Мировой экономический кризис сделал популярными предсказателей деловых катастроф. Работы экономистов, посвященные истории мировых кризисов – от Великой депрессии до кризисов в Латинской Америке 80-х годов, стали в США не менее популярны, чем авторы «бульварной» литературы. А их авторы – одними из самых значимых и цитируемых фигур в глобальном бомонде. В одном из исследований «новых Кассандр», в частности, утверждается, что средняя вероятность экономической катастрофы равна 3,6% в год. Если экономическая катастрофа случилась, то в среднем она продолжается 3,5 года, а ВВП или потребление падают на 21%. При этом, по словам исследователей, экономические катастрофы происходят чаще, чем можно предсказать, исходя из колебаний ВВП во время обычных циклов деловой активности.

Эти тезисы были представлены влиятельным американским макроэкономистом Роберт Барро и аспирантом Гарварда Хосе Урсуа в их работе «Макроэкономические кризисы с 1870 года», отмечают в своей колонке в газете «Ведомости» ректор Российской экономической школы Сергей Гуриев и профессор Гарвардского университета Олег Цывинский.

Многие экономисты, которые пытаются предсказать вероятность значительного экономического кризиса, обращаются либо к Великой депрессии в США, либо к сравнительно спокойному для развитых стран периоду после Второй мировой войны. Что же получится, если посмотреть на более обширную базу данных? Обычно для исследований долгосрочных тенденций экономисты сразу же обращаются к «библии» – справочнику Ангуса Мэддисона. Но Барро и Урсуа предостерегают: как раз для исследований экономических катастроф эти данные не очень подходят. Например, Мэддисон сообщает, что ВВП Мексики непрерывно рос с 1910 по 1919 г. – а ведь это годы революции и гражданской войны и, судя по отрывочным данным, годы экономического кризиса. И это только один из примеров важных неточностей. Поэтому авторы статьи собрали свою собственную базу данных по ВВП (для 35 стран) и по агрегированному потреблению (для 22 стран). Тут есть и развитые, и развивающиеся страны. Самые старые данные – из Швеции – начинаются в 1800 г. Почему важно отслеживать динамику не только ВВП, но и потребления? Дело в том, что при падении ВВП потребление может не сократиться или сократиться лишь незначительно. В этом случае с точки зрения среднего жителя страны экономический кризис не так уж и заметен – сбережения используются, чтобы сгладить эффект временного падения дохода. Например, в переходных экономиках (в том числе и в России) спад потребления в 1990-е гг. был менее глубоким, чем спад ВВП.

Какие же макроэкономические кризисы самые важные? В порядке очередности: Вторая мировая война, Первая мировая война и Великая депрессия, кризисы начала 1920-х гг. и кризисы в Латинской Америке во второй половине ХХ в. С 1870 г. экономика стран из базы данных Барро – Урсуа претерпела 87 значительных кризисов снижения потребления и 148 кризисов снижения ВВП. Интересно и то, что во время войн спад потребления значительно больше, чем падение ВВП. Ответ в том, что государство часто уменьшает расходы на потребление граждан, чтобы увеличить военные расходы.

Обратимся более детально к самым важным кризисам. Вторая мировая война привела к кризису в 22 из 35 стран со средним падением потребления в 35%. Первая мировая война – к кризису в 19 странах со спадом потребления на 24%, Великая депрессия – к кризису в 18 странах с падением на 19%. Для стран – членов ОЭСР период после Второй мировой войны был сравнительно спокойным: всего лишь девять кризисов потребления. Тут отличилась Исландия с четырьмя кризисами, связанными с рыбной промышленностью. Но в остальных странах базы данных за этот период произошло 28 кризисов со средним падением потребления в 19%. Тут и финансовый кризис в Азии, и долговые кризисы в Латинской Америке начала 1980-х гг., и падение потребления в Чили на 40% в 1976 г. после прихода Пиночета к власти.

К сожалению, в этой работе пока нет России (и СССР). Авторы сообщили нам, что они только работают над включением ее в базу данных. Посмотрим на данные из других источников. Для России и СССР один из самых больших экономических кризисов был, конечно же, связан с Великой Отечественной войной. Данные по ВВП и потреблению у отечественных и иностранных авторов не совпадают. Мы приведем данные одного из самых авторитетных экономических историков, изучающих Россию, Марка Харрисона из Университета Уорвик. В двух своих книгах, «Бухгалтерия войны» и «Экономика Второй мировой войны», он показывает, что советский ВВП (в постоянных ценах 1937 г.) упал с 253,9 млрд руб. в 1940 г. до нижней точки в 166,8 млрд руб., т. е. на 34%. Потребление упало значительно и в 1941 г., и в 1942 г., но достигло нижней точки в 1943 г. – на 40% ниже, чем в 1940 г. По его же оценкам, СССР потерял в войну 25% физических активов и 18-19% человеческого капитала. Стевен Бродбери и тот же Марк Харрисон приводят данные и по Первой мировой войне в выходящей в 2008 г. энциклопедии New Palgrave Dictionary of Economics: с 1913 по 1917 г. российский ВВП упал на 30%. Данные по падению ВВП в России в начале 1990-х гг. тоже не очень надежны. По данным Всемирного банка World Development Indicators, ВВП на душу населения в постоянных долларовых ценах упал на 40% с 1990 г. до нижней точки в 1996 г., а потребление домохозяйств – на 12%. Такая большая разница между падением ВВП и потребления обусловлена тем, что одной из основных причин падения ВВП было значительное уменьшение государственных инвестиций. В связи со сложностью пересчета цен и других эконометрических проблем погрешности в российских данных, вероятно, очень велики, но можно утверждать, что экономический кризис начала 90-х был по крайней мере сопоставим с Великой депрессией в США. Россию и СССР постигали и другие экономические кризисы в ХХ в., о которых у экономистов нет точных данных. Скорее всего падение потребления и ВВП во время гражданской войны было больше, чем во время мировых войн, да и голод 1921-1922 гг. и 1932-1933 гг. был беспрецедентной катастрофой с точки зрения уровня потребления.

Барро и Урсуа показывают, что, хотя экономические катастрофы происходят чаще, чем кажется, все же кризисы падения ВВП или потребления катастрофических масштабов, т. е. более чем на 20%, очень редки. Поэтому нет оснований считать, что нынешний кризис перерастет в катастрофу, сравнимую с Великой депрессией. Аналитики по-прежнему спорят, упадет ли ВВП США или нет; о сокращении американского ВВП на 29% (как во время Великой депрессии) или даже о прекращении роста глобального ВВП речи пока нет.

Москва, Алексей Усов

© 2008, NR2.Ru, «Новый Регион», 2.0

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».