«Регион-Эксперт» предложил поделиться своим видением сложившейся в Свердловской области политической ситуации и перспектив ее развития одного из самых компетентных специалистов в этой сфере – директора Департамента по связям с общественными организациями правительства Свердловской области Александра Рыжкова.

— Александр Евгеньевич, как Вы можете оценить нынешнюю политическую ситуацию в области?

— В области сложилась уникальная ситуация. У выигрышной стороны, стороны губернатора, есть возможность использовать ту политическую инициативу, которая оказалась у нее в руках. И использовать не только для решения проблем выборов глав крупнейших городов области, выборов в декабре в Госдуму, выборов весной в Областную думу. Есть возможность создать целостную политическую систему, то есть заняться нормальным партстроительством и внести в это то направление, по которому оно должно развиваться. В ближайшее время, после того, как будут проанализированы итоги выборов, нужно будет задуматься о том, какая нам нужна партийная система в области.

— Какие есть возможные варианты?

— Есть несколько вариантов. Первый – многократно обсуждался, даже в приснопамятные годы, в 1995 году, Бурбулис говорил о том, что надо создавать двухпартийную систему, некий левый центр, правый, и все политические силы должны аккумулироваться около этих двух основных центров влияния. По такому сценарию события развивались достаточно долго – с 1994 года до нынешнего момента. Существовало две партии власти, представленные крупнейшими политическими фигурами области, которые под себя подбирали все существующие общественные и политические силы. Но, естественно, за каждой партией власти стояли определенные экономические группировки. Во время существования партийной системы по принципу «Россель – Страхов» за Росселем стояли мощные местные финансово-промышленные силы, которые были заинтересованы в том, чтобы сохранить Уральское влияние в регионе. За Страховым стояли достаточно серьезные административные силы Москвы, которые были заинтересованы в номенклатурном перераспределении собственности, наделении теми или иными полномочиями, и чтобы на Урале создавались московские центры влияния.

— Но это противостояние уже осталось в прошлом. Как сегодня обстоят дела?

— Да, тот конфликт сам себя исчерпал, он просто перешел в другую стадию. И хотя Аркадий Михайлович не хочет этого признавать, но разделение между финансово-промышленным капиталом и торгово-посредническим сегодня очевидно. Даже по законодательству противостояние «область – столичный город» возникло не просто так. И это не только злая воля создателей конституции, которые отделили местное самоуправление от государства. И не только «заслуга» Чубайса, который эти конфликты подогревал, действуя по принципу «разделяй и властвуй». По законодательству у этих двух центров совершенно различные сферы влияния. Крупная экономическая региональная стратегия отходит к области как центру экономической и политической власти. А посредническая деятельность, земельные отношения, лицензирование – это муниципальный уровень власти. Денежная масса ограничена, финансовые возможности региона тоже ограничены, и две крупные структуры – финансово-промышленная и торгово-посредническая – постоянно спорят, у кого должно быть больше денег, у кого из них должно быть больше власти, у кого из них должно быть больше влияния, чтобы продолжать саморазвитие. И этот конфликт уже тоже разрешен.

— В чью пользу?

— В пользу финансово-промышленного капитала. И для этого есть и субъективные и объективные причины. Объективной причиной стала конъюнктура, которая сложилась и на мировом и на внутреннем рынке, когда отечественный товаропроизводитель стал подниматься на ноги. Субъективной причина стала достаточно грамотная деятельность команды губернатора на выборах, и достаточно вялая и неубедительная деятельность команды мэра. Хотя для партстроительства это не так важно. Больше нас все-таки интересуют объективные причины. Исчерпал себя и этот конфликт.

— То есть должно появиться что-то третье?

