Для выхода из кризиса в России будет задействована программа новой «послевоенной пятилетки» с форсированием инфраструктурных проектов, на которую, очевидно, сделает ставку правительство Михаила Мишустина. Новый премьер после своего назначения оказался лишен традиционного «медового месяца» – спокойного периода подготовки решения для экономического роста: в результате – ему пришлось столкнуться сразу с тремя кризисами, которые пришлось разрешать в форсированном режиме, говорится в докладе коммуникационного холдинга «Минченко Консалтинг», посвященном предварительным итогам работы кабинета министров.

«По результатам опроса экспертов-членов РАСО, лучше всего правительство справилось с кризисом нефтяных цен, чуть хуже – с периодом болезни коронавирусом Михаила Мишустина, а самым трудным для борьбы оказался коронавирусный кризис, – говорится в докладе. – Теперь же, после некоторой стабилизации ситуации с COVID-19, новому правительству предстоит показать – насколько эффективно оно готово решать те задачи, для выполнения которых оно изначально было сформировано». Между тем, 78% экспертов РАСО уверены, что правительство Мишустина является техническим, а «правительством прорыва» его называют лишь 8% опрошенных.

Во время коронавирусного кризиса федеральные власти не стремились стать единым «антиковидным» центром и уступили первенство мэру Москвы Сергею Собянину, который воспользовался этим и усилил свой политический капитал. Вместе с тем роль федеральных служб и госструктур как ключевых агрегаторов контрольно-надзорных функций существенно выросла, и правительство получило легитимный инструмент влияния на региональные власти. При этом полностью оценить эффективность работы нового правительства в коронавирусной повестке пока невозможно, потому что пандемия пока не окончилась. «Для ряда членов «Политбюро 2.0» (как минимум, Собянина, Чемезова, Шойгу) коронавирусный кризис стал окном возможностей для отыгрыша утраченных или не полностью занятых позиций при формировании нового правительства, – говорится в докладе. – Собянин усилил политический капитал за счет формирования трендов противовирусной политики, в то время как С.Чемезов ситуативно является одним из ключевых экономических бенефициаров кризиса (за счет получения подрядов на производство средств индивидуальной защиты и др.)».

Падение нефтяных цен произошло на фоне скандала с разрывом соглашения ОПЕК+, причем «фактически именно Россия выступала за сохранение сделки ОПЕК+, в то время как саудиты не были готовы соблюдать сделку без новых сокращений добычи», говорится в докладе. Новое соглашение позволило вовлечь в сделку США и расценивается экспертами как успех России – при этом позицию минэнерго РФ поддержал именно Мишустин.

Как считают эксперты, болезнь премьера не подорвала работу правительства, хотя изначально в повестку ворвалась идея о замене Мишустина на первого вице-премьера Белоусова. «Механизмом разрешения аппаратных противоречий между частями Большого правительства и интересами влиятельных элитных групп остается неформальный орган – путинское «Политбюро 2.0», в крайнем случае сам президент выступает в роли арбитра, который, судя по переназначению глав Роснефти и Транснефти придерживается тактики распределенного выделения ресурсов среди своей клиентской сети», – считают авторы доклада.

Состав правительства Михаила Мишустина эксперты называют «фрагментированным» с точки зрения проекции влияния элитных групп. Так, там усилились группы Игоря Сечина и Сергея Собянина – в частности, появилось сразу пять человек, аффилированных с мэром Москвы: вице-премьер Марат Хуснуллин, министр экономического развития Максим Решетников, глава Минстроя Владимир Якушев, министр просвещения Валерий Фальков и глава МВД Владимир Колокольцев. Эта группа потенциально будет оказывать сдерживающее влияние на лоббистские возможности других групп, отмечается в докладе.

Влияние группы Дмитрия Медведева, напротив, было ослаблено – посты оставили сразу семь ориентированных на него министров, кресло удалось сохранить лишь министру юстиции Константину Чуйченко. Очевидных кадровых рычагов влияния на правительство у Медведева теперь практически нет.

Кроме того, без представительства в новом кабмине после ухода главы минспорта Павла Колобкова остался Алишер Усманов, и после понижения экс-министра по делам Северного Кавказа Сергея Чеботарева – Сергей Иванов.

«Представительство таких групп, как Чемезов, Патрушев, Ковальчуки, Ротенберги, Тимченко можно расценить как стабильное», – подчеркнули эксперты, отметив, что лично на Мишустина в новом составе правительства ориентированы сразу четыре вице-премьера: Дмитрий Чернышенко, Дмитрий Григоренко, Виктория Абрамченко и Алексей Оверчук.

Высокую автономность в новом правительстве сохранили глава Минфина Антон Силуанов и министр энергетики Александр Новак – они ориентированы лично на президента. Глава минпромторга Денис Мантуров ориентирован на главу госкорпорации Ростех Сергея Чемезова, а министр сельского хозяйства Дмитрий Патрушев – на своего отца, секретаря Совбеза РФ, экс-главу ФСБ Николая Патрушева.

Кроме того, был закреплен и тренд на особое положение госкорпораций в системе госвласти: благодаря новым проектам возрастает роль Роснефти, Росатома, Ростеха и Сбербанка.

Что касается сценариев выхода из кризисной ситуации, в которой Россия оказалась из-за пандемии и резкого падения цен на нефть, то эксперты видят три варианта, которыми может воспользоваться правительство. Первый – это «послевоенная пятилетка»: монополизация конкуренции, развитие стратегических отраслей и поддержка ряда мегаинфраструктурных проектов, мобилизация внутренних ресурсов на восстановление экономики. Второй – новый «план Маршалла»: привлечение ресурсов на восстановление от внешних источников в обмен на включение в орбиту влияния одного из мега-игроков. Третий – «новый НЭП», институционализация конкуренции со ставкой на свободное развитие нестратегических отраслей. Бенефициарами первого сценария эксперты называют, в частности, Сергея Чемезова, Игