Уже несколько месяцев на заводах Свердловской области наблюдается социально-экономическая «лихорадка». Где-то не платят зарплату, сокращают сотни рабочих, а кто-то просто решил закрыть убыточный завод. В каждом таком случае заложниками становятся пролетарии и их семьи: акционеров мало заботит их судьба, хотя в периоды стабильности им – «человеческому капиталу» собственники поют дифирамбы. «Новый Регион» попытался разобраться – бывают ли исключения из правил. Оказалось, есть: так называемые «народные предприятия» или «ЗАОр» – мало кто знает, что есть такие и на Среднем Урале. Как показала практика, их капитал и коллективы весьма неплохо защищены от всего – сокращений и даже имущественных притязаний бывшего мэра Екатеринбурга Аркадия Чернецкого.

«Народные предприятия»

Первое «народное предприятие» в Свердловской области появилось в 1999 году – ровно через год после принятия ФЗ № 115-ФЗ «Об особенностях правового положения акционерных обществ работников (народных предприятий)». Согласно этому закону, народное предприятие – разновидность ЗАО с минимальной численностью коллектива 51 человек. «Потолок» – 5 тысяч сотрудников – на предприятии с большим числом рабочих такая форма управления будет уже незаконна. В соответствии с п. 2 ст. 4 Федерального закона работникам народного предприятия должно принадлежать количество акций народного предприятия, номинальная стоимость которых составляет более 75 % его уставного капитала.

Таким производством был объявлен асбестовый комбинат в Сухом Логу. После смены формы собственности он стал называться ПО «Народное предприятие «Знамя». Там рассказывают, что идея стать «народным предприятием» пришла коллективу через год после появления закона. Это было общее мнение – передача акций коллективу помогла бы защититься от внешних нежелательных воздействий.

По словам начальника отдела по работе с персоналом «Знамени» Людмилы Быковой, сейчас пакет акций распределен среди 300 работников предприятия. «Мы справляемся с управлением производством даже при нынешней высокой конкуренции. У нас ведь есть и производственные мощности, и технологические линии. К примеру, сейчас чувствуется падение спроса на нашу продукцию из хризотиловых изделий. Однако планов по сокращению коллектива у нас нет – пытаемся менять стратегию. Коллектив стабилен – сокращения если и есть, то в силу естественных причин – например, достижения пенсионного возраста», – говорит Людмила Быкова.

Гендиректора производства выбирают на собрании акционеров. «Главные вопросы решаются акционерами – коллективом. Неважно, сколько акций – каждый работник имеет один голос. Интересно, что при «народной» форме управления у «Знамени» получается вести и внешнеторговую деятельность – предприятие напрямую торгует с Казахстаном.

Как передает корреспондент «Нового Региона», сейчас на Среднем Урале официально числится шесть «народных предприятий»: «НП «Сухоложсабоцемент» – т.е. «Знамя», «НП «Туринский целлюлозно-бумажный завод», «НП «Надежда», (Слободотуринский район), «НП «Энергия» (Туринский район, с. Усениново), «НП «Городищенское» – тоже Туринский район и архитектурное бюро «Екатеринбурггорпроект».

Официально организационно-правовая форма «народных предприятий» звучит так – Закрытое акционерное общество работников – сокращенно ЗАОр. Это обстоятельство зачастую играет с подобными компаниями злую шутку: люди просто не знают, что такое ЗАОр. Незнание оборачивается тем, что в официальных документах (таких как счет-фактура и т.п.) маленькую букву «р» вычеркивают. Например, так могут поступить в бухгалтериях крупных компаний.

В «Екатеринбурггорпроекте» на этот счет сетуют, что бывали случаи, когда из-за подобных правок перевод денег на счет предприятия задерживался. «Поэтому мы уже давно ко всем документам прикладываем пояснительные записки – что означает «ЗАОр» и просим букву «р» не трогать», – рассказывают сотрудники архитектурного бюро. И удивляются, что с 1998 года прошло столько лет, но до сих пор про закрытые акционерные общества работников в российском бизнесе и власти не слишком знают.

Выселить в детсад!

Подобное незнание в 2005 году сыграло злую шутку с бывшим мэром Екатеринбурга Аркадием Чернецким. Он как-то лично посетил здание «Екатеринбурггорпроекта» на Шейнкмана, 7. Сотрудники вспоминают, что Чернецкий походил по коридорам, что-то посмотрел, а потом заявил окружению: «Подыщите им старый садик, а это здание заберем». Рассказывая эту историю, даже спустя столько лет в «Екатеринбурггорпроекте» не скрывают смеха: «Ему (Чернецкому) тогда сразу объяснили, что мы – «народное предприятие» и что забрать у нас здание не получится – половина его в нашей собственности. Мы предоставили в горадминистрацию все документы, и проблема исчезла». Тем более, что в половину здания отстроили на средства бывшего на тот момент руководителя предприятия.

Кстати, директора в «Екатеринбурггорпроекте» меняются, как и на «Знамени» – путем общего голосования коллектива-акционеров. И также, как в Сухом Логу, акции распределены между сотрудниками. На такую форму собственности архитекторы решили перейти в 2004 году, чтобы защититься от рейдерских проявлений – тогда было много желающих поглотить бюро, рассказывают они. Продавать акции за пределы предприятия строжайше запрещено – увольняющиеся работники (согласно законодательству, внутренним уставам и т.п., прим. НР) обязаны продавать их действующим сотрудникам предприятия.