— Да, мы подходим к принципу, когда двухпартийная система, так и не проявившись до конца, себя отжила. Я не думаю, что можно ожидать третьего прихода противостояния двух партий власти. Уже ясно кто из себя представляет партию власти. Основной центр влияния, наиболее профессиональный и обладающий властными полномочиями, - это Россель и его команда. И это уже понятно. Второй партии власти в области не возникнет, и вряд ли можно на областном уровне создавать двухпартийную систему. Скорее речь идет о европейской системе, которая может возникнуть в области. То есть будет создано несколько течений, в том числе и на базе протестного электората, и на базе торгового капитала. В области, скорее всего, будет создана многопартийная система европейского типа. Конечно, мы, как часть России, не сможем зеркально отображать европейскую ситуацию. Но по типу будет что-то близкое. Скорее всего, система сохранит большую автономию от Москвы и российских тенденций. Еще раз стало очевидно, что московское влияние на нас не столь велико, скорее мы инициируем какие-то процессы, которые откликаются в Москве, и она вынуждена лавировать и выбирать между различными группами влияния, между различными политиками, различными деятелями Свердловской области, нежели Москва может нам навязать свою линию поведения. Пример с «Отечеством» в данном случае наиболее адекватный и значимый. Даже такой авторитетный политик, как Лужков, в момент своего уверенного политического расцвета, когда он подобрал очень много рычагов и СМИ, никак не смог повлиять на ситуацию. Скорее всего, он будет сейчас искать какие-то обходные маневры.

— А коммунисты? Они по-прежнему имеют достаточно влияния на какую-то часть электората…

— Местная организация коммунистов, между прочим, во втором туре призывала жителей области голосовать против всех. А на федеральном уровне вожди маловнятно стали что-то бубнить о том, кого они поддерживают на выборах. Тут очевиден раскол, и понятно, что московские вожди не определяют политику своей партии на местах. Так что первым признаком партийной системы станет автономия. Второе, я думаю, «Маю» не удастся сосредоточить весь потенциал протестного электората. Вряд ли у нас будет противостояние по типу «власть – «Май». Разочарование в «Мае» придет достаточно скоро.

— Почему?

— Для того, чтобы содержать такую систему как «Май» требуются огромные вложения. В принципе, я не думаю, что эти вложения являются окупаемыми. Конечно, при грамотном подходе власть – достаточно рентабельная вещь. Но партийное строительство – это очень затратный механизм. И содержать такую систему, которая создана по принципу массовой партии, очень непросто. Тем более там уже есть достаточно широкая прослойка партийных функционеров, которых нужно постоянно подпитывать. Если начнутся проблемы по содержанию партии, то лидеры «Мая» будут вынуждены ослабить свой накал политической борьбы и противостояния с государственной властью .А в связи с этим они начнут угасать и в общественном сознании.

— Могут ли они рассчитывать на поддержку из Москвы? Ведь в связи с предстоящими президентскими выборами, многих заинтересует та технология, которой достаточно успешно воспользовался «Май»?

— Безусловно, они найдут поддержку. Мы должны вспомнить ситуацию 1996 года, когда кто только не выдвигался в президенты. И наверняка, даже какой-нибудь малозначный лидер московского уровня будет заинтересован в том, чтобы иметь связь с такой, достаточно хорошо организованной структурой, как «Май». Мне кажется, что свою игру «Май» должен перенести на московский уровень Не даром те же коммунисты так заинтересовались методами этого движения. Это методы скорее прихода во власть, нежели метода пребывания во власти. И эта технология будет интересна именно в период проведения предвыборных кампаний.

— То есть это способ заявить о себе?

— Не просто заявить о себе, это именно технология прихода во власть. И эта технология Москву заинтересует. После того, как закончатся губернаторские выборы, «майцы» будут вынуждены искать точку приложения своих интересов в области. И если они не найдут внешний источник финансирования своей деятельности, им будет сложно сохранить тот же накал борьбы, сохранить свой актив, своего избирателя. То есть им понадобится внешний источник финансирования.

— Смогут ли они найти внутренний источник финансирования?

— Вряд ли. Торговый капитал от Аркадия Чернецкого не отойдет, и НДНГ как партия торгового капитала сохранится, будет представлять его интересы. И это будет еще один элемент политической системы области. Промышленный капитал вряд ли даст денег «Маю», потому что они свои планы связывают с Росселем, потому что Россель для них – это гарант стабильности, гарант того, что они смогут нормально работать, что заводы будут развиваться так, как они и развивались, и приносить прибыль. Внешний источник – это Москва. Москву будет интересовать перенос технологии «Мая» на российский уровень. И в этом у идеологов «Мая» достаточно большие перспективы. Но только если им удастся провести переговоры именно с тем, кто способен воспринять идеологию «Мая» и прийти во власть. Потому что при всем при том надо признать, что «Маю» не хватает харизматических вождей. И если бы они нашли себе на московском уровне кого-то, то на госдумовских выборах у них могло бы что-то получится. На областном уровне у нас сохранятся Россель и его команда, как центр влияния, «Май» как центр влияния, Чернецкий сохранит некоторое влияние. Но это опять же зависит от того, как он проведет следующие выборы.

— Если Чернецкий не выиграет выборы мэра, останется ли центром влияния та сфера, которую он сегодня представляет?

— Если он уйдет с политической арены, его место, безусловно, кто-то займет. Предположим, что это будет Ковпак. Понятно, чьи интересы он будет представлять. Естественно, он найдет ту политическую структуру, которая сможет быстро эти интересы отразить, найдет способы для выражения этих интересов, идеологию. То же самое, если мэром станет Вениамин Голубицкий. Ситуация может несколько изменится, если во главе города встанет человек из директорского корпуса. Тогда по иному будут складываться отношения, и можно ожидать, что представителям торгового капитала нужно будет искать какой-то новый центр влияния. Этот вариант таит в себе интересные потенциальные возможности для людей, которые могли бы отразить интересы данного определенного круга лиц. Им сейчас надо в экстренном порядке готовится к варианту, когда уходит Чернецкий. Кто лучше к этому варианту подготовится, кто лучше просчитает пути развития ситуации, те могут очень неожиданно и очень быстро набрать политический вес в области.

— То есть Вы считаете, что победа Чернецкого на выборах мэра под большим вопросом?

— Да, конечно. Я думаю, что в его ситуации намного больше минусов, чем плюсов. Он не только восстановил против себя те элементы системы, которые делают политические кампании, часть журналистского корпуса, часть общественности, но это виртуальное сообщество. Но чем дальше, тем больше он может восстановить против себя потенциальных избирателей, реальных людей. Народ оказался заложником той монополии на власть, которая очень долго существовала, я имею в виду и городскую думу, и городское хозяйство. Мы видим, что исполнение бюджета сейчас находится в очень критическом состоянии, энергетики за долги могут отключить отопление. У города может возникнуть масса проблем, с которой администрация не справится. Условно говоря, администрация вынуждена будет заниматься или исправлением социально-экономической ситуации, или заниматься выборами, как это было на выборах губернатора. И тем, и другим они заниматься не смогут. Что предпочтет Чернецкий? Пойти на риск в избирательной кампании и заняться городским хозяйством, или не рисковать, бросить все силы на выборы, и оказаться, с другой стороны, в ситуации, когда нет тепла, нет горячей воды, когда нет нормального благоустройства в городе. И естественно, что избиратели тогда просто не проголосуют. Они не поверят всей той избирательной машине, которую Чернецкий создал.

— Как Вы оцените оправдания со стороны Чернецкого по поводу проигрыша. Он сказал, что его не избрали потому, что не захотели расстаться с мэром, и потому что он вел честную кампанию, чего не смогли оценить жители области?

