Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган дал эксклюзивное интервью итальянскому государственному новостному телеканалу RAINEWS24, в котором фактически обвинил Запад в поддержке зачинщиков неудавшегося военного переворота в Турции. Кроме того, турецкий лидер призвал итальянские власти оставить в покое его сына, обвиняемого в Италии в крупных финансовых махинациях, и заняться мафией в своей стране. Также Эрдоган подтвердил ранее озвученную позицию Анкары относительно соглашения с ЕС о приеме беженцев в обмен на отмену визового режима для граждан Турции. Он заявил, что Турция разорвет это соглашение, если Брюссель откажется отменить визы для турецких граждан.

Интервью взяла специальный корреспондент Лючия Гораччи. «Новый День» публикует текст беседы полностью.

Лючия Гораччи: – Вы сказали, что ожидаете от Европы большей близости, а между тем Европа единодушно осудила переворот, в то время как Федерика Могерини настойчиво проявляет озабоченность по поводу волны арестов и чисток, ударивших по журналистам, ученым, школам, членам судейского сообщества… Не проходит и дня, чтобы к Турции не обращались с призывами, несмотря на чрезвычайное положение, остаться в рамках правового государства. Вопрос: чего большего Вы ожидали от Европы и, в то же время, что Вы ответите на озабоченность, высказанную, в том числе министром иностранных дел Италии Паоло Джентилони, выразившим опасения относительно, что реакция Турции была непропорциональной т опасной?

Реджеп Тайип Эрдоган: – Прежде всего, первое – это то, что до сих пор неясно насколько разветвленной была эта структура (заговора), которая напоминала Вашу (итальянскую) масонскую ложу П-2. Подобного рода организация – это преступное сообщество. Организация, самопроизвольно провозгласившая себя «религиозной»… На этой или на следующей неделе к нам прибудет с визитом председатель Совета Европы – я объясню ему, что организация Фетуллы Гюлена хуже мафии. Госпоже Могерини не стоило говорить из-за рубежа, ей следовало бы приехать в Турцию. Когда что-нибудь подобное происходит в Париже, где погибают 5 человек, то все сломя голову мчатся туда, спрашивая о том, что произошло и кто это сделал. В Турции произошла попытка переворота, заговора против демократии. Переворот, приведший к гибели 200 мучеников. Однако, к сожалению, до сих пор сюда никто не прибыл с визитом: ни от Европейского союза, ни от Совета Европы. Пусть бы они приехали посмотреть на турецкий парламент, до какого состояния его довели! Наш парламент бомбили! А куда все подевались? Я Вас спрашиваю: если итальянский парламент подвергнется бомбардировке, что тогда произойдет? Как на это отреагирует итальянка Могерини? Что, скажет, что правильно сделали, что бомбили? Или выскажет озабоченность по поводу последовавшей за этим реакцией? Имеются лица, внедрившиеся в Вооруженные силы, силы правопорядка, в органы судейского сообщества, во все органы государственной администрации…это вирус, проникший во все государственные учреждения. И мы должны нейтрализовать все эти вирусы. Запад – на стороне демократии, или на стороне переворота? Когда я слышу такого рода заявления, то думаю, что на стороне переворота. На днях в Кельне прошла манифестация турецких НПО, турки, живущие в Германии, которые организовали демонстрацию под лозунгом «Нет – насилию!». А городские власти Кельна сделали все возможное, чтобы не допустить демонстрации. Однако незадолго до этого ПКК (Курдская рабочая партия), организация, которую Европа признала террористической, смогла провести видеоконференцию. Однако мне, турецкому президенту, намеревавшемуся выступить с обращением к демонстрантам, Конституционный суд этого государства (Германии) запретил это сделать. Где же демократия в Германии? Не слов для того, чтобы описать поведение немецкого правительства!

Г.: – Я не могу отвечать Вам ни от имени Могерини, ни от имени немецкого правительства, у которых, конечно же, найдутся свои каналы, чтобы это сделать. Однако перед лицом общественного мнения, в частности итальянского, задающегося вопросом о том, достаточно ли быть просто журналистом печатного издания или университетским преподавателем, чтобы оказаться на тюремных нарах?

