» Олега Киселева, это была серьезная фирма, а Киселев – одним из самых серьезных бизнесменов начала 90-х. И он меня уговорил идти от ПРЕС – Партия российского единства и согласия. Баллотировался я по округу и по списку. По округу я проиграл, но зато в первый раз получил паблисити – и это были не просто мои авторские статьи, а обо мне рассказали федеральные СМИ. Я тогда решил, что тратить деньги – у меня их было мало – на листовки глупо и вместо них лучше раздавать цветы. Я ходил по округу и дарил женщинам цветы, а если они спрашивали, кто я – говорил, что я кандидат в депутаты Госдумы и объяснял свою программу. Цветы вместо листовок – об этом сообщило Радио «Маяк» и еще какие-то радиостанции. Это было – «Боже мой, про меня по радио говорят!» Тогда еще так можно было, подкупом не считалось.
«Новый День»: Вы еще известны как создатель «Партии любителей пива»…
Константин Калачев: «Партия любителей пива» возникла, когда я проиграл эти выборы. А потом еще выяснилось, что, несмотря на уход на госслужбу людей, которые стояли передо мной в списке, Шахрай не собирался вводить меня в Госдуму – потому что он воспринимал меня как человека Затулина (Константин Затулин в Госдуме I созыва входил во фракцию ПРЕС, ныне депутат Госдумы от «Единой России», – ред.), а Затулин колол фракцию. То есть я мог стать депутатом в 20 с чем-то лет, но не стал – потому что Сергей Михайлович Шахрай решил иначе.
Тогда я с горя решил напиться. Пошел за пивом, встретил своего товарища, с которым мы вместе учились на истфаке и служили в армии. Я предложил ему выпить пива у меня дома. По дороге он жаловался на свою партию, он тоже баллотировался, только в Моссовет – сейчас это Московская городская дума – и тоже проиграл. Он жаловался на свою партию, я – на свою. В итоге разговор вышел на качества и достоинства российских партий того времени, и мы решили, что все они – ерунда. Я спросил, за какую партию он бы стал голосовать. Он сказал – такой нет, но если бы была Партия любителей пива – вот за нее проголосовал бы.
У меня тогда была пишущая машинка «Оливетти» и факс. Я написал информационное сообщение, что в Москве прошел съезд «Партии любителей пива», и отправил его в СМИ. Первым ответил ИТАР-ТАСС. Они прислали свой факс с ответом – «Как вступить?»
А потом мы сидели, пили пиво, а в это время по Первому каналу сообщили, что в Москве прошел наш съезд. Утром мы проснулись – а партия уже есть. И что с ней делать? Я сказал, что ничего не буду делать, потому что это клоунада, а товарищ сказал – смотри, сколько прессы, радио и телевидения, не надо бросать, мол, это нормальная тема. В этом смысле он оказался более партийно-ориентированным. Я пообещал ему устроить пресс-конференцию, договорился с владельцем ресторана «Гамбринус» – наши журналисты, его пиво. На пресс-конференцию я приехал первым, и обомлел – 14 телекамер! 14, я запомнил, – часть из них иностранные. То есть, там вся Россия и иностранцы. Председатель партии запаздывал, а я понял, что хочу славы. Я сел за стол и сказал – здравствуйте, я представитель «Партии любителей пива», генеральный секретарь. Председатель запаздывает, но я могу начать отвечать на ваши вопросы. Так я влез в эту историю…
Партия участвовала в выборах в Госдуму (II созыв, декабрь 1995 года – ред.) с минимальным бюджетом. Мне товарищи по партии тогда говорили, что главное – бренд, а не человек. Это неправда. Это был первый и последний случай, когда я пошел на поводу – хотя прекрасно понимал, что голосуют за людей. У нас была идея ролика с нарезкой моих выступлений – а я был молодой и обаятельный. Чувство юмора тоже было. Во всяком случае так мне говорили. Вместо этого мы в итоге запустили высокохудожественные, дорогие, но совершенно пустые по содержанию ролики. Кампания закончилась, и никто мою фамилию не запомнил. А это был большой минус, потому что голосуют за лидера.
Эту кампанию, если честно, я – нет, не слил, это если умышленно, а «профукал» – меня девушка бросила ради которой я от жены ушел. И я впал в депрессию. Еду на Первый канал – у меня выступление между Жириновским и Явлинским – в дороге покупаю бутылку водки «Финляндия» и выпиваю ее целиком. Выхожу в эфир и никто, кстати, не замечает, что я пьяный, но несу какую-то ахинею. Если бы заметили, написали бы прямо: лидер «Партии любителей пива» был пьян. Но я умел держаться. Если бы меня девушка не бросила, были бы драйв и кураж, все было бы по-другому…
«Новый День»: Вы и в «Фейсбуке»* недавно заявили – «признаюсь, что во всем виноват я…»
Константин Калачев: Конечно, виноват. Я же чисто гипотетически мог быть таким же успешным, как президент Украины, например. Представим себе – фантастика: «Партия любителей пива» получает 51% голосов. У нас были прекрасные люди в списке. Мы бы не допустили авторитарный режим (смеется). Мы всегда были за демократию. Конечно, у меня были такие же возможности, как у всех остальных.
