В профессиональный праздник пиарщиков снова поднимаются вопросы, на которые не всегда можно ответить однозначно. В чем главная задача PR, в чем его особенность в наше время, есть ли те, кто в нем не нуждается?

Илья Ананьев, политтехнолог, обращает внимание на конкретный аспект темы: технологические особенности пиара сегодняшнего дня. «Профессия public relations сегодня «стёрта» гранками XXI-го века, моментальностью движения информации от рождения до «финиша», многообразием технологичности и полигамией компетенций, которыми должен обладать, как человек, идущий в профессию, так и субъект PR, – считает эксперт. – Можно ли назвать человеком этой профессии Евгения Пригожина или губернатора белгородской области Вячеслава Гладкова. Навряд ли. Один глава ЧВК, другой – руководит регионом. Это две политические фигуры, которые по-разному обладают вечной формулой успеха в публичном пространстве – Человек+Действие+Смысл. Этого достаточно, чтобы попадать в нерв общественного мнения и быть на пике популярности, не имея профессии PR, «держа в кармане» единственное оружие – личный телеграм, совмещенный с прагматичным шагом в действительность».

Культуролог Георгий Цеплаков смотрит на проблему с другой стороны: коммерческим организациям, политикам, учреждениям культуры и так далее иногда сложно заявлять о некоторых своих намерениях напрямую. А в случае с культурой творец и его целевая аудитория вообще могут быть разделены веками: «Я был недавно на одном из концертов «Безумных дней» (на всякий случай: так называется фестиваль классической музыки). Был аншлаг – яблоко, которое решило вдруг куда-то упасть, передумало: ему не дали ни одного шанса. Кто-то вдохновенно внимал музыкантам, а кто-то проводил время в смартфоне. И я подумал: вот Рахманинов. А вот слушатели со смартфонами. Что им Гекуба?.. и т.д. Хотя, с другой стороны, что-то ведь заставило их прийти, купить билет. Это и есть роль пиара: объяснить людям с гаджетами, что Рахманинов жил, жив и будет жить.

Когда о спектакле или концерте говорят зрители, критики, другие режиссёры, журналисты, а о новом продукте – клиенты, конкуренты, поставщики, опять журналисты – появляется нужный взгляд со стороны. И в итоге интерес, – говорит он. – Эффект отстранения, как называл это В. Шкловский, когда писал о романах Толстого. Можно просто описать Бородинское сражение, и мы помним: «в кучу кони, люди» и т.д. А можно описать то же самое глазами толстого близорукого барина в белом (!) цилиндре. Можно впрямую рассказать о совете в Филях. А можно изобразить его глазами маленькой девочки, которая смотрит из-за занавески. И сразу становится интересней, субъективные цели производственников, политиков или художников упаковываются в ожидания, боли, мечты, стереотипы общественности. И люди разных возрастов берут гаджеты и идут слушать Рахманинова. И на мой взгляд, это хорошо. Главное, чтобы пиарили Рахманинова, а не… (зачёркнуто)».

Екатеринбург, Евгения Вирачева

© 2023, РИА «Новый День»