Социологи УрФУ провели исследование на тему социальных фобий у молодежи в возрасте до 30 лет. В конце 2020 года авторы проекта опросили 1050 человек в Свердловской области, чтобы выяснить, чего они боятся. Респондентами были работающие молодые люди и студенты, соотношение составило: 40% – юноши, 60% – девушки.

Наряду с ростом традиционных страхов у молодежи появились новые – пандемические, пришли к выводу исследователи. Эти фобии либо отсутствовали до коронавируса, либо были очень слабо выражены.

«Самые активно сформировавшиеся страхи связаны со сферой здоровья: 60% опасаются неэффективности системы здравоохранения, 54% боятся заболеть и долго ждать лечения, скорой помощи, результатов обследования. 36% не доверяют врачам в силу возможности попасть к неквалифицированному специалисту. 31% боятся назначений новых лекарств или непроверенных методов лечения. 22% видят риски в вакцинации», – рассказала доцент кафедры прикладной социологии УрФУ Софья Абрамова.

По данным исследования, 88% участников опроса отметили, что пандемия усилила чувство тревожности. 65,9% респондентов переживают за здоровье, как свое, так и родных и близких.

«Страх является ярчайшей эмоцией, которая сопровождает человека на всех этапах его жизни: нет абсолютно бесстрашных людей. Пандемия стала катализатором, который спровоцировал экспансию катастрофического сознания, углубил и расширил репертуар социальных страхов, в том числе и у молодого поколения. Молодежь, несмотря на высокий уровень адаптивности, в силу недостаточности жизненного опыта в преодолении сложных ситуаций является очень уязвимой», – пояснила профессор кафедры прикладной социологии УрФУ Наталья Антонова.

Также большинство молодых людей (57,2 %) испытывают страх за собственное будущее: это потеря целей, отсутствие планов, неизвестность. Респонденты отмечали, что теряют контроль над ситуацией и своей жизнью.

«Трансформация повседневных практик, переформатирование образа и стиля жизни оказывает влияние на эмоциональную сферу молодого поколения. Привыкшие контролировать собственную жизнь, вдохнув свободу выбора в повседневных практиках, молодые люди вынуждены подчиняться условиям, навязанным извне в период пандемии, ограничивать социальные связи и контакты, жестко подчиняться формальным нормам и правилам, выработанным административными структурами», – отметила Наталья Антонова.

Еще один распространенный страх (39,7%) связан с потерями работы, дохода, друзей. Экстренный переход на удаленку обострил страх потерять работу и доходы. Общение с друзьями сократилось и поддерживается большей частью опосредованно. Кроме того, молодые люди испытали сложности в коммуникации в целом: 26% боятся вступить в контакт с заболевшим человеком, 22% – ездить в общественном транспорте, 14% – находиться на близком расстоянии с другими людьми, 14% – посещать массовые места и мероприятия, 7% – ходить в магазины.

«Иерархия социальных страхов относительно друг друга изменилась. Расширился и спектр испытываемых страхов. Из-за чего молодые люди стали иначе оценивать свое будущее, в том числе механизмы и ресурсы, обеспечивающие благополучие жизни. В целом результаты исследования показали, что в условиях пандемии лидирующие позиции занимают экзистенциальные страхи, страхи неопределенности, страхи потери», – констатировала Софья Абрамова.

Екатеринбург, Валентина Ярославцева

© 2021, РИА «Новый День»