«Российская экономика больна» – это утверждение стало общим местом для всех, рассуждающих о текущей ситуации в стране. В рамках спецпроекта NDNews.ru «Экономика для чайников» попытаемся разобраться в истоках этой болезни и понять, есть ли надежда на выздоровление.

Когда в начале 2000-х нефть стала дорожать, умные люди считали, что это, конечно, хорошо – в том смысле, что увеличивает доходы бюджета и позволяет провести полноценную реформу экономики. Но и предупреждали о возможной «голландской болезни». Этим термином называют ситуацию, когда обстоятельства складываются особенно удачно для какой-либо одной отрасли, сектора экономики, обычно, добывающего. Этот сектор наращивает объемы добычи и продажи, начинает процветать, и становится основным источником иностранной валюты. При этом все остальные отрасли, как менее выгодные, оказываются в пренебрежении.

Благодаря удачной конъюнктуре растёт курс национальной валюты, однако этот рост сам по себе не является хорошим признаком, поскольку в условиях «голландской болезни» он ведёт к удорожанию товаров, производимых в стране, а это снижает спрос на них, как внутри страны, так и за рубежом. Производство этих товаров становится, чем дальше, тем менее выгодным. Уменьшение прибыли ведёт к сокращению производства и, соответственно, росту безработицы. Отсутствие достаточных средств делает невозможным своевременную модернизацию производства и ведёт к отказу от научно-технического развития. А это означает, что специалисты, в чьи обязанности входит обеспечение этого развития, больше не нужны. Следовательно, становятся лишними и те люди, которые занимаются подготовкой подобного рода специалистов. Развитие оказывается невыгодным, всем заинтересованным лицам ясно, что лучше вкладывать средства в ту отрасль, которая приносит максимальную прибыль. В результате, большая часть материальных, финансовых и прочих ресурсов сосредотачивается именно там, а вся остальная экономика оказывается «на голодном пайке», и, не имея никаких перспектив развития, влачит жалкое существование. Дорога в будущее закрыта.

Очевидно, что именно этот сценарий реализовался в России в последние 10-15 лет. Предостережению здравомыслящих людей никто не внял, и ситуация развивалась классически, как по учебнику. Одна отрасль поднималась – все остальные падали. Большие запасы энергоресурсов и высокие цены на них позволили создать масштабную иллюзию благополучия на срок, достаточно длительный для того, чтобы люди успели поверить: это благополучие реальное, обоснованное. Что экономика действительно развивается, что страна на самом деле «поднимается с колен», а жизнь налаживается. Но, вообще-то, и с самого начала роста цен на нефть никто особо не противился ходу событий. Люди, влияющие на развитие экономики, предпочли поддаться искушению быстрого обогащения и псевдоразвития. Даже понимая, к чему всё идёт, они оправдывали этот путь, отбиваясь от вопросов отговорками:

– Деградация обрабатывающих отраслей – это ведь плохо?

– Ну и что?

– Как, что? Они разрушатся, и у страны не останется экономики.

– Эти отрасли не нужны.

– Но ведь нам нужны различные товары – промышленные, потребительские, лекарства...

– Ерунда! Купим. Главное деньги. Всё просто: продаём нефть – получаем деньги. На эти деньги покупаем, всё что нужно. Международное разделение труда! И вообще, западные товары лучше по качеству и дешевле по цене.

Они предпочитали не думать о том, почему никто в мире так не поступает. Почему даже Саудовская Аравия, Катар и Эмираты интенсивно развивают другие отрасли, изо всех сил стремясь уйти от нефтяной и газовой зависимости своих экономик. Сейчас ответ уже очевиден, по крайней мере, для всех желающих видеть: мир развивается в сторону высоких технологий, самым главным ресурсом становится человеческий интеллект. Эпоха сырьевых экономик заканчивается. И существовавшую экономическую модель России придётся менять. Или перейти в разряд безнадёжно отсталых стран.

В предыдущие десятилетия Советский Союз тоже отставал от западных стран – но он хотя бы находился в одной с ними экономической эпохе, в одном технологическом укладе – индустриальном. И хотя бы теоретическая возможность встать с ними на один уровень научно-технического развития существовала. Конечно, политические причины затрудняли реализацию этой возможности, но она всё-таки была. На самом деле, главным было то, что мы говорили с европейцами «на одном языке»: если исключить идеологическую составляющую, мы были Европой. Научно-технические достижения Запада для нас не были непонятной премудростью, нам было вполне по силам всё это изучить, понять, усвоить, а затем применять. И так и делали – насколько позволяла политическая ситуация. У нас не было возможности развивать полученные с Запада знания, но это ограничение не принципиальное, а всего лишь следствие политики. А интеллектуальные ресурсы в стране были. И в подходящих условиях очень даже могли быть эффективными в мировом масштабе.

