Второй день фестиваля «Мост дружбы» открыл режиссер Национального драматического академического театра им. Горького (Минск) Владимир Матросов, представив моноспектакль по одному из величайших произведений мировой литературы. «Легенда о Великом инквизиторе» – вставная притча романа «Братья Карамазовы», венец творчества Федора Достоевского. Полтора часа внимание зрителя держал артист Валерий Шушкевич.

Путь к истине непрост

Играть на такую аудиторию – спектакль проходил в театре юного зрителя – непросто, а читать текст Достоевского, который не многим-то взрослым легко воспринять – совсем непростая задача. Но с этим отлично справился артист, игравший Ивана Карамазова. Текст молодого, младше 30 лет, Ивана органично слился с опытным, взрослым мужчиной – Валерию Шушкевичу немного за 70. Его энергия в сочетании с мудрым, спокойным взглядом создают потрясающие коннотации.

«Все победит моя молодость, все!» – говорит пожилой уже Иван, и мы видим давно побежденного человека, который до конца жизни так и не разгадает вопросов, которые себе задал, и которые свели его с ума.

Декорации спектакля лаконичны: крест из тех самых параллельных прямых, которые не пересекаются в евклидовой геометрии, но пересеклись здесь, в сознании Ивана Карамазова. На каждой из нитей яйцо – символ обновления жизни, символ начала и бесконечности.

– С одной стороны, это крест, с другой стороны, это две тонкие линии, которые в принципе никогда не пересеклись бы. Как сегодня сказали – это небесное и земное. И между этими линиями, под крестом, мечется человек. Вопросы его посланы туда, наверх. Мне показалось, что это слезы, застывшие слезы. Это соль, это боль, и вот эти маленькие слезинки образовали два камня, которые утяжеляют этот крест. Он такой хрупкий, он такой тонкий, он в любой момент может рухнуть, – отметила член жюри Армине Оганесян, театровед и театральный менеджер.

– И верно, бытовых декораций тут быть не может, это философский спектакль, – отвечает Шушкевич.

У пропасти отчаяния

Несмотря на большое мастерство актера, слова Великого инквизитора иногда звучали как назидание, в то время как сила самого текста в том, что инквизитор своим рационализмом и, казалось бы, здравой логикой, подпускает нас так близко к отречению, что мы почти встаем на его сторону. Здесь же поверить до конца в происходящее не получилось, то ли из-за количества «развлекающих» спецэффектов, то ли в силу отсутствия привычки у современной публики понимать такие тексты.

И тот крест, на котором с отсутствием веры все же распинает себя в конце герой моноспектакля – еще и крест борьбы с неверием, борьбы с той легкостью современной сцены, где порою больше ценится дивертисмент, чем серьезные пьесы. Взрослый, усталый, измученный своими поисками истины герой пытался донести до молодой аудитории свою боль и страдания…через привычку подростков жить в смартфоне, пролистывая одни за другими картинки и мемчики…в мире быстрых новостей и сменяющихся звезд мучительно подталкивая их хотя глянуть за край той пропасти, у которой может оказаться человек.

– До каких страшных мыслей может дойти человек, если сердце его не согрето христианской любовью к ближнему. Это страшно, – донес ли свои мысли Валерий Шушкевич.

Связь времен не рвется

– Говорят, что самое страшное, что сказано у Шекспира: «Порвалась связь времен». В спектакле Валерия Шушкевича мы видим, что связь времен не рвется, и это единственный утешительный момент, который мы можем вынести из его трагического монолога, – так прокомментировала моноспектакль театральный критик из Ганновера (Германия), эксперт жюри Нина Мазур.

Члены жюри при обсуждении моноспектакля «Достоевский вопрос» были в раздумьях. Сложность постановки еще и в том, что зритель неподготовлен к сложному материалу. Естественно, этот спектакль пусть и поднимает вопросы вечные, понятные каждому сознательному человеку, он подразумевает знание материала, и, скорее всего, любовь к Достоевскому вообще. Вопрос о том, а не Сизифов ли это труд – говорить о сложном с теми, кому хочется зрелищ? – остался открытым. Здесь зрителей, по сути, не ловили над пропастью во ржи, а к этой пропасти толкали.

– Я очень рада, что увидела этот спектакль, потому что это встреча с большим актером, интересным. Для себя я обозначила этот спектакль как ретро-спектакль. Ретро не в смысле устаревший, а ретро – по способу существования, по манере говорить. Это заламывание рук, то, как вы закрывали ладонями лицо, падали на колени, – как-то это было очень артистично и по-хорошему театрально, – отметила Армине Оганесян.

– Какой страшный был монолог о бессмысленности жертвы Христа. Что должен перестрадать верующий человек, чтобы написать такие строки? И как в душе своей актер должен пережить и прожить это чувствование? Актер, для которого это не пустой вопрос. Отдаю должное этой работе на сцене, это старая, мощная школа. Поскольку это все-таки текст Достоевского, он получается очень рассудочным. При всем темпераменте, при всей условности построения, которое само по себе задает особый темперамент, за текст не вырваться. А эта рассудочность убивает чувства. Вы же уже вышли «за» Достоевского, – делится своими мыслями с актером Валерий Бегунов, критик и театровед из Москвы.

XV международный фестиваль русских театров «Мост дружбы» собрал 16 театров из семи регионов России и пяти зарубежных стран. В программе – 18 спектаклей в течение 11 дней. Фестиваль, организатором которого выступил Академический русский театр драмы им. Г. Константинова, продлится до 30 ноября.

Йошкар-Ола, служба информации РИА «Новый День»

© 2018, РИА «Новый День»