Жители Челябинска опасаются, что ситуация разворачивающаяся в Сибае, может повториться в Челябинске.

Как уже сообщал «Новый День», в середине декабря из-за выбросов расположенного рядом с городом карьера был введен режим «повышенной готовности к ЧС». В пятницу, 1 февраля, в районе Золото концентрация диоксида серы превысила ПДК в 25 раз. Ситуация накалилась до предела, вечером 3 февраля сотрудники МЧС предложили горожанам, которым тяжело дышать, переночевать в местах временного размещения. В соцсетях и ряде СМИ появились сообщения об эвакуации, но в республиканском МЧС это категорически отрицают, заявляя, что речь идет всего лишь об оповещении населения.

Челябинский публицист Александр Кожейкин отмечает: сибайский карьер образовался в результате добычи сульфидных медных руд, сходных по составу с теми, что собираются перерабатывать на Томинском ГОКе. Напомним, этот проект Русская медная компания пытается реализовать этот проект в десятке километров от Челябинска – города с населением более 1 млн человек.

«Не получится ли так, что сегодня закладывают сибайскую экологическую бомбу под Челябинском? На мой взгляд, огромная вероятность этого налицо, – говорит Кожейкин. – Поскольку брошенный коркинский разрез сегодня время от времени становится действующим вулканом, где гарантия, что рядом расположенные столь же огромные котлованы через полвека не бросит РМК и они не станут «близнецами» Сибая?

Разберем вопрос по пунктам:

1. Огромный объем отходов надо куда-то девать.

Сохраняя хвостохранилище площадью 400 гектаров вопреки рекомендациям УГГУ и вразрез многочисленным заявлениям губернатора о приверженности этим рекомендациям, ЗАО «РМК» развернула сверхактивную пиар-деятельность в различных СМИ, Общественных палатах по использованию Коркинского разреза для размещения высокотоксичных хвостов обогащения. РМК утверждает, что это не хвостохранилище, а якобы прудок для воды. Но технологически невозможно избежать остановок в прокачке отходов в Коркино, да и сама оборотная пульпа после отстоя даст огромное количество осадков. Вот они и лягут на дно «прудка». Чем не хвостохранилище? Не потому ли территория объекта и некоторая документация секретна, как разработки оборонного значения?»

Кожейкин, более 10 лет проработавший на металлургическом производстве опасается, что первые годы после пуска ГОКа часть токсичных отходов будут сбрасывать рядом с единственным питьевым источником челябинской агломерации – Шершневским водохранилищем.

«Не решен целый ряд вопросов по водоснабжению, по обеспечению безопасной перекачки отходов химического производства согласно действующих СНиП 2.05.07 – 91, – продолжает публицист. – Какова зона отчуждения, численность охраны и обслуживающего персонала? Неизвестно! Как предполагается прокладывать магистраль? В обход дорог и сооружений? Непонятно! Производились ли необходимые технико-экономические расчеты по количеству труб, числу магистралей, необходимой производительности и числа насосных станций? Каким образом планируется обеспечить перекачку 75 тысяч 342 тонн измельченной в пыль породы в сутки или полутора тонн в секунду зимой? Ответов нет. Одни разглагольствования.

2. К действующему «вулкану» добавятся еще два?

Говоря о том, что объем выбросов Коркинского карьера приблизился к выбросам ЧЭМК, мало кто задумывается, а какие вещества в этих выбросах? Разумеется, это, в первую очередь, двуокись и окись углерода, ведь горит бурый уголь. Но при приближении к карьеру ощущается запах сернистых газов и сероводорода. И это особенно настораживает. Что там, внутри происходит? Отчего, имея эффективные газоанализаторы и ученые умы, мы не имеем перед глазами точную картину происходящих в недрах Коркинского разреза химических реакций.

Хорошо. Попробуем по-другому. Методом аналогии. Руды в основном представлены сульфидные. Поинтересуйтесь, как идёт обжиг достаточно измельченных сульфидных руд на заводах цветной металлургии. Вам скажут: реакция экзотермична. Печь кипящего слоя только сначала разогревают, а далее процесс обжига сульфидной руды идёт сам собой – за счет выделяющегося тепла. Достаточно много. На цинковом заводе даже часть домов и теплицы им отапливались. То есть при протекании реакции окисления сульфида выделяется большое количество тепла.

Если подсчитать по формулам стехиометрии, при окислении сульфидов каждый процент серы в шихте дает 3000-4500 ккал с учетом перехода металлов в окислы. А содержание серы в недрах нашей земли (и в руде томинского месторождения) весьма высоко. Тлеющий уголь может выступить своеобразным запалом реакции окисления сульфидов! Может! Если я не прав, попробуйте доказать обратное.

3. Этот раздел можно не читать тем, кто не хочет забивать голову «химией».

Возьмём теорию цветной металлургии. По данным И.Р. Полывянного и В.П. Владимирова, суммарная скорость окисления сульфидов, находящихся в сульфидных концентратах, при постепенном повышении температуры имеет три максимума. Первый максимум при 390/425° связан с воспламенением пирита и халькопирита, второй максимум при 650/750° – с воспламенением сульфидов свинца и цинка, третий максимум, при более высоких температурах, связан с разложением оставшихся сульфатов. Всё это – в хвостах. Уникальность сульфидов железа состоит в том, что при повышенных температурах у них проявляется способность к самовозгоранию. Такие вещества называют пирофорными.

Температура воспламенения пирофорных продуктов колеблется в диапазоне температур 230 – 260° С, близких к температуре самовоспламенения серы. По другим источникам – от 390 градусов по Цельсию. А сама сера из сульфидов железа при химической реакции появляется в ходе окислительного процесса по уравнениям:

2FeS + 2O2 ; 2FeO + SO2 + S°,

4FeS2 + 3O2 ; 2Fe2O3 + 8S°.

Различные формы сульфидов железа обладают разной пирофорной активностью. Считается, что наиболее активны сульфиды структурной формы Fe2S3, другие же сульфиды менее активны. Скорость реакции окисления пирофорных соединений зависит от кислорода.

И мне могут сказать: при недостатке воздуха реакция невозможна. Но почему тогда каждый раз, когда я проезжаю мимо коркинского разреза, я ощущаю явственный запах серы и газа, часто с примесью сероводорода. Как могут объяснить это авторы идеи переноса хвостохранилища в Коркино? Прежде чем принимать такое решение, наверное, нужно изучить всё многообразие потенциально возможных реакций при разных условиях взаимодействия с кислородом воздуха, учитывая влияние температуры, давления, пористости осадков сульфида, их теплопередачу, а также скорость теплообмена.

Активному окислению пирофорных отложений способствует не только их химико-физическая структура, но и соседство с ними легких или тяжелых углеводородных продуктов, способных самостоятельно разогреваться при окислении кислородом воздуха, а также загораться после воспламенения серы. В отсутствии углеводородов, либо других горючих продуктов, пирофорные сульфиды железа прекрасно горят.

4. Попробуем перевести с научного языка на русский.

В руде томинского месторождения сульфидов (особенно сульфидов железа) достаточно. Но они лежат пока под плотным слоем породы. Взрывы с мгновенным повышением температуры теоретически могут вызвать самовоспламенение этих веществ (смотри химические реакции). Не получим ли мы второй (и третий) Коркинский разрез? Не получим ли мы близнеца Сибая? Теоретически это очень вероятно – состав руды схож.

Проект РМК чрезвычайно опасен, и он должен быть изучен настоящими специалистами (лучше привлечь международных, которых сложнее подкупить). В этом случае, я уверен, огромная опасность прожекта РМК будет аргументировано показана, а он, наконец, запрещен. На кону огромные деньги олигарха. Он не отступит.

Но посмотрите на детей Сибая в противогазах. Посмотрите на отравленные реки и водоемы севера Урала. Это ожидает и нас. При тотальном равнодушии!»

Челябинск, Ольга Арсентьева

© 2019, РИА «Новый День»