Но увольнения все-таки происходят и не всегда они заканчиваются передачей акций коллективу. В том же «Екатеринбурггорпроекте» указывают, что попытки оставить акции порой случаются. И хотя у одного работника их может быть не так много (0,5-1% от всего количества ценных бумаг) – это не останавливало. «Были попытки передать их в управление инвестиционным компаниям или фондам. Но все это бесполезно – в управление такие акции никто не берет», – отмечают на предприятии. Однако на количество акций у одного сотрудника напрямую влияет размер его заработной платы: чем она выше, тем выше доля акций. Как правило, самый большой объем акций «народного предприятия» аккумулирован у его гендиректора. После увольнения (не обязательно, что сотрудник покинет штат) по итогам коллективного голосования, этот человек обязан также передать акции кому-то в управление. По закону о ЗАОр у руководителя все равно не может быть больше 5% акций, однако бывает, что уходящие сотрудники хотят продать акции именно директору.

В «Екатеринбурггорпроекте» этот нюанс также решили: новые акции директору просто не начисляют. «И получается так, что если мы сами себя не разорим, со стороны этого не сделает никто. Убеждались мы в этом уже не раз», – указывают в архитектурном бюро. Также считают на сухоложском «Знамени»: «Мы до сих пор «живы», и это главный аргумент в пользу такой формы управления».

На «народных предприятиях» не лукавят когда говорят, что аббревиатура ЗАОр малознакома всем. По большому счету кроме специалистов профильных министерств о «народных предприятиях» зачастую не знают даже региональные главы. К слову, в УрФО лишь недавно задумались о возможности распространения такой практики. И не последнюю роль в таком понимании сыграла череда социальных встрясок на заводах Свердловской области. Известно, что «народные предприятия» недавно обсуждали в полпредстве: ЗАОр рассматривали с той позиции, что хорошо бы перенять такой опыт и в субъектах округа. Говорилось о том, что в стране есть целые регионы, где таких предприятий много – гораздо больше, нежели шесть свердловских.

Впрочем, в правительстве Свердловской области указывают на главное препятствие к массовому тиражированию такого опыта – размер и отраслевую принадлежность заводов. «Проблема в том, что большая часть таких предприятий создана на базе бывших колхозов и совхозов. На крупные промышленные предприятия – металлургические или машиностроительные эту схему вряд ли можно распространить», – говорят в министерстве. Это к вопросу – могут ли «народные предприятия» стать панацей от социальных встрясок, голодовок, невыплаты зарплаты, добавляют правительственные чиновники.

«Полный самоконтроль»

В то же время есть у ЗАОр и сторонники. Например, как заявил «Новому Региону» ГФИ по Свердловской области Борис Кириллов, ему такая форма управления импонирует. По словам инспектора, такая практика очень распространена в Америке, причем используется даже крупными корпорациями: максимально единоличный контрольный пакет принадлежит коллективу концерна GM США или Nokia в Финляндии. «Правда, антимонопольные законодательства стран ограничивают возможность сосредоточения в одних руках контрольного пакета. Все остальное распределяется напрямую между работниками. У нас тоже существует закон о народных предприятиях. В России насчитывается порядка 170 таких предприятий. В Свердловской области, к сожалению, их не так много – нет и десяти», – говорит Кириллов.

При этом ГФИ знает про «Сухоложскасбоцемент»–«Знамя» и подтверждает – 75% его акций находятся у трудового коллектива. «Я вам скажу – там ни переделов собственности, ни голодовок, ни задержек в выплате зарплаты нет. Поскольку люди сами заинтересованы в успешной деятельности, они напрямую участвуют в распределении дивидендов и обладают преференциями. Также они учредили свои – внутризаводские награды», – говорит Кириллов. Он считает, что речь не идет о «социализме», хотя директором «Знамени» является коммунист, «четко усвоивший механизмы рыночной экономики». «Он удержал рынок и сохранил рабочий класс на предприятии, обеспечивает его соцзащиту. Они даже не сбросили социальную сферу с баланса, как остальные», – говорит Кириллов.

Добавим, что власти пока не берутся обсуждать перспективу «тиражирования» практики ЗАОр в больших масштабах. Однако в Минэкономики считают плюсом более полный контроль работников ЗАОр над финансовыми потоками по сравнению с коллективами привычных всем ОАО и ЗАО. Другим преимуществом там называют «относительную защищенность от внешнего «поглощения».

«Как показала практика, одним из побудительных мотивов, по которым российские ОАО и ЗАО преобразовываются в народные предприятия, является возможность защиты от недобросовестных сторонних акционеров, так как контрольный пакет акций сохраняется в руках работников предприятия», – добавляют в «Белом доме». Но спрогнозировать рост числа подобных предприятий на Среднем Урале даже не берутся – подобных анализов областные чиновники не делали.

Екатеринбург, Сухой Лог, Александр Родионов

© 2012, «Новый Регион – Екатеринбург»

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».