Воскресное интервью Александра Солженицина на телеканале «Россия», первое после трехлетнего молчания, стало событием в российской общественной и политической жизни. Интервью вызвало всплеск откликов в средствах массовой информации, а также среди политологов и общественных деятелей.

Когда в 1994 году после 18 лет эмиграции писатель триумфально вернулся из вермонтского затворничества в новую Россию, он знал, как ее можно обустроить, живя не по лжи, верил, что еженедельными публичными телебеседами можно улучшить и жизнь, и власть, и народ, способствуя просветлению нравов», пишет «Российская газета». Однако пророков современники недолюбливают. Проповеди Солженицына стали вызывать легкое раздражение, да и модели обустройства России тоже, отмечает издание. Тем более что он при всемогущих тогда олигархах не уставал повторять, как ограблен до нищеты народ, как доведена до беды российская провинция.

Тем не менее, несмотря на то, что Солженицын говорил о том же, что и несколько лет назад и кое-кто может сказать, что на этот раз вроде бы не прозвучало ничего нового и тем более актуального, смотрелось и слушалось это выступление куда сильнее и пронзительнее, чем прежде, считает газета «Известия».

Мы за это время были в массе своей втянуты в детали, конкретные проявления и частные случаи развития демократии в нашей стране. Солженицын же снова говорил о проклятых вопросах современной политики, современного общества и современной жизни. Тех самых вопросах, в решении которых вот уже 15 лет ничего не меняется. И именно из-за этой неразрешимости слушалось все теперь куда лучше, чем прежде. Он имеет право повторять одно и то же. Не потому, что он – Солженицын, хотя этого было бы вполне достаточно. А потому, что его тезисы куда первичнее и актуальнее тех, которые сейчас так волнуют политическое сообщество, убежден автор статьи в «Известиях».

«Я критически отношусь ко многим тезисам Солженицына. Я полагаю, что его представление о демократии как непосредственном народовластии утопично, во всяком случае, в огромной России. Я даже знаю, что он не прав, будто демократию нельзя насадить извне, ибо это успешно делалось в ХХ веке. Причем несколько раз. Но Солженицын прав в самом главном: что демократия в нашей стране нужна, прежде всего, нам самим и что мы почти ничего не делаем для ее развития…», – отмечает журналист.

Интервью Солженицына вызвало бурную дискуссию и в политических кругах. Игорь Бунин из Центра политических технологий считает, что Солженицын все же не политик, не политолог, а писатель. Писатель же всегда мыслит некими схемами, на основе которых пишет свои произведения. У Солженицына свое, очень своеобразное понимание мира, полагает эксперт.

«У нашего диссидентского движения, как известно, было два ответвления – сахаровское прозападное и почвенническое, персонифицированное в какой-то степени с Солженицыным. Они были конфликтны тогда, они остались конфликтны и сейчас. Поэтому для Солженицына западные демократии – не образец. Партии, парламенты по Солженицыну – это бесполезная вещь, говорильня. А вот все, что идет от народа, от почвы, – это и есть основа будущего России. Земства, местное самоуправление – вот на что должна опереться Россия», – отмечает Бунин.

«В послании президента, кстати, тоже есть мысль о своеобразном пути развития России. И здесь также говорится о своеобразном пути, но с земствами. Другой вопрос, что в реальной жизни действующая власть ведет переговоры, строит институты, пытается вписаться в Европу. Где-то в его интервью (Солженицына. – НР) есть перекличка с нынешней политикой. С другой стороны, очевидно, что пути российской власти и Солженицына в реальности расходятся», – считает политолог.

Писатель Алексей Слаповский напоминает, что идея Солженицына о сбережении народа не нова. «Она была предложена графом Шуваловым в свое время, но и найти ее и вспомнить – это тоже большая заслуга», – говорит писатель. Эта идея «хороша тем, что, во-первых, красивая, во-вторых, примиренческая, в-третьих, широкая. Чем она неудовлетворительна? Тем, что она красивая, примиренческая, широкая. То есть тем же самым нехороша. Почему нехороша? Потому что она никого ни к чему не обязывает», – полагает Слаповский.

«Дело в том, что у нас откровенных врагов собственного народа нет», – поясняет Слаповский, поскольку «под народом воспринимают или себя, или каких-то абстрактных далеких людей». «Почему-то считается, что если мы найдем национальную идею, уже полдела будет сделано. Для современной России этого мало. Впрочем, если уж говорить об идеях, то есть более конкретная и более простая, которую тоже можно выдать за национальную: не воровать. С чего-то начать надо», – резюмирует писатель.

По материалам «Российской газеты», «Известий».

© 2005, NR2.Ru, «Новый Регион», 2.0

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».