В самолет Sukhoi Superjet 100 авиакомпании «Аэрофлот», сгоревший после аварийной посадки 5 мая в московском аэропорту Шереметьево, при наборе высоты действительно попала молния. По данным «Коммерсанта», грозовой разряд отключил электрогенераторы и помогающую поддерживать нужные параметры полета автоматику, создав таким образом проблемную, но не опасную для экипажа и пассажиров ситуацию на борту. Эксперты полагают, что критической она стала по вине пилотов, которые непосредственно перед приземлением опасно разогнали лайнер и перевели его в режим пикирования.

Примерно через 15 минут после взлета из Шереметьево в нос борта SU-1492 попал грозовой разряд, оставив на его поверхности характерную закопченную отметину. Грозовая защита SSJ 100 отключила генераторы и перевела электроснабжение на аккумуляторные батареи (режим Emergency Electrical Configuration, EEC), что в свою очередь включило режим прямого управления полетом Direct Mode. Возможные ошибочные действия пилотов не корректировались бортовым компьютером.

Возникшую на борту ситуацию называть катастрофической неправильно: порядок действий экипажа в обоих режимах EEC и Direct Mode подробно расписан в методических рекомендациях и руководстве по летной эксплуатации SSJ 100. В этих документах режим EEC называется аварийным, но не чрезвычайным. Производитель не требует от летчиков немедленной посадки, лишь рекомендует им поторопиться.

Производитель утверждает, что с неработающими генераторами самолет может находиться в воздухе «достаточное время», чтобы спокойно долететь до ближайшего аэродрома и приземлиться, а в случае необходимости уйти на второй круг. Режим EEC не требует подачи сигнала бедствия May Day. Достаточно подать сигнал Pan Pan (опасности для жизни и здоровья людей на борту нет). В режиме Direct Mode пилоты могут продолжать в нем полет или совершать посадку, соблюдая лишь некоторые ограничения: исключить резкие маневры, не разгонять машину более 520 км/ч и отключить автомат тяги. У летчиков были все возможности посадить самолет даже с учетом превышенной из-за полных топливных баков посадочной массы. Производитель лишь рекомендовал в этой ситуации совершать посадку плавно, с вертикальной скоростью в момент касания не более 1,8 м/с, чтобы исключить поломку стоек шасси.

Согласно данным параметрического самописца, пилоты Денис Евдокимов и Максим Кузнецов перед самым приземлением резко увеличили режим работы двигателей и одновременно опустили нос самолета. Предположительно это произошло после того, как лайнер пропустил расчетную точку приземления в начале ВПП, а к середине полосы еще не коснулся ее. В связи с этим пилоты «прижали» самолет к земле.

В результате SSJ 100 сел с существенно завышенными приборной и вертикальной скоростями. Сжавшаяся передняя стойка шасси подбросила машину вверх. По словам экспертов, во время второго удара перегрузка составила 5G, в то время как нагрузка в 3,75G является предельной для самолетов этого типа. При ударе задние стойки шасси, продавили топливные баки, керосин вытек и воспламенился. В пожаре погиб 41 человек. Другой фатальной ошибкой летчиков эксперты называют их безуспешные попытки посадить машину после второго отскока – нормативные документы по SSJ предписывают летчикам после первого отскока прекратить посадку и начинать экстренный взлет.

Теперь следствию предстоит установить, кто именно из пилотов совершил опасные действия перед приземлением.

Как писал «Новый День», по имеющейся на сегодняшний день официальной версии, Sukhoi Superjet-100 авиакомпании «Аэрофлот», выполнявший рейс Москва – Мурманск 5 мая, вернулся в аэропорт вылета. В ходе аварийной посадки произошло воспламенение топлива, пожар перекинулся на фюзеляж самолета. На борту находилось 78 человек, среди которых трое несовершеннолетних и 5 членов экипажа. Непосредственно после посадки горящий лайнер смогли покинуть 33 пассажира и 4 члена экипажа. Из сгоревшего салона самолета изъяты тела 41-го человека.

Москва, Иван Гридин

© 2019, РИА «Новый День»