«В Рождество все немного волхвы…» Эта строчка их стихотворения Бродского, написанного к рождеству 45- летней давности, должна вдохновить нас на новогоднюю щедрость, проявляемую, прежде всего в том, что дары наши должны продемонстрировать «одаряемому» нашу к нему безусловную симпатию, а, следовательно, подарить нужно то, что человека окрылит и вдохновит. Ибо о чем говорит библейская традиция? – волхвы не абы что принесли самому знаменитому земному младенцу, а символы царского, религиозного и человечески – жертвенного предназначения Иисуса. Другое дело, на черта Христу сдались эти золото, ладан и погребальная смолка – смирна… Но об этой природе даров волхвов к прочтению рекомендуется соответствующий рассказ американца О.Генри…

Ежегодная головоломка – что подарить друзьям и близким на Рождество разрешима, если выбор подкреплен вашим личным отношением: можно поднести нечто историческое в библейском духе – золотое, ароматное или философски-просветительское. Или историческое в плане отечественных и мировых традиций относительно «наполнителей» рождественских чулков, свёртков под ёлочкой или презентов, висящих на самой ёлке. А еще можно выкрутиться, найдя современный аналог традиционным подаркам к Божьему Дню рождения.

Сложно говорить об особых нормах или привычках. Разве что в отдельных семьях могли возникнуть свои собственные традиции, передающиеся из поколения в поколение.

Всем сестрам по серьгам…

На именины, Рождество и Пасху царским дочкам (Романовым) обычно дарили по одной жемчужине и одному бриллианту. К совершеннолетию у каждой должно было «накопиться» по нитке идеально ровного жемчуга и бриллиантовому колье. Практично: подарки автоматически становились приданым, капиталом и украшением. Удобно: не нужно три раза в год голову ломать (а Николаю Александровичу аж 12 раз – дочек-то было четыре! – и это, не считая мамы, супруги, сестер, кузин, золовок и пр.) – что купить. И слов нет – дорого, красиво, к тому же, немного в библейском духе (если брать в расчет «золотое» подношение Каспара, Мельхиора и Бальтазара). Опять же скромно – это вам не усыпанные брильянтами тиары или айфоны, что получают в подарок наследники и наследницы нынешних россиянских «аристократов» – лавочников, с монаршьей-то точки зрения…

Не смешивать и не взбалтывать!

«Золотые» подарки дарил жене на Рождество и ее «новогодний» день рождения Оскар Уайльд. Своей первой влюбленности Флоренс Болком он также подарил на Рождество золотой нагрудный крестик. Друзьям предпочитал дарить книги, серебряные папиросницы и эмалевые медальоны. Сыновьям дарил исключительно сказки собственного сочинения. Как-то приглашенные на семейное Рождество к Оскару и Констанции Уайльд друзья подарили их мальчишкам – не сговариваясь – по футбольному мячу. Пацаны были счастливы, Оскар был раздосадован: «Вот до чего дошло: мы празднуем Рождество Христа кожаными пузырями, надутыми воздухом. Еще вчера в нашем доме не было футбольных мячей; а сегодня их четыре! Неужели в «Уайтлис» (известный лондонский магазин Whiteleys- собственно, первый в мире универсам) не продавали ладана?» Не исключено, что возмущение неспортивного литератора-эстета было связано с его исключительной неприязнью к футболу: «…футбол, должен признать, мне не нравится. Вполне достойная игра для грубых девочек, но едва ли она подходит для утонченных мальчиков…»

Нетривиально тривиальное

Пушкину мать дарила на Рождество исключительно «серебро и бронзу»: «Выбирай: подсвечник или нож для разрезания книжных страниц…»

Лорд Байрон любил дарить на Рождество породистых щенков…

А уже следующее за ним поколение сделало традиционным подарком дамам от влюбленных кавалеров – сборники стихотворений гениального лорда.

На рождество 1864 года Алиса Лидделл получила от своего взрослого друга – математика Доджсона, известного всему миру как писатель Льюис Кэрролл, книжку «Приключения Алисы под землёй» с подзаголовком «Рождественский подарок Дорогой Девочке в Память о Летнем Дне», состоящую всего из четырёх глав и с прикрепленной фотографией самой Алисы.

