Имена Генриха Ягоды, наркома внутренних дел СССР и основателя ГУЛАГа, и десятков сотрудников органов госбезопасности, которые участвовали в массовых репрессиях 30-х годов и были признаны Верховным судом России не подлежащими реабилитации, оказались запечатленными на памятнике жертвам сталинского террора «Стена памяти», открытом 27 октября на территории расстрельного полигона НКВД «Коммунарка» в Новой Москве. Об этом сообщили авторы интернет-проекта «Бессмертный барак». Отметим, что впоследствии и Ягода, и вышеупомянутые энкавэдэшники сами попали под репрессии и были расстреляны на этом полигоне.

Памятник создан правозащитным обществом «Мемориал» и приходом Храма Святых Новомучеников и Исповедников Российских в Коммунарке по благословению патриарха Кирилла, сообщается на сайте «Мемориала». На плитах выбиты имена 6609 людей, расстрелянных и захороненных на этой территории в период со 2 сентября 1937 года по 24 ноября 1941 года.

Твиттер
(Комментарии из социальных сетей временно заблокированы)

Их имена были установлены по расстрельным актам в Центральном архиве ФСБ. Отмечается, что большинство из этих людей были осуждены Военной коллегией Верховного суда СССР с санкции Иосифа Сталина – как участники «правотроцкистского заговора». Дела рассматривались без участия адвокатов, без вызова свидетелей и без права на обжалование приговора.

Правозащитники из проекта «Бессмертный барак» сочли этот мемориал в настоящем виде «циничным», поскольку «в одном списке, который был назван «мемориалом» и «памятником», неожиданно оказались и палачи, и их жертвы», сообщается на официальном сайте проекта. «Получилось, что поставлен памятник и палачам тоже. Кто-то умышленно смешал в одном списке имена тех, кто производил репрессии, очевидно не подлежащих реабилитации, с именами их жертв, – полагают они. – Все вместе, одним списком».

Общественники при этом напоминают, что под руководством Ягоды (НКВД он возглавил в 1934 году) был создан ГУЛАГ, и при нем расширилась сеть советских исправительно-трудовых лагерей, действовавших в 1930-1956 годах. Они также указывают, что на одной из плит значится имя «советского палача», комиссара государственной безопасности 1 ранга Леонида Заковского, предписавшего расстрелять 1116 человек, содержащихся в Соловецкой тюрьме НКВД СССР.

«Мы требуем, чтобы фамилии палачей были убраны с памятника, – заявили правозащитники. – Стена должна быть переделана. В самое ближайшее время должны быть изготовлена отдельная информационная доска с фамилиями тех, кто лично осуществлял репрессии». «Палачи не должны быть помянутыми на одном памятнике с жертвами», – подчеркнули авторы проекта «Бессмертный барак».

В ответ на просьбу общественников разъяснить открытие «Стены памяти» в «Мемориале» заявили следующее: «Стена установлена не как памятник или мемориал, а как некоторая могильная плита, на которой в справочно-информационном порядке выбиты все имена захороненных здесь людей. Решение о списке имен на стену вырабатывалось непросто и не один год при участии самых разных людей и институций: потомков захороненных на Коммунарке, РПЦ, государственных и общественных организаций, в том числе «Мемориала»… Нынешняя стена – это не памятник и не мемориал, речь не идет о реабилитации или канонизации, речь идет о перечислении имен захороненных на расстрельном полигоне Коммунарка». В правозащитной организации отметил, что «устройство системы советского террора было таково, что арестован и расстрелян мог быть любой, и хороший, и плохой, и захоронены они в одной земле; что не снимает персональной ответственности каждого за содеянное при жизни». «Вероятно, отчасти поэтому так сложно и двойственно устроена память о советском терроре и так медленно идет осмысление», – добавили в «Мемориале».

Между тем, их коллеги из проекта «Бессмертный барак» заявили, что в сообщении «Мемориала», опубликованном на сайте организации в начале октября и анонсирующем открытие «Стены памяти», указывалось, что открывается именно мемориал: «Теперь дети и внуки тысяч расстрелянных могут прийти на место захоронения и положить цветы или поставить свечи у мемориала с именами своих близких, судьба которых была неизвестна в течение долгих десятилетий». В таком виде текст сообщения находился до поздней ночи 28 октября – тогда слово «мемориал» было заменено на слово «стена», отмечают общественники. На просьбу прояснить, «почему все были введены в заблуждение, почему шла речь об открытии памятника, почему на самом торжественном открытии говорили о памятнике и мемориале, а сейчас мемориал «Стена скорби» вдруг стыдливо стал информационной доской», ответа от «Мемориала» не последовало, заявили они.

Москва, служба информации РИА «Новый День»

© 2018, РИА «Новый День»