— Насчет честности и популистских лозунгов я бы сказал, что Чернецкий так и не смог сформулировать для себя и для избирателей, зачем он все-таки идет на губернаторский пост. Зачем, кроме борьбы за власть? С другой стороны он не смог предложить никакие социальные ожидания для людей. Существует известная Веберовская триада, когда люди признают человека вождем, когда они признают его харизматические качества, если они связывают с ним определенные традиции прихода во власть, признанным легитимным в данном сообществе, и когда он может создать у людей определенные социальные ожидания. Насчет харизмы у Аркадия Михайловича: я не знаю чего уж там больше – позитивного или негативного для общественного восприятия. На счет прихода во власть: он создал монопольную машину, которая долго обеспечивала ему исключительно положительные эмоции. И когда встал вопрос о приходе во власть именно путем народовластия, кроме достаточно мало внятного лозунга, кроме того, что вы будете жить, как в Екатеринбурге, люди не получили. Но что значит, жить как в Екатеринбурге? Может быть, конечно, большая часть команды Чернецкого живет в центре города и им все нравится, но 1,5 миллиона избирателей живут на окраинах, на Уралмаше, Химмаше, на Эльмаше, в поселках, которые находятся в ужасающем состоянии, поэтому для них этот лозунг означает одно – остаться жить в ужасающих условиях. Поэтому, это не является аргументом.

— Как будет развиваться ситуация с «Отечеством» в регионе?

— Тут надо отметить, что «Отечество» создается по номенклатурному принципу. И партстроительство идет по принципу «кто ближе к вождю, кто лучше сможет проявить свою любовь к Лужкову». Поэтому, они реально могут даже не обратить сейчас ситуацию в области. У них есть какой-то контакт с представителями команды Чернецкого, они каких-то договоренностей достигли, и что бы в области не происходило, они будут Лужкову говорить: «Все нормально, надо ставить на Чернецкого, он сильный лидер, все равно обладает влиянием в области» и так далее. Тут больше получается корпоративный интерес, чем реальный интерес некой политической и идеологической машины под названием «Отечество». И выборы показали, к чему это приводит. Насколько я понимаю, пока от такого подхода некоторые люди в центральном аппарате «Отечества» не собираются отказываться. Поэтому мне кажется, что до декабря ситуация меняться не будет. Из местных сильных политических фигур никто на «Отечество» ставить не будет, потому что, во-первых, нужно преодолеть номенклатурный принцип – с кем-то договариваться в Москве, находить какие-то точки влияния на Лужкова. Это достаточно долгая, неблагодарная и рутинная работа. Из нынешних претендентов, например, Якимов, или Ковпак, просто не имеют времени, чтобы этим заниматься. За Якимовым – крупный город, за Ковпаком – огромная сеть магазинов. Да и им это не интересно. Если произойдет смена мэра, тогда изменится ситуация в «Отечестве», если Аркадию Михайловичу удастся остаться на месте мэра, то влияние «Отечества» будет потихоньку сжиматься. Вряд ли его рейтинг сильно вырастет – к этому нет никаких предпосылок. И, прежде всего потому, что центральное руководство «Отечества» не хочет воспринять ту реальную ситуацию, которая складывается на месте. Дело в том, что «Отечество» поддерживает местную партию торгового капитала. Это единичный случай. Если проанализировать то, что делается в других субъектах федерации, и если окажется, что и там местные партии торгового капитала работают на «Отечество», то еще в декабре, на волне антипрезидентского противостояния, они еще и могут что-то получить, но в июне, мне кажется, это будет просто бесперспективно. Они истощат и свою идеологическую и социальную базу.

— Какие еще московские партии будут у нас здесь обосновываться?

