Мусорная реформа, которая стартовала в Свердловской области с 1 января этого года, в ближайшие годы может принести ущерб экологии. К такому выводу приходят участники рынка переработки вторсырья. Объясняется это просто: региональным операторам, которые собирают с населения деньги по строке «Обращение с ТКО», дали отсрочку до 2023 года, в это время они могут не строить заводы по мусоросортировке и мусоропереработке. Зато исполнители реформы фактически рушат систему ручной сортировки, при которой малые предприятия собирали пластик у населения в пунктах приема вторсырья или в специальные сетки во дворах жилых домов, а после отправляли на переработку. «Ни один из трех регоператоров не сортирует мусор. Они его просто закапывают, да еще берут за это деньги с населения. Хотя на самом деле это они должны людям платить за сырье, а не наоборот. Пластик стоит до 30 рублей за килограмм. Но теперь ведь с полигона нельзя ничего вывозить, надо сортировать только до полигона. Регоператоры говорят, что пока нет сортировки, они будут его просто складировать, но это обман. За полгода на полигоне пластик портится, его солнце убивает, и он становится непригодным для переработки. И будет разлагаться еще сто лет. Раньше хотя бы часть этой помойки сортировалась, а теперь все в землю уходит – и пластик, и пленка, и тому подобное», ‒ говорит руководитель одной из екатеринбургских компаний, которая производит сырье из пластикового мусора.

По его словам, уже месяц поставок от контрагентов нет. «Раньше еще были люди, например, малоимущие, которые отбирали пластик на свалках, продавали сортировщикам, а те ‒ продавали мне. Все себе копейку зарабатывали, работа хоть как-то шла, а сейчас работы нет. Еще месяц в таком режиме, и придется банкротиться. Денег нет ни на налоги, ни на заплаты», ‒ добавляет он.

Его коллега из Уральской стекольной компании Андрей Долгих добавляет, что исполнители реформы на местах запутались в понятиях. «Десять лет назад у нас было 500 пунктов приема вторсырья, теперь ‒ 50. В этом году 10 января мы пришли в комитет по экологии Екатеринбурга, чтобы попросить разрешение на установку новых, а нам отказали, говорят, идите к регоператору. А зачем к нему идти? Земля-то городу принадлежит. Мы хотим вторсырье у населения покупать – ту упаковку, за которую они свои деньги отдали в магазине. Это не компетенция регоператора. Он работает с отходами. А отходы – это то, что в баке лежит. А до того момента – это собственность человека. И он с ней может поступить, как ему хочется – может сжечь, может съесть, может сдать за деньги на переработку. А людей сейчас обязывают регоператорам на халяву в баки кидать их имущество. И еще деньги за это платить», ‒ говорит Долгих.

В редакцию агентства уже обращались жители Екатеринбурга, которые жаловались на то, что из дворов стали пропадать сетки для раздельного сбора мусора, куда горожане могли выбрасывать бутылки, упаковку от бытовой химии и парфюмерии и весь неликвидный пластик. «УК поняли, что предприниматели зарабатывают на пластике, и стали требовать деньги, например, под предлогом того, что сетку надо обслуживать, территорию подметает дворник, и его труд надо оплачивать. Сетки тех, кто отказался платить процент, демонтировали и вывезли», ‒ говорит собеседник «Нового Дня», попросивший не называть его имени.

Информацию подтверждает и Долгих. «Сетки и баки для пластика мы начали 6-7 лет назад устанавливать во дворах. Управляющие компании сначала согласились, а потом начали нам аренду выкатывать за них. После ‒ УК уже стали сами изготавливать и на наши места ставить сетки, когда мы людей приучили к раздельному сбору», ‒ отмечает собеседник агентства.

По его словам, до нового года у него был заключен договор с Широкореченским полигоном, где работала сортировочная линия, однако теперь она остановлена. «Полигон закрылся, мусор сортировать не дают, регоператор сам пока не в курсе дел, так что все будет просто на свалку валиться, потому что нет сортировки. Я понимаю, если бы они вложились в строительство сортировок и полигонов, а потом стали деньги с людей собирать, а так выходит, что мы с вами ‒ дольщики. Пусть прибыль нам тогда платят, когда заводы заработают», ‒ предлагает собеседник агентства.

Долгих говорит, что сейчас полигоны не принимают отсортированный мусор ‒ все везут в общей куче, из которой уже невозможно извлечь фракции, имеющие какую-то ценность. «Чтобы загрузить мусоровозы по полной, отходы прессуют, и после давления стекло, например, уже вообще невозможно вытащить, даже если привезти на сортировочную линию. С полигона – тем более. 3,5 тысячи тонн стекла в месяц сейчас на земле остается лежать», ‒ говорит он.

Собеседник «Нового Дня» говорит, что выходом могла бы стать организация возвратной тары, как это принято в Европе, ‒ чтобы заводы-производители напитков покупали у населения бутылки. Однако и этого не происходит. «Практически все пивзаводы отказались от приема оборотной тары ‒ и гиганты типа «Карлсберга» или «Хайнекена», и небольшие предприятия вроде Полевского завода. Они миллионами тонн стекло выпускают, а обратно ‒ не берут. Хотя у них есть моечные машины современные, они могут все это делать. Но им проще утилизационный сбор заплатить, видимо. А у нас в регионе даже нет стеклозавода, и получается очень нерентабельный процесс ‒ собрать стекло, разделить по цветам, переработать в мелкую фракцию, отправить в другие регионы. Поддержки от государства при этом нет никакой. Вы обяжите их тогда принимать бутылку хотя бы, а то все остается на уровне непонятных разговоров. Все как-то забывают, что мы не регоператоров должны деньгами накормить, а улучшить экологию. Пока же получается, что мусора будет только больше», ‒ резюмирует Долгих.

Екатеринбург, Екатерина Норсеева

© 2019, РИА «Новый День»