«Новый День»: Но ваша партия была изначально создана как шутка…
Константин Калачев: Она была не как шутка, она изначально была «случайным ребенком». Но у нас была очень хорошая программа, наш манифест написал Юз Алешковский. Нашу программу мы показывали Борису Викторовичу Раушенбаху – это советско-российский физик, механик, один из основоположников советской космонавтики, доктор технических наук, профессор, академик. Он был членом «Партии любителей пива», и о нашей программе отзывался весьма высоко.
Да, у нас была шуточная партийная питейно-закусочная декларация, но при этом очень серьезная программа, которую писали очень умные люди, потому что думали – а вдруг народ правда не в шутку проголосует.
Но тогда было не до шуток. 90-е годы – какие шутки? Либо коммунисты, либо демократы – вообще все не очень весело. Но наша программа в сравнении с остальными партиями, которые тогда вышли на выборы, была одной из самых глубоко проработанных. Реально. И среди тех, кто не воспринял это все в шутку, были очень интересные люди – например, Юрий Милюков, тогдашний президент Московской товарной биржи.
Были и забавные вещи – например, Милюков пытался договориться с Гусинским, чтобы нам дали эфир на НТВ. А Гусинский сказал: ну как, они ж мне даже пива не прислали. Мы собрали ему корзинку пива, положили туда рыбки, и отправили. Но у нас на НТВ так и не было ни одного сюжета.
Хотя нет, вру – один был, и это было забавно, потому что это было не совсем про партию. Это ж было веселое время – для нас, у нас было пиво. Накануне съезда я запустил слух, что мы решили не тратить деньги на выборы, а все средства, которые я собрал, направили на приглашение Майкла Джексона в Россию. Это якобы будет главный гость партийного съезда – бесплатный концерт, куда могут прийти все желающие.
Но по НТВ прошел другой сюжет – дело в том, что Майкл Джексон на каком-то выступлении упал и сломал ногу. И я тут же выдал второе сообщение – о том, что, к сожалению, концерт отменяется. НТВ об этом сообщило, так что сюжет был – про нас с Майклом Джексоном. Приходилось фантазировать, чего уж там.
На самом деле у нас было несколько десятков тысяч членов. Но боюсь, что многие люди, которые вступили в партию, получили значки и билеты, на выборах проголосовали за кого-то другого.
Это был такой масштабный эксперимент, который я прошел от начала до конца – создать партию из ничего, зарегистрировать, создать список и решать проблемы. Мы же смогли собрать 300 тысяч подписей – надо было 200 тысяч. Проверяли очень серьезно. И человек, который проверял подписи, говорил, что реально плохие подписи были у «Яблока», а лучшие – у нас.
Кстати, «Яблоко» вообще могло стать платформой для объединения оппозиции, если бы не превратилось в «партию любителей» Явлинского. У нас каждая партия склонна стать партией любителей чего-то или кого-то. И когда нас упрекают за наше название – «Партия любителей пива»... слушайте, ну лучше пиво любить, чем Явлинского.
Когда стал политтехнологом, несколько раз вставлял вопросы о «Партии любителей пива», и меньше полутора процентов она никогда не получала в соцопросах – то есть она получала больше, чем серьезные партии. Сейчас включи ее в опросник ФОМ, ВЦИОМ и так далее – будет процента два. Может быть, даже три. Времена изменились тем более.
«Новый День»: Не посещало желание реанимировать партию?
Константин Калачев: С таким названием никто не зарегистрирует. Да и мне это неинтересно. Нельзя два раза войти в одну и ту же реку.
«Новый День»: А что нарушает это название?
Константин Калачев: Найдут, к чему придраться. Вот у Навального вроде все нормально с названием, но ведь не регистрируют.
«Новый День»: Но «Партия любителей пива» – это же не про оппозицию...
Константин Калачев: В администрации президента мыслят по-другому, и обращают внимание не на название, а на то, кто там. Я предполагаю, что сейчас может быть зарегистрировано уже только то, что с АП так или иначе согласовано, против чего не возражают.
Был период во время президентства Медведева, когда партийное законодательство либерализовали, нарегистрировали всего, и там были достаточно странные люди, которые точно в АП не бегали. Я не говорю про главного российского масона Андрея Богданова, который зарегистрировал несколько партий, другие люди. Никому не известные.
Но теперь люди, которые занимаются в администрации президента внутренней политикой, переживают: вдруг какой-нибудь бренд будет продан или передан в руки, допустим, Навального?..
«Новый День»: То есть сейчас поле зачищено настолько, что бесполезно даже предпринимать какие-то попытки регистрации партии любого толка?
Константин Калачев: Все для блага людей. Стабильность – высшая ценность. Сим победиши!
Заключительную часть большого интервью с Константином Калачевым – о транзите власти, нынешних московских протестах в сравнении с уличными выступлениями в 90-х и своих планах вернуться в политику, – читайте на сайте РИА «Новый День» в ближайшее время.
Москва, Марина Шарапова
* Продукты компании Meta, признанной экстремистской организацией, заблокированы в РФ.
© 2019, РИА «Новый День»