— Успех «Мая» приведет к тому, что, прежде всего, сюда хлынут партии социалистического толка. Это будет и соцпартия, и Союз народовластия и труда, и Брынцалов, и всякого рода социал-демократические организации, которых в России существует ни один десяток. Дело в том, что 18% в первом туре, это средний результат для губернаторских выборов, но для любой партии федерального уровня – это много. И они будут за это биться. Другое дело, что все эти партии в нашей Российской политической системе являются партиями второго или третьего эшелона. Не думаю, что кто-то из партий первого эшелона постарается зацепиться за «Май». И не думаю, что «Маю» удастся найти контакт с партиями первого эшелона. Идеологи «Мая» понимают, что если партиям второго-третьего эшелона можно ставить свои условия, навязывать свое видение дальнейшего распределения победы и успехов. А в случае с партиями первого эшелона все-таки «Май» будет выступать с пассивной стороны, и уже им будут навязывать какие-то условия. А партии второго эшелона придут в область.

— В эфире новостей ТВ-6 Геннадий Селезнев что-то невнятное, но ободряющее сказал про «Май». Что это было?

— Скорее всего, предвыборная картинка. Конечно, Зюганов это первый эшелон. Но только на ближайшие три-четыре года. А потом в коммунистическом блоке произойдут достаточно сильные изменения – усилится радикальное крыло, часть отойдет в социал-демократическую сторону. Зюганов – отживающая политическая фигура.

— Кого еще здесь можно ждать?

— Я думаю, что остальные – это не серьезно. Вопрос в том, кто из федеральных партий наиболее грамотно поведет к Уральскому электорату. Говоря об уральском электорате, я имею в виду тех людей, которые голосуют за местных лидеров и за местные партии. «ПУ» - местная партия, НДНГ – местная партия, почивший в Бозе ГЗУ и так далее. Уровень влияния этих партий колеблется от 40 до 50 %. Анализировать по итогам выборов нужно будет именно эту часть людей. Те, кто голосуют за местных коммунистов, они за коммунистов и проголосуют, те, кто голосует за местных правых, они за правых и проголосуют, но это маленькие фрагменты электората. Большая часть голосует за уральскую политику. И надо будет думать, куда эти люди повернут. С одной стороны, это люди центристского толка, так много государственников. С другой стороны, на этих госдумовских выборах, и на президентских, люди будут голосовать не за партийную идеологию, а все-таки за политические фигуры. Не даром идет активное блокирование на федеральном уровне. Политики понимают, что партийная идеология избирателей не убедит. И они думают, как сблокироваться, идет поиск личностей. На самом деле, они наплевательски относятся к идеологической базе. Когда Черномырдин был готов блокироваться с Чубайсом, с Немцовым, и разошлись они только потому, что некие люди были не в «тройке», то это показатель того, что никакой идеологической базы в России у существующих партий нет. И проживут они ее года три, а затем исчезнут. И на следующие выборы в Госдуму уже будет совсем иная политическая система. Эти блоки скорее формируются по номенклатурному признаку – блок губернаторов, блок людей Чубайса (РАО ЕЭС), и так далее. Пока нет никакой партийной системы. Есть идеология – коммунистическая, либеральная, консервативная. И это все – борьба центров влияния. В этом есть один большой недостаток – те группировки, которые стоят за политиками и наблюдают, пока не могут понять, в каком направлении двигаться, какой должна быть политическая система. Российский капитал не связывает себя с Россией надолго. Большая часть участников намерена еще какое-то время на этом политическом пространстве просуществовать, увеличить оборачиваемость своего капитала, а потом, если что-то непредвиденное произойдет, уйти. Велика опасность развития такого сценария. Иначе трудно объяснить, почему люди не могут адекватно выразить, что им нужно – либеральные ценности, консервативные, многопартийную систему, что? После Сталина мы шли не по пути предугадывания событий и создания какого-то сценария развития ситуации, а вслед за ситуацией – трусим постепенно, медленно. Стратегического творчества очень не хватает. Или через года два-три мы сможем исправить ситуацию, и научится этому, или нам предстоит пережить второй развал империи за последние десять лет.

