Счетная палата России проверила, как идет экологическая реформа в регионах России. Аудитор, бывший глава минЖКХ РФ Михаил Мень, нашел множество недочетов в организации сортировки и переработки мусора, в том, как строятся заводы и полигоны, как работают действующие и так далее. Что не так с этой реформой, за которой в народе закрепилось название «мусорная», в Свердловской области, «Новый День» обсудил с министром энергетики и ЖКХ региона Николаем Смирновым.

– Николай Борисович, в отчете Счетной палаты одна из главных претензий аудиторов к регионам – низкий уровень сортировки и переработки отходов. А как в Свердловской области?

– В 2020 году эти показатели увеличились по сравнению с 2019-м, так как больше населенных пунктов начали собирать твердые коммунальные отходы. У нас более 350 населенных пунктов с начала реформы стали впервые официально собирать ТКО, а до этого не было там ни сбора, ни вывоза. Все относилось либо в компост, либо выбрасывалось куда-то на окраины. К тому же реформа подтолкнула малый бизнес к переработке. Особенно это касается бумаги, картона, пластика. Это основное. Сейчас, по нашим оценкам, больше 14% от всего объема твердых коммунальных отходов в области перерабатываем. Что касается показателей нацпроекта – увеличить этот показатель до 50% – это будет возможно, когда будут запущены заводы возле основных крупных накопителей мусора, то есть городов.

– А эти цифры откуда берутся? 14 процентов?

– Данные по сортировке, переработке, утилизации заполняют регоператоры и предприятия, занятые в сфере ТКО при подаче статистической отчетности.

image

– То есть по факту цифры могут быть другими, ведь сортировкой и переработкой занимаются не только регоператоры? Регоператоры были задуманы, чтобы объединить все процессы от вывоза до переработки в одну цепочку, чтобы было с кого спросить. А сейчас, выходит, не так.

– Действительно, что идет мимо регоператоров и компаний, не входящих в Ассоциацию переработчиков, мы не учитываем. Дело в том, что в законодательстве есть пробел – да, закон не разрешает заниматься ТКО никому, кроме регоператоров. Но есть еще понятие вторичных материальных ресурсов. Это те же ТКО, только называются по-другому. Пользуясь этим, на рынке появляются нелегальные компании, которые работают в черную. Задача – отсечь эти компании и весь сбор мусора легализовать, чтобы регоператор заключал договор с переработчиками сырья, и уже на основании договоров устанавливались, к примеру, те же сетки для сбора пластика. Чтобы весь процесс шел под эгидой и контролем регоператора.

– Это у кого-то получилось из регоператоров?

– Да, такие договоры с рядом компаний в Екатеринбурге заключила «Спецавтобаза».

– А Первоуральск? Нижний Тагил?

– В Первоуральске тоже идет процесс, но пока в отдельных районах. А по Нижнему Тагилу регоператор с администрацией города поставили себе задачу перейти на раздельный сбор к моменту ввода мусоросортировочного завода, к этому времени должны быть постепенно оборудованы площадки.

– Почему такое решение?

– Допустим, собрали они отдельно сортируемые отходы, привезли, а дальше? В Екатеринбурге, в Каменске-Уральском, даже в Лесном – есть сортировочные линии, где можно пластик, стекло, бумагу отделить, а в Нижнем Тагиле нет.

image

– Возвращаясь к отчету Счетной палаты. Еще одна претензия в том, что регионы не проводили оценку морфологического состава ТКО. В Свердловской области как?

– Такая оценка проводилась, но пока только в крупных городах – Екатеринбурге, Каменске-Уральском, Нижнем Тагиле. На селе, конечно, нет. Мы понимаем приблизительный состав – 30–40% в городских территориях составляют пищевые отходы, к сожалению, у нас нерациональное потребление, люди часть продуктов выбрасывают. На втором месте пластик, на третьем – бумага. С железом и алюминием сложнее посчитать, поскольку до регоператоров редко доходит эта фракция, исчезает из контейнеров.

– Сейчас идет эксперимент по дуальному сбору в отдельных городах и территориях, некоторые люди пошли на то, чтобы в два ведра складывать мусор (в одно – то, что можно переработать, в другое – остальной мусор), а некоторые нет. Как следить?

