Разделение светской и церковной власти в России произойдет лишь при воссоединении Русской Православной Церкви с Католической во главе с Римским Папой. Об этом читайте в материале обозревателя РИА «Новый Регион» Андрея Днепрова.

Светлое Христово Воскресенье – главный праздник христиан, ключевое событие евангельской истории. И к нему мы вновь и вновь возвращаемся, когда, пусть изредка, но вспоминаем Того, Кто выше нас, Кто принял на себя наши грехи и стал нашим Спасителем. Как в истории Вселенской Церкви, так и в истории каждого государства есть свое ключевое событие, разумеется, бесконечно малое в сравнении с Воскресением Христа, но достаточно существенное для понимания национальной жизни.

Так случилось, что самое важное событие в московской, а значит и российской, и во многом украинской и белорусской истории, произошло в пред пасхальные и пасхальные дни 1441 года. Только скорее это событие стало для России – Распятием. Тогда в Москву с Вселенского Собора вернулся глава Русской Церкви, киевский митрополит и одновременно кардинал Католической Церкви, легат (представитель) Римского Папы Исидор. Собор, следуя молитве Иисуса Христа: «Отче Святой! соблюди их во имя Твое, тех, которых ты мне дал, чтобы они были едино, как и Мы» принял решение о восстановлении христианского единства, которое, разумеется не устраивало многих, и прежде всего турецкого султана Мурада, ведь вслед за этим решением должен был последовать Крестовый, католическо-православный поход в защиту Второго Рима, Константинополя.

В московском Кремле весной 1441 года правили два, возможно три человека. Еще очень молодой великий князь Василий, его матушка, великая княгиня Софья Витовтовна, которая, пожалуй, бывала второй только рядом со своим знаменитым отцом, и троюродный брат Софьи, и одновременно муж ее дочери, князь Юрий Патрикеевич, Лис Патрикеевич. Если к тому времени этот, как и Софья, выходец из Литвы, первый московский боярин был еще жив.

Главной страстью Софьи и Василия, как и всех московских великих князей, начиная с первого, дядеубийцы Юрия, была власть, власть, во что бы то ни стало. В восстановлении христианского единства была угроза этой власти. За спиной киевского митрополита, главы Поместной Русской Церкви теперь оказывались не только слабые Патриарх и Император Константинополя, но и Римский Папа. Сделать такого русского митрополита слугой великокняжеской власти, какими были ряд владык, живших в Москве в 14 веке, было невозможно. А без митрополита-слуги захватить Новгород, Тверь, Рязань, Ярославль, о чем подумывали правители Кремля непросто, ох как непросто, ведь проводить захваты гораздо легче, если их освещает владыка.

С другой стороны, восстановление христианского единства сшивало огромное Литовско-Русское государство в единое целое, поскольку устраняло противостояние католиков и православных в нем. И рядом с этим гигантом владения Софьи и Василия могли просто потеряться. Победоносный Крестовый поход был также не нужен московским правителям, поскольку он в первую очередь усилил бы его военного главу, еще одного троюродного брата Софьи, польского и одновременно венгерского короля, и верховного сюзерена Литвы-Руси, Владислава.

Сильный, независимый от Софьи, киевский митрополит не только не был бы слугой, он был бы арбитром в спорах московской власти с властью тверской, новгородской, рязанской. Более того, к нему бы бежала жаловаться на Софью и ее сына, собственная, московская знать. К Исидору обращалась бы и городская верхушка, требуя, как в той же Литве-Руси магдебургского права, права на самоуправление для городов. И тогда прощай мечта великих московских князей, прощай ханская власть.

Ни Софья, ни Василий не могли пойти на такой немыслимый для них шаг, как восстановление христианского единства. Выбирая между следованием за Спасителем и собственной властью, московские правители, разумеется, выбрали власть.

Подготовка к приезду главы Русской Церкви в Москву началась задолго до его появления в пределах княжества. Весной 1440 года был убит великий князь Литвы-Руси, родной дядя Софьи, Сигизмунд, который наверняка, поддержал бы христианское единство, и стал бы сильнее, гораздо сильнее племянницы. Участие Софьи Витовтовны в убийстве дяди покрыто мраком, но точно известно, что главный заговорщик, князь Александр Чарторыйский, троюродный племянник московской правительницы получил у нее в удел Суздаль.

Летом того же года Софья и Василий поддержали мятеж князя Юрия Лугвеньевича в Смоленске против верховной власти Литвы-Руси, а когда он был выбит из города, Софья приютила еще своего одного троюродного брата в Москве.

Осенью Софья и Василий организовали грабительский поход на Новгород, глава которого, архиепископ Евфимий был в добрых отношениях с Исидором. К тому же владыка Евфимий был возведен в архиепископы предшественником Исидора, киевским митрополитом Герасимом, также сторонником христианского единства.

Подготовка к приезду митрополита и кардинала Исидора шла полным ходом, и даже сбой в Киеве, где еще один троюродный брат Софьи и одновременно зять, «с Божьей Ласки, великий князь» Олелько (Александр Владимирович) поддержал унию, не мог остановить московских правителей.

Конечно, был еще страх, и после того, как глава Русской Церкви объявил в Успенском соборе Кремля о восстановлении христианского единства, прошло трое суток, прежде чем Софья и Василий решились на его арест кардинала. Исидора уговаривали, просили отступиться от Христа и решений Вселенского Собора, и остаться митрополитом в Москве, но Исидор отказался. Дальше был еще довольно длинный жизненный путь митрополита, кардинала, декана Коллегии кардиналов (второй титул в Католической Церкви, после Папы), Патриарха Константинопольского, за которым рядом с именем «Исидор» так и осталось в истории прозвище: «Киевский». Однако его путь для другого рассказа.

Софья и Василий пошли на разрыв отношений с Римом и Константинополем, с Католической и Православной Церковью, пошли на раскол. Московские правители внесли своей весомый вклад в поражение Крестового похода, в падение Константинополя, и как следствие, в установление турецко-татарской власти в Крыму.

Однако главное достижение Софьи и Василия было все-таки в области внутренней политики, именно они окончательно создали государственно-религиозную химеру, которая позже присвоила себе запредельно гордое название «Святая Русь» и где религиозные чувства верующих гибко и умело эксплуатируются в интересах власти. Разорвав связь с Римом и Константинополем, Софья и Василий, а позже их преемники на троне сами стали ставить митрополитов, а потом и Патриархов, которые всегда, или почти всегда, одобряли действия власти. Сначала по уничтожениею конкурентов – ближайших родственников, потом знати попроще, разгрому Новгорода, Твери, по установлению деспотии, очень похожей на золотоордынскую и османскую. В своей основе химера Софьи жива и сегодня, по большому счету все главы государства Росийского от ее сына Василия до Путина всего лишь комментаторы к тексту, написанному Софьей Витовтовной.

Сколько бы в бумажке, которая гордо именуется Конституцией РФ не было написано слов о разделении властей, они останутся не более, чем пустым звуком, пока власть впрямую будет управлять Московской Патриархией, разорвать же эту вертикаль может лишь восстановление христианского единства, при которой Патриархиия станет частью Вселенской Церкви во главе с преемником апостола Петра, Римским Папой.

Ссылки по теме:

Взгляд из Киева: В России – фашисты, фашисты, все фашисты (ФОТО) >>>

Кто в России не любит фашистов? Опрос «Нового Региона» >>>

Киев, Андрей Днепров

© 2006, «Новый Регион – Киев»

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».