— Будет ли «Преображение Урала» как-то реанимировать свою партию? После того, как Россель еще раз доказал свою популярность, у «Преображения» тоже есть шансы…

— Дело в том, что если команда губернатора решит, воспользовавшись политической инициативой, которая находится в ее руках, простроить на областном уровне нормальную политическую систему, которая бы четко сказал: вот у нас есть такие-то центры влияния. У каждого есть свое представление, свой вектор желаемого развития области. Этот вектор складывается в единую стратегию. Россель, как человек, обладающий политической инициативой, может сказать: вот этот вектор меня не устраивает, его нужно повернуть в такую-то сторону. И под этот вектор уже подстроить политическую систему области. И тогда, конечно, «Преображение Урала» будет занимать в данной системе значительное место. Конечно, должны быть проведены серьезные кадровые изменения, изменения информационного поведения. Но то, что идеологии промышленного капитала востребована, а главное, востребована избирателями, это серьезно. Люди сознают себя частью промышленности. «Преображение Урала» создавало промышленный манифест, оно вполне может использовать эту тему для своего политического роста.

— А будет ли какое-то участие в Госдумовских выборах?

— Я думаю, «Преображение Урала» свое слово скажет. Очень многое будет зависеть от Росселя. Многие заинтересовались «Маем», но никто пока не оценил по достоинству технологии Росселя. Он навязал такой «промышленный сценарий» развития, когда получилось, что промышленность – это благополучие, благосостояние, стабильность. И все, кто против промышленности, против него – против благополучия, благосостояния и стабильности. Это тоже интересная технология для российского уровня. Может, не для госдумских выборов, но для президентских-то уж точно. И если кто-нибудь из российских политиков заинтересовался подобной технологией, когда с одной стороны российская промышленность, которая отражает интересы двух третей населения страны, а с другой стороны – торговля, то это интересно. Интересно создать мощную корпоративную идеологию в России. И Россель первый из российских политиков отразил ее. Поэтому и у него, и у «ПУ» может быть очень интересное будущее – и в декабре, и в следующем году.

— Все люди, стремящиеся во власть, поняли, что единственный легитимный для этого способ – это участие в выборах всех уровней. И партия пенсионеров, и движение «Май», и многие другие уже заявили, что будут участвовать во всех выборах мэров в области и так далее. Со стороны команды губернатора будут выставляться какие-то кандидатуры?

— Нельзя говорить об однотонной области, которая будет раскрашена вся одной краской. Но нужно постараться сделать так, чтобы все вектора политического развития, о которых я уже говорил, не были разнонаправленными. Чтобы Артемовск, условно говоря, не шел на 180 градусов в другую сторону, чем Нижний Тагил. У нас должно быть единое политическое сообщество. Я не говорю о едином идеологическом сообществе, но политическое сообщество должно быть единым. И естественно, должно быть административное единство. Что касается последствий избирательной кампании, то нужно сделать главный вывод – нужно связать виртуальную и реальную политику. На данном этапе губернатору это удалось сделать. Он сформулировал четкую идеологию развития области, и этой идеологией отразил интересы достаточно большого количества людей. Надо, чтобы эта связка не разрывалась. Если удастся ее сохранить, если будет налажен какой-то постоянный мост между идеологией и людьми, мы можем быть спокойны за области, за ее развитие, за ее благополучие, за состояние общественного сознания и общественной нравственности. Если эту связку нарушить, то, конечно, нас ждут серьезные испытания и для области, и для органов власти, и просто для людей.

— Что ждет область в свете предстоящих президентских выборов?

— Все, кто хочет участвовать в президентских выборах, уже засветились у нас во время губернаторской кампании, весь спектр, практически, уже о себе заявил. Но наша область слишком самостоятельна и самодостаточна для того, чтобы походя сюда приезжать и устраивать здесь какие-то номера. Все это, безусловно, будет делаться при тщательном наблюдении власти, не думаю, что какому-то политическому игроку российского масштаба удастся внедриться в область и устраивать здесь свою кампанию. Область сама слишком самостоятельна для того, чтобы кто-то начал ей распоряжаться в своих политических интересах.

© 1999, Анна Гальперина

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».