– За два-три года мы все сразу не переучимся, но я вижу, что постепенно ситуация меняется. Я, например, ни разу не видел, чтобы пластик кто-то выкидывал в другие контейнеры, если стоит сетка. Но даже наши западные коллеги говорят, что всегда находятся 2–5% жителей, кто не сортируют отходы, хотя там с этим строго.

– Без мусоросортировочных заводов не будет глубокой сортировки отходов и, соответственно, переработки. А когда они уже начнут строиться?

– По каждому объекту своя ситуация. В западной зоне, в Красноуфимске, проектно–сметная документация после внесения в нее правок находится на экспертизе. В северной, в Краснотурьинске, ПСД близка к завершению, а в Нижнем Тагиле было скорректировано концессионное соглашение, потому что завод немного сдвинули в пределах того же земельного участка, сейчас идет проектирование, надеемся, к концу года будет завершено. На востоке, по Камышлову, готова проектно–сметная документация, также идет согласование параметров техзадания по Ирбиту и по Сухому Логу. По Екатеринбургу, нашему главному мусорообразователю, есть вопрос с выбором участка и логистики, потому что чем дальше завод, тем больше затраты на транспортировку ТКО, соответственно, тем больше тариф. Перед нами стоит задача – к концу года объявить конкурс по поиску инвестора. Дальше вместе с победителем будем определяться с участком – с тем, который устроит и жителей, и органы власти, и инвестора. По условиям концессии, с момента подписания соглашения земельный участок инвестору должен быть предоставлен в течение девяти месяцев.

– По-прежнему секрет, что за участки?

– Могу сказать, что их около пяти.

image

– «Северный» все еще рассматривается в качестве площадки для строительства сортировочного комплекса?

– Нет, не планируется.

– И полигон расширять не планируется?

– Он на грани переполнения, и до момента ввода нового полигона и завода, а это 2026 год, нам необходимо будет куда–то складировать ТКО. Возможно, будет необходимость прирезать участок, но пока «Спецавтобаза» работает над уплотнением, чтобы задействовать только тот участок, который уже есть в работе.

– Текущей емкости на сколько хватит?

– Максимум на два года, это если без дополнительных мер по уплотнению.

– Не рассматривается вариант с увеличением сортировки, чтобы снизить нагрузку на полигон?

–Именно для этого и была запущена сортировочная линия на Широкой Речке. Кроме того, «Спецавтобазе» мы поручили проработать возможность запуска мобильной линии на «Северном», чтобы извлекать полезные фракции и там.

– «Северный» планируется после 2026 года рекультивировать?

– Да, губернатор поставил администрации Екатеринбурга задачу, чтобы к моменту ввода нового полигона и мусоросортировочного завода была готова проектно–сметная документация на рекультивацию «Северного», чтобы минприроды могло подать заявку на включение полигона в нацпроект.

image

– Кстати, в Екатеринбурге будет два новых полигона или все же один?

– Несколько инвесторов представляли свои проекты, и все сошлись на том, что дешевле построить один большой экополигон с мусоросортировочным заводом, с компостной ямой, где можно производить биопочву.

– Реформе полтора года, вы сказали, что 350 населенных пунктов никогда мусор не собирали, значит, эти объемы не учитывались. Может, мы в среднем–то меньше мусорим? Не пора пересматривать нормативы?

– Это произойдет, когда на федеральном уровне будет разработана методика. К пересмотру нормативов надо подходить очень аккуратно, потому что по одной части населенных пунктов будет рост, а по другой – снижение. Я бы предостерег активистов, например, в Нижнем Тагиле. Там провели замеры – и выяснилось, что объемы собранного мусора выше, чем в нормативе. Важно, чтобы пересмотр не привел к увеличению платежей граждан.

– Карантин по коронавирусу и мораторий на начисление пеней за долги по ЖКХ на собираемость в итоге как повлияли?

– По нашим оценкам, падение было около 18% в первые два месяца, после собираемость улучшилась, но среднее падение составило порядка 10%, в разных территориях, конечно, разные значения. В городах, например, сильнее это ощущалось, чем в селах. Поддержка из федерального бюджета частично помогла закрыть регоператорам эту дыру, чтобы они могли оплачивать услуги транспортировщиков, биллинга, чтобы могли выполнять свою работу.

Екатеринбург, Екатерина Норсеева, Семен Саливанчук

© 2020, РИА «Новый День»