Э.: – Сейчас я приведу Вам очень интересный пример. Если бы мой сын в данный момент вернулся в Италию, то его могли бы арестовать. Потому что в отношении него итальянские судебные следователи завели дело. Почему? На этот вопрос нет ответа. Когда задаешь им вопрос «почему?» – они тебе не отвечают. Мой сын должен был бы вернуться в Болонью, чтобы окончить аспирантуру… В том городе меня называют не иначе как «диктатор». Проводят манифестации в поддержку ПКК (Курдская рабочая партия). Почему никто не вмешается? Это не правовое государство, Италия, со своей демократией, должна устыдиться! Это недоразумение может даже поставить под угрозу наши двусторонние отношения. Мой сын – блестящий молодой человек, а его обвиняют в легализации доходов, полученных преступным путем. Уж пусть лучше итальянцы займутся мафией! А не моим сыном! А эту реплику не вырезайте – оставьте ее в тексте интервью.

Г.: – Я не вырежу эту часть. Однако, должна Вам заметить, что в Италии действует принцип презумпции невиновности, до тех пор, пока не появятся доказательства, свидетельствующие об обратном. В Италии нет смертной казни. Существует опасность того, что в Турции она вновь будет введена. И я еще раз задаю Вам вопрос: Европейски союз, заявляющий, что Турцию со смертной казнью мы не сможем принять в члены… Не свидетельствует ли это о Вашем разочаровании в отношении Европы?

Э.: – На данный момент у нас нет смертной казни. За пределами Европейского союза имеются страны, где применяется смертная казнь? Да, имеются, сейчас я Вам их перечислю. Это Америка, Китай, Индия, Индонезия, Бангладеш, Иран, Пакистан, Тайвань, Белоруссия, Саудовская Аравия. Объединенные Арабские Эмираты, Кувейт, Доминиканская Республика, Куба и Багамы. В настоящее время в Турции народ требует смертной казни, 75% турок этого хотят, согласно опросам общественного мнения. И если парламент проголосует за введение смертной казни, то никто не сможет этому воспротивиться. Потому что при демократии народ является основой законности. Я Вам привел список стран, в которых применяется смертная казнь.

Г.: – А Вы уверены в том, что все эти страны более счастливы или более безопасны?

Э.: – Америка более счастлива и более безопасна, чем Италия. Это страна, в которой уровень жизни и демократии значительно выше, чем в европейских странах. Я могу привести и другой пример: моя страна находится в лучшем положении по сравнению со странами-членами Евросоюза.

Г.: – Если не удастся достичь соглашения по либерализации визового режима для турецких граждан, то, как заявил Ваш министр иностранных дел, соглашение по иммиграции будет сорвано?

Э.: – Он правильно сказал, потому что условием для приема нами иммигрантов была либерализация визового режима, без которой возврат иммигрантов в Турцию остановится.

Г.: – Фетулла Гюлен: американцы требуют доказательств для его экстрадиции. Кажется, они не верят утверждениям Турции, что он был организатором, мозговым центром переворота. Готовы ли эти досье, на основании которых, по мнению Турции, его вина может быть доказана? Обвинения были выдвинуты, министры внутренних дел и юстиции готовы к поездке (в США)?

Э.: – Еще до попытки переворота мы уже отправили досье. Теперь у нас есть уже новые доказательства. После того, как судебные следователи завершат свою работу, министры внутренних дел и юстиции, а также мой спецпредставитель, выедут в США. У них с собой будет документация видеозаписи, и они все объяснят. Я говорю это нашим американским друзьям: этот господин и его организация являются террористами. Этот господин, стоящий во главе террористической организации, обманул и нас. Мы тоже жертвы обмана. И, это очевидно, я и высказал американскому президенту. Когда США обращаются к нам с запросом об экстрадиции, а мы являемся союзниками и стратегическими партнерами, то мы принимаем положительное решение. А вот теперь наши люди выедут в Вашингтон, имея при себе досье. И мы желаем, чтобы вопрос был решен положительно. А именно, чтобы этого человека выдали нам, турецкому правосудию, и чтобы оно свершилось согласно установленным процедурам.

Г.: – А что произойдет, если США не выдадут Гюлена?

Э.: – Мы – партнеры по НАТО, и отрицательный ответ был бы для нас оскорблением. Конечно, надо отделять наш запрос от двусторонних отношений с США. Выдайте нам его! Позвольте нам провести над ним судебный процесс. Мы требуем только этого. Конечно, не произойдет разрыва отношений, но я прямо заявляю, что его невыдача будет для нас раной.

Рим, Всеволод Гнетий

© 2016, РИА «Новый День»