Сегодняшняя Россия остаётся там же, в индустриальной эпохе (а, может быть, даже происходит деиндустриализация), в то время как Запад ушел в постиндустриальную экономику. В предыдущие десятилетия был принципиальный разрыв между Советским Союзом и странами Африки (южней Сахары) – разный уровень знаний и разный технологический уклад. Сейчас такого разрыва уже нет: технологический уклад один и тот же, а уровень образования в России падает «стремительным домкратом».

Экономическая модель России предыдущих 15 лет – «Продавать ресурсы и брать кредиты». Эта модель может успешно работать только кратковременно: мировая экономика неустойчива. Различного рода кризисы создают препятствия и делают невозможным беспечное существование в рамках рентной экономики – то есть нельзя бесконечно долго просто торговать нефтью и ни о чём не думать. Даже арабы это поняли (жизнь заставила). Краткий благоприятный период следовало использовать для развития экономики и создания инфраструктуры, которая обеспечивает это развитие – то есть хорошей системы образования, качественной медицинской системы и, в целом, высокого уровня жизни населения. При правильной организации дела такие мероприятия – это выгодные инвестиции, а не «расходы на малопродуктивные слои населения» (Т.А. Голикова – Министр здравоохранения и социального развития РФ в 2007-2012 гг.).

Вместо этого банки, например, брали кредиты на Западе под низкий процент (5% – 6% годовых), а выдавали в России под высокий (от 11% и выше). Лёгкие деньги, не требующие ума. Производство в России – сборочное: завозят оборудование, производственные линии, материалы, комплектующие. Затем набирают работников, и они, за небольшие деньги, собирают технически сложные товары западной разработки. Простейший вариант – как говорится, можно обезьяну научить, – не предусматривающий развития. Но такое «производство» – это путь в никуда. Он ещё может быть оправдан в отсталых странах с многочисленным невежественным населением, но только потому, что для этого населения даже такая работа – это прогресс. Для России подобный вариант был приемлем в 30-е годы ХХ века, когда огромную массу крестьянского населения нужно было учить жить и работать в новом – индустриальном – технологическом укладе. Но сегодня – это уже далёкое прошлое, возвращаться в которое глупо, потому что это деградация. Сознательное или неосознаваемое вычёркивание себя из будущего.

Новости «Новый Регион – Челябинск» в Facebook*, Одноклассниках и в контакте

Сегодняшний очередной кризис – закономерный результат неправильной экономической политики (да и остальной тоже). В России зарплаты большинства населения уже ниже, чем в Китае. А как вам новый бизнес ХХI века: государство Российская Федерация продаёт Северной Корее сено? И это не сон, и не анекдот. А по телевизору серьёзно объясняют, что если доллар подорожал, то это означает, что рублей у вас стало больше – вы стали богаче. Такое представление об инфляции предполагает просто чудовищную некомпетентность или запредельное бесстыдство, а скорей всего, они уже не знают, какой ложью прикрыть свои провалы, не в состоянии ничего придумать. В любом случае, это наглядное свидетельство того, что страна движется в направлении Африки. И ясное предостережение от этого пути. При этом остановиться самостоятельно Россия, видимо, не в состоянии – события идут под уклон. Но, может быть, кризис поможет? Западные санкции перекрыли банкам пути к дешёвым кредитам и «сладкой жизни». Теперь придётся работать по-настоящему – налаживать свой бизнес и финансовую систему для того, чтобы сделать их эффективными. Западные компании уходят из страны, поскольку в таких условиях они не могут работать с прибылью. Значит, придётся развивать своё производство. Это дело в текущей ситуации настолько трудное, что почти невозможное. Но «почти» не означает «вообще». Тем более в условиях, когда западные страны усиливают давление на руководство страны. Это может принципиально изменить его представления о правильной внешней и внутренней политике, в том числе, экономической. И есть некоторая надежда, что это удастся.

Челябинск, Сергей Ясинский

* Продукты компании Meta, признанной экстремистской организацией, заблокированы в РФ.

© 2016, РИА «Новый День»