Корней Чуковский с детьми на Рождество непременно готовил спектакли – подарок всем, и детям, в том числе.

Анна Ахматова подарила, точнее – передарила, сыну дорогущую «персидскую миниатюру» – абсолютно бесполезное сокровище для едва вышедшего из заключения Льва Николаевича, у которого не было ни жилья, ни работы…

Литератор Ирина Одоевцева сохранила для нас рассказ Николая Гумилева: «О том, что он подарил Ахматовой на Рождество в первый год: «Я купил у Александра на Невском большую коробку, обтянутую материей в цветы, и наполнил ее доверху, положил шесть пар шелковых чулок, флакон духов «Коти», два фунта шоколада Крафта, черепаховый гребень с шишками – я знал, что она о нем давно мечтает – и томик «Les amours jaunes» Тристана Корбьера. Как она обрадовалась! Она прыгала по комнате от радости». Вот умница, поэт и офицер! Понимает, чего хочет женщина, умная и одаренная, но выросшая в весьма стесненных обстоятельствах.

Прочитав этот пассаж в советские годы, помню, все думала: у какого Александра он купил-то всю эту рождественскую «канитель»?! Не у Блока же…

Оказалось – в дорогущем магазине «Александр и К», где продавались «премиум» качества товары по кусачим даже для имперской столицы ценам.

Если вы рождены в СССР, то тоже бывали в Ленинграде – Петербурге в «преемнике» этого царского «бутика». Буквально царского – на фасаде здания серым по серому большими буками изложено, что тут торгует не Черт Иваныч Веревкин, а «поставщик Императорского двора». Место, где находится это торговое заведение, – тоже весьма примечательно и отнюдь не случайно – угол Малой Морской (с 1902 по 1993-й –ул. Гоголя) и Невского, точнее: М. Морская, 2/ Невский, 11.

Эта крошечная – от Невского до Исаакиевской площади Малая Морская возникла как улица аж в 1720-м году. Адмиралтейство тогда было окружено рвами и укреплениями. За ним должна была располагаться эспланада – большое, хорошо просматриваемое пространство, необходимое для того, чтобы видеть противника. Границей этой эспланады и была Малая Морская улица. По мере того, как развивался и строился город, улица стала одной из центральных, постепенно на ММ обосновалась очень состоятельная публика. А с 1860-х годов на ней стали селиться замечательные петербургские ювелиры – сплошь французы, поляки и немцы. Их привлекала близость торговых рядов Гостиного двора. На ММ появилось множество ювелирных магазинов. Кроме того, на этой улице было впервые установлено газовое освещение, а через сто лет именно с нее началась их замена фонарей на электрические. Упомянутое здание – доходный дом А.И. Трейберга, перестроенный архитектором Л.Бенуа в последней четверти 19-го века. А возведен этот четырехэтажный дом в формах строгого классицизма был аж в 1802-1804 гг. для именитого гражданина Т. Сиверса. Из знаменитостей в меблирашках этого дома останавливался Тургенев (как-то на Рождество подаривший Полине Виардо бриллиантовый гарнитур, равный по стоимости годовому доходу Ивана Сергеевича – а знай наших!). При реконструкции дом был надстроен (стал пятиэтажкой), изменены фасады. Кроме того, Бенуа пробил широкие окна-витрины первых этажей для размещения большого магазина – Александр Иванович Трейберг-то был купцом/

[Так это знаменитое здание выглядело в 1901 году]

