В этом году исполнилось 70 лет с начала Большого террора в сталинском СССР – в декабре будет годовщина выхода декрета Совнаркома, запретившего внесудебные расправы. Сейчас мы наблюдаем своего рода ренессанс тридцатых годов. Время, когда Иосиф Сталин воспринимается как исторический деятель, которым гордится страна, а в особенности силовики. Однако мало кому известно, что сотрудники ГУ ГБ НКВД СССР становились едва ли не наиболее уязвимыми для репрессий. Когда менялось руководство НКВД, Ягоду сменял Ежов, Ежова – Берия, происходила смена элит внутри ведомства, своего рода ротация кадров – новый шеф расставлял своих людей. Старая гвардия быстро превращалась из палачей и вершителей человеческих судеб в иностранных шпионов, а спустя пару месяцев их массово закапывали в общих могилах. Доходило до того, что разом менялась едва ли не половина оперативного состава регионального управления НКВД. Легендарный диверсант Павел Судоплатов сам описывал этот феномен – расстреливают сотрудника НКВД – в его роскошную квартиру въезжает семья преемника. Новички радуются оставленным дорогим вещам, принадлежавшим предшественникам. Отец семейства землю роет в поисках врагов народа и антисоветских заговоров – находит их, а через пару лет, максимум, три года в яму отправляют уже его самого. В квартиру заезжает новая семья – радуется дорогим вещам, оставленными предшественниками…Смена элит и аппаратная борьба внутри самого ГУ ГБ – мы намеренно рассматриваем только ту часть НКВД, что была ответственна за политические репрессии, проводилась путем расстрелов, либо отправкой в лагеря. Чем выше должность – тем короче жизнь. В период с 1935 по 1940-й сменилось три начальника управления – двоих расстреляли, один скончался в лагере, получив 15 лет. Параллельно с этим шли зачистки лоббистских группировок внутри НКВД. Например, в войсках НКВД – позже переименованных во Внутренние войска – было сильно латышское лобби, которое если не контролировало военизированные подразделения, то имело в них большой вес. Руководство НКВД сочло это за опасность, и латыши больше не занимали руководящие должности, потому что не стало самих латышей. Мы провели исследование, не претендующее на стопроцентную объективность, но показывающее четкий тренд – палачи превращались в жертв едва ли не чаще, чем обычные граждане СССР.

В 1992 году в Екатеринбурге произошло из ряда вон выходящее событие. Единственный на всю Россию прецедент, который за 25 лет не повторялся ни в одном российском регионе. Тогдашнее МГБ (ныне ФСБ) рассекретило и передало в государственный архив административных органов Свердловской области около 80 тысяч дел репрессированных – правда, речь идет только о тех, кто был реабилитирован. Среди них – ряд сотрудников НКВД, уголовные дела которых за отсутствием состава преступления прекращала еще хрущевская Военная коллегия Верховного суда СССР. Двадцатый съезд партии задал новый тренд борьбы со сталинским наследием и под реабилитацию часто попадали весьма примечательные личности, но именно благодаря их реабилитации мы можем делать определенные выводы об эпохе, опираясь на официальные документы.

8 декабря 1960 г. военная коллегия Верховного суда СССР выпускает определение: приговор военной коллегии от 15 августа 1938 года отменить и дело о нем прекратить в связи с отсутствием состава преступления. Речь шла о начальнике управления войск НКВД Уральского округа полковнике Якове Озолине. Именно вверенные ему войска охраняли лагеря, за что их и именовали между собой конвойными войсками НКВД. Дело Якова Озолина стало одним из ключевых в операции по зачистке латышского лобби в войсках НКВД. Его дело началось с совершенно секретной докладной начальника УНКВД по Свердловской области Дмитрия Дмитриева (настоящее имя Меер Плоткин) на имя наркома Внутренних дел Ежова и его заместителя Фриновского (все упомянутые персоны были расстреляны в течение последующих трех лет). В письме Дмитриев рассказывает о личности Озолина и его жене Алисы. Озолин провинился в том, что был латышом по национальности, переписывался с родней за границей. Но главным его прегрешением стал тот факт, что его супруга Алиса Озолина в 1927 году ездила в Латвию, то бишь за границу. Формально это и стало поводом для проверки, цитируя Дмитриева, «политической физиономии» Озолина. Но реально картина была несколько иной.

Должность заместителя командующего войсками НКВД СССР до 1935 года занимал Карл Калнин (Калниньш) протеже которого считался Озолин – как представители малого народа они находились в достаточно близких отношениях. В 1935-м Калнина (в следственном деле он проходит под такой фамилией) прикомандировывают как высокопоставленного офицера НКВД в центральный совет Осоавиахима, что можно воспринимать как понижение в должности. Но середина тридцатых была тем временем, когда для освобождения места под «своего» человека еще не сажали и не расстреливали, а отправляли на относительно хлебные должности – параллель можно провести с нынешним временем.

При этом Калнин имел несомненные заслуги перед СССР – во времена гражданской войны он командовал третьим латышским стрелковым полком и воевал на Донбассе с белогвардейским генералом Калединым. 8 июня 1937 года Калнин был арестован за создание «антисоветской троцкистско-зиновьевской диверсионно-террористической организации, готовившей террористические акты против членов партии и правительства». Аресты латышей в войсках НКВД как потенциальной пятой колонны пошли по всей стране, поскольку бывшие латышские стрелки по-прежнему были спаянной группой, которая в годы Большого террора попала под чистку.

В Свердловске, как мы уже писали, арестовывают Якова Озолина, к которому незадолго до своего ареста приезжал и Калнин. Для УНКВД по Свердловской области это стало отличным поводом зачистить самого Озолина плюс получить показания на Калнина. Очень любопытны показания Озолина. Он признает себя латвийским шпионом (Латвию присоединили к СССР только в 1940-м) явно под пытками, указывая в показаниях Калнина как человека, его завербовавшего. То есть оперуполномоченный НКВД получил необходимые показания против интересующей персоны. Однако при этом рассказывает о взглядах Калнина, которые, весьма вероятно, разделялись и другими «латышскими стрелками». Высказывания выглядят довольно правдоподобными, и, поскольку Озолин уже признал себя латвийским шпионом, а Калнина – своим куратором, то большого смысла требовать от него иных откровенностей не было. Так вот, по словам Озолина, его патрон критиковал коллективизацию, считая ее большой ошибкой. В показаниях Озолин заявляет, что Калнин считает ее «авантюрой, которая должна кончиться несомненно восстанием деревни, так как крестьянин не в силах будет вынести военно-феодальный режим, существующий в колхозах». Довольно смелое суждение для конца тридцатых, но Калнин относил себя к элите НКВД и потому не слишком сдерживался. Точку под латышским лобби в конвойных войсках поставили его рассуждения о позиции латышских стрелков в 37-м. По словам Озолина, он заявлял, что «латыши теряют свое национальное обличье, что революционные заслуги латышей периода гражданской войны забыты, их затирают». Если это правда, то именно этой фразой он создал впечатление у руководства НКВД о том, что влияние латышей на конвойные войска потенциально опасно. 2 ноября 1937 года Калнин был расстрелян. 15 августа 1938 года был расстрелян и начальник управления войск НКВД Уральского округа и латвийский шпион Яков Озолин. В определении о реабилитации упоминается еще ряд латышских фамилий – офицеров конвойных войск, членов заговора, но их дела могут быть засекречены до сих пор.

Так вычистили латвийское лобби. А те, кто защищал лагеря, их миновал – высокопоставленных офицеров НКВД вместе с семьями уничтожили физически другие высокопоставленные сотрудники НКВД. Несмотря на реабилитацию, кто в этой истории палач, а кто жертва не определишь никак.

Скорее всего, расстрелянные латыши совместили роли.

В следующей части нашей ретроспективы мы расскажем, как ежовцы зачищали прежних сотрудников НКВД, из комсомольского призыва еще Ягоды под предлогом того, что те фабриковали (!) расстрельные дела. Согласно мнению ставленника Ежова Дмитриева (к слову, латышей зачищал именно он) 60 процентов сотрудников УНКВД по Свердловской области являются врагами народа.

Екатеринбург, Максим Бородин

© 2017, РИА «Новый День»