40 лет назад, 7 октября 1977 года, в СССР был принят новый основной закон, вошедший в истории как «Конституция развитого социализма». В этот же день будущему президенту России Владимиру Путину исполнилось 25 лет.

Историк Екатерина Истрицкая размышляет о конституционных гарантиях и гарантах, а также о роли отдельно взятой личности в новейшей истории.

«Кто не замечает того, что происходит в стране, или подлец, или идиот»,– говаривал Дмитрий Сергеевич Лихачев. Фигуры такого типа в нынешнее прагматичное и интеллектуально-успешное время не в моде. Мол, живи сам и давай жить другим. За публичное проявление патриотизма специально нанятым господам и дамам доплачивают. Интеллигенция с ее думами о других, чистыми руками и намерениями, созиданием на благо общества – явление рудиментарное, скучное. Хотя, конечно, ежели кто поработает на мое конкретное благо – это только приветствуется.

Но даже исповедующие крайнюю степень индивидуализма (нередко из-за острого неприятия происходящего в России вообще и в ближнем кругу, в частности), не могут время о времени не задаваться вопросами, которые накануне юбилея брежневской конституции, уже даже во сне приходят. Кстати, вот тоже дилемма: конституция у нас то сталинская, то брежневская, в отличие от цивилизованных государств, где она обознается не фамилией правителя, а названием страны…

Итак, вопросы, цепь которых все удлиняется по мере маразматизации института отечественных общественных свобод. И по мере установления причинно-следственных связей: почему у нас «всё как всегда».

Мы живём в демократической стране, где свободы слова, собраний, шествий гарантированы Конституцией?

Тогда почему любое проявление гражданского недовольства, например, антикоррупционные митинги или митинги против строительства Томинского ГОКа, рассматриваются как незаконные действия, как призывы к насилию и к революции (и не только властями, но и перепуганными обывателями)? И если наша страна столь успешна и стабильна, как это утверждается официальной пропагандой, то почему власть на всех уровнях так боится любого независимого мнения или волеизъявления и борется с ними? Почему речь все время идет только о двух вариантах будущего России: правлении нынешнего президента или кровопролитии, как на Майдане?

Почему не допускается возможность прихода к власти разумных политических сил и адекватных политических лидеров, неужели Россия так обеднела неглупыми деятелями? И если достойных не осталось, то куда они все делись?

Почему все боятся только украинского варианта развития событий, ведь сталинский или северокорейский не менее страшны и для России пока не исключены?

Почему нам все время твердят о том, как ужасно на Украине, или о том, как плох тот или иной заморский правитель, у нас что – своих проблем мало?

И почему в нашей демократической стране осталась только одна партия?

Куда мы идём?

Почему любой, кто задается подобными вопросами, объявляется неким мифическим общественным мнением предателем или даже преступником?

Почему именно инакомыслящие оказываются самыми приличными гражданами и востребованными профессионалами?

Почему Конституция – не священная корова для сильных и правящих? Не защита для слабых?

Почему каждый, кто думает об этом и о массе других вещей – деградации здравоохранения, социальной помощи старым и больным, профанации образования, плохих дорогах и скверных продуктах, бедности 9/10 населения многомиллионной страны, должен отвечать (для себя) на вопрос: сказать или промолчать?

Потому что, наверное, сделать нравственный выбор, как и десятилетия, и века назад – куда труднее и уж много не выгоднее, чем безнравственный.

Но я полагаю, что даже если я, вы, мы только молча думаем о происходящем, то каждый из нас уже не подлец и не идиот. В наши окаянные дни это дорогого стоит».

Челябинск, Екатерина Истрицкая

© 2017, РИА «Новый День»