В 1889 г. от имени купца второй гильдии А. Г. Матакова и его компаньонов (купцов первой гильдии А. А. Васильева и А. И. Трейберга) было подано прошение о создании общества на паях – Торгового Дома «Александр и К». Почти через 10 лет, 18 декабря 1897 г., Устав общества «Александр и К» с основным капиталом 200 тыс. рублей был утвержден. Качество товаров, реализуемых фирмой, было очень – преочень высоким. С 1898 г. эта «лавочка» являлась «поставщиком Высочайшего Двора». Здание занимал не только Торговый Дом «Александр и К». В 1902 г. часть помещений дома приобрела существовавшая с 1840 г. фирма «Спранцманов», торговавшая обувью, что и решило будущую судьбу здания. 10 марта 1948 г. здесь был открыт обувной магазин Ленпромторга – одно из первых специализированных торговых предприятий. Помимо секторов мужской, женской и детской обуви, работал ортопедический отдел, были установлены рентгеновские аппараты для более правильного подбора обуви по ноге и консультировал врач-ортопед. 29 августа 1951 г. приказом управления промторговли магазин был переведен в ведение Ленобувьторга, и с 1 сентября он стал специализированным магазином №1 Ленобувьторга, в состав которого входило более 50 специализированных предприятий по торговле обувью. Магазин оставался на протяжении 40 лет лидером обувной торговли Ленинграда.

Помните, наверное, прекрасные интерьеры, зеркала, деревянные панели (карельская береза, между прочим, – были купцы в их время!) на стенах. На второй этаж вела скрипучая деревянная лестница. Магазин существовал долго. В конце каждого «советского» месяца, особенно – квартала, по Невскому к его дверям тянулась большая очередь за «дефицитом». Дверь, кстати, была крутящаяся, стеклянная. В последние годы там всяческие блошки – бутики. И дверь стала уже обычной. Ну, а в упомянутую серебряновековую эпоху – покупка в «Александре» была событием значительным.

Засахаренная Звезда

Что касается более «бюджетных» презентов, «исторически» на Рождество было принято дарить всевозможные сладости: конфеты, фигурные пряники, золоченые орехи. Ими украшали елку, и в праздник дети (и взрослые сладкоежки) сами срезали себе угощение.

В конце XIX века появилась традиция дарения открыток. К слову, первая поздравительная открытка появилась в России не к Рождеству, а к Пасхе – 1897 года. Всего через пару лет рынок был завален сотнями всевозможных пасхальных и рождественских сюжетов – и заморских, и русскоязычных. Вообще, отечественный ассортимент открыток к 1914-му году в РИ стал самым разнообразным в Европе.

К зимним праздникам открытки печатались с тремя типами надписей: «С Рождеством Христовым», «С Новым годом» и «С Рождеством Христовым! С Новым годом». В изобилии изображались русские церкви, зимние пейзажи, ветки елок, семейные ужины, ангелы и просто детки, барышни с кульками и подарочными коробками. Кстати, о коробках: первые цветные упаковки стали делать именно для зимних праздников – Рождества, Нового года, Святок. Под Рождественской елкой лежали (кроме прочих) «сладкие подарки», весьма оригинально упакованные. Круглые жестяные коробки, расписанные вручную, резные ларцы, фарфоровые кружечки, деревянные сани, миниатюрные расписные домики – всё доверху наполненное шоколадом, карамелью, леденцами.

Сладкий подарок в дореволюционной России часто был не только угощением, но и развлечением и даже «учением с увлечением». Например, на конфетной обертке можно было увидеть ребус или загадку (шоколадные «конфекты» с фруктовой начинкой так и назывались – «Ребусы», варили еще карамель «Гадательную»). Некоторые загадки современным не то, что детям, – взрослым сложно отгадать: вопрос «на засыпку» с карамельки «Детской»: «Кто родился и никогда не умирал?» Ага, зависли?! – «род человеческий»!

Кондитерские компании проявляли во время Рождества изобретательность: товарищество Эйнем к своему шоколаду прилагало карточки, рассказывающие о празднике.

Составив несколько карточек вместе, можно было обнаружить выкройку маскарадного костюма или схему забавной игрушки или рождественский пейзаж, или коробку – трансформер. Такие карточки (литографированные в несколько цветов) сразу же становились предметом коллекционирования. Кондитерские компании заблаговременно выпускали и специальные альбомы для сохранения коллекций.

Сейчас старинные традиции Рождественских подарков уходят в прошлое. Современным мальчикам и девочкам дарят уже совсем другие вещи. Однако, вернулся же на подмостки детских театров рождественский вертеп… И кто знает, возможно, совсем скоро желанным подарком на Рождество снова станет марципановая Вифлеемская звезда и красивая открытка, рассказывающая о чудесном празднике.

Роскошь от Иисуса?

Современные же аналоги тургеневского мотовства или «царского» посыла при выборе рождественских подарков иногда умиляют, иногда коробят, иногда ставят в тупик.

Вот, вероятно, лучший шеф в мире – Опра Уинфри – устроила всем своим сотрудникам Рождественский Средиземноморский круиз за $ 750,000.

Анджелина Джоли купила Бреду Питу водопад – почти за 2 миллиона долларов… Ну не в этом году, разумеется.

Перес Хилтон получила в подарок навороченную итальянскую люксовую машину с алмазными фарами….

Вещественные знаки невещественных отношений

И все же, и все же. Кажется мне, что на Рождество любящее сердце или внимательный доброжелательный глаз обязательно подарит нечто, чего вам действительно сегодня не хватает – вот до сердечного спазма, до дрожи в коленках… Как Ахматовой всего этого «сверх», которого ни до, ни после «Александровской» коробки Гумилева у нее не было.

А со мной один раз случилось такое рождественское чудо. Много кругов назад – когда заканчивался, аккурат, такой же – «обезьяний» год, череда трагических событий просто в прах разметала всю мою молодую жизнь. Молодую-молодую. И хотя для людей посторонних «фасад» моей витальности казался уцелевшим, но я-то знала, что нахожусь в полной душевной каталепсии, увязнув в какой-то механической череде дней, без мыслей не то, что о будущем – о завтрашнем утре.

В Рождество сердобольные друзья и родственники куда-то звали, пытаясь отвлечь – развлечь. Но я-то понимала, что в это Рождество и Новый год никуда не пойду – мне нужно было отлежаться, как выпавшей из окна, но чудом уцелевшей кошке. Хорошая мина при плохой игре – это в будни, в Рождество – увольте.

Накануне папа принес и нарядил всякими хранящимися в семье игрушками чудесную пушистую елку. Купил мои любимые торты вдобавок к маминым эклерам и меренгам.

Он давно уже дарил мне подарки, соответствующие моему « взрослому» статусу. Конечно, не царские жемчуга и бриллианты (все-таки советский – постсоветский инженер, а не Романов с Ротшильдом) но, тем не менее, и жемчужные, и бриллиантовые сережки я в начале своей «дамской» жизни на Рождество получила. Как в детстве – куклу, красные туфельки, синее платье с красно-белым бантом, «мягкого» льва размером с самого папу или 50-килограммовый мешок конфет со всеми знаменитыми конфетами Москвы, Каунаса и Ленинграда. Правда, мешок был на двоих с братом, да и съел почти всё сам даритель, но вы эффект представьте!..

И вот, уходя с мамой к друзьям на праздничное «мероприятие», папа протянул мне праздничную коробку. В коробке была … нарядная и красивая кукла. С голубыми глазами (как-то, получив кареглазку, я горько заплакала, с тех пор куклы мне покупали исключительно с синими глазами).

Словно бы он хотел сказать мне: ну что, ну вот, ну жизнь, ну всякое бывает, но я-то по-прежнему, рядом. И для меня ты – все та же маленькая девочка с крохотной ручкой, которую я крепко держу и ни за что не выпущу из своей большой горячей ладони.

Это было хорошее Рождество – вкусное и теплое. А потом началась другая – выносимая и местами очень даже приятная жизнь…

Как иронично писал про всякие такие безделушки хороший писатель Иван Гончаров – «вещественные знаки невещественных отношений».

Знаете, иногда, если эти отношения есть, подобные «знаки» помогают удержаться на плаву… Иногда – удержать на краю… Так что не будем пренебрегать поводом отметить чужой день рождения подарками для близких и для «постылых»: время-то светлое, может, от вашего поцелуя и расцветет какое – нибудь засохшее миндальное деревце: «Не в том суть жизни, что в ней есть, но в вере в то, что в ней должно быть».

Челябинск, Вера Владимирова, фото Евгений Полак

© 2016, РИА «Новый День»