Осень – время обострений. Так принято считать. А потому многие начинают искать у себя «депрессию». О депрессии настоящей и ложной пишет пресс-секретарь Якутской епархии, монахиня Елизавета (Сеньчукова).

«Депрессия, мои дорогие маленькие друзья, как все мы знаем, – болезнь. Выбейте из своих голов всякую ерунду, что депрессия – это нечто экзистенциальное. С тем же успехом экзистенциальным может быть аппендицит или, к примеру, грипп. Если вам кажется, что у вас что-то экзистенциальное, а потом вас вынимают из-под КамАЗа и сажают на таблетки – поздравляю, вы просто оказались персонажем того анекдота про семейную пару, которые много лет не понимали, что у них бронхиальная астма. Ну то есть экзистенциальное у вас может быть, но это отдельно от депрессии.

Следующим шагом выбейте из своих голов шаблоны. Депрессия – это не обязательно скорбь в глазах и полная апатия. Депрессия не лечится глинтвейном и Теплым Клетчатым Пледом. И добрыми делами она тоже не лечится. Если сомневаетесь – поговорите с профессионалами в области всякой благотворительности (привет, ребята, вы у меня в ленте есть, а я у вас), там такая клиника бывает, что мама дорогая. В депрессии глинтвейн на вкус напоминает вату, как, в общем-то, и все остальное. Иногда, действительно, вата лучше, чем ее отсутствие, но это не лечение.

Шаблон про «депрессию – модную болезнь» я даже обсуждать не буду, это довольно глупая рационализация страшненькой тенденции. Депрессий стало больше в мегаполисе, потому что в них наблюдается скученность населения, а это душит. А в селах и маленьких городах депрессия была всегда, просто вот там об этом говорить не модно. Не верите – почитайте классиков, начните хотя бы с Некрасова с Достоевским.

И, на всякий случай, на войне тоже депрессия бывает, просто там мобилизация сил по необходимости. А вот после боевых действий, помимо ПТСР, людей ТААААК накрывает... Кто постарше, наверное, помнит ветеранов, напивавшихся на 9 Мая. Типа праздник со слезами на глазах. Это не просто по товарищам слезы. Это попытка дырку в душе залить. Но мужчины не плачут.

Кстати, за этот шаблон надо просто лопатой бить. Мужчины плачут. Просто это не принято показывать, поэтому депрессии у них в среднем тяжелее, чем у женщин. И взрывнее. То есть буквально вчера человек работал, веселился и бухал с товарищами, а сегодня пошел и петлю из ремня сделал.

Это все общие места, теперь по существу.

Отследить депрессию трудно и у других, и у себя. Но нужно учиться. Как правило, косвенный признак того, что «что-то пошло не так» – что-то вообще поменялось. Если ты сам или твой товарищ начал себя вести иначе, чем всегда, – задумайся, мой дорогой маленький друг. Но это не точно. Иногда человек вел себя нормально, а потом БАЦ.

Опять же: забудьте вы это «апатия, подавленность», и про уныние тоже забудьте. В унынии будете на исповеди каяться. Одна из самых тяжелых встреченных мною депрессий – совершенно не унылая барышня с огромной могильной плитой на груди. Прошу заметить, раскаленной плитой. Барышня лечится долго, а будет – еще дольше.

Ажитированная, она же тревожная, депрессия вообще похожа на приступ гипомании. Человек куда-то несется и орет. Один мой знакомый, входя в большую депрессию, впадал в веселую разговорчивость, трое суток веселья, а потом два месяца – в лежку, под капельницами, потому что таблетки уже не брали.

Другая знакомая была, условно, вынута из петли после весьма продуктивного и позитивного дня, наполненного массой добрых дел. Еще один знакомый словил приступ с глубоким ощущением Свободы и Духоподъемности. К вопросу об экзистенциальном.

Вообще человек стремится более или менее к равновесию. Если в человеке что-то слишком – у него проблемы. Если человек перестал есть, спать, у него упало либидо до нуля (Nota Bene: не хихикайте в рукав – у монаха не упало либидо, оно просто хорошо сублимировано, а иногда и плохо, тогда совсем беда) – посмотрите на него с сочувствием и посоветуйте обратить внимание на нервы. Если человек спит по двадцать часов в сутки, ест в три глотки или впадает в тяжелые загулы с опасными экспериментами, завершающимися в лучшем случае в КВД – сделайте то же самое. К вопросу о КВД: две трети девушек соответствующего заработка страдают, вы не поверите, тяжеленными депрессиями с диссоциацией с собственным телом.

А, да, тело. Если человек начинает лихорадочно менять прическу, заниматься экстремальным спортом и ломать конечности, увлекается боди-артом и пр. – он пытается найти границы своего тела, прочувствовать их. Возможно, он как раз растет и выздоравливает. А возможно, и наоборот.

Впрочем, все это не имеет никакого значения, если вы не врач, потому что, скорее всего, вы этого не заметите ни у других, ни у себя. Поэтому, поверьте опыту, держитесь нескольких правил.

1. Постарайтесь не принимать жизненно важных решений осенью, когда день начинает сокращаться. И другим не советуйте. Это как с Великим Постом – в этот период искушений много. Вот когда вам начинает не хватать света – тоже.

2. В осенне-зимне-весенний период стоит ходить в солярий или фотарий. Опять же, холодно и темно. Ну только если вы не на Канарах живете.

3. Возьмите себе за правило раз в год или хотя бы в два ходить к доктору. Хотя бы к психотерапевту. В порядке регулярной диспансеризации. Тут снова могут запротестовать мальчики – у них не принято проявлять свои слабости. Ничего страшного. Вообразите на минутку себя девочкой, которая регулярно посещает гинеколога. Это противнее психиатра, поверьте.

4. Если вам выписали таблеточек, не вздумайте их самостоятельно бросать. Кстати, схему лечения редко подбирают с одного раза.

Отдельно замечу, что лечиться надо, если вам плохо или если ваше поведение начинает мешать окружающим. Если у вас все хорошо – не надо. Может, у вас и вправду экзистенциальное, или депрессия не тяжелая, или это вообще грипп с авитаминозом.

Я это к чему собственно. Берегите себя и друг друга. Зима, понимаете ли, близко.

© 2019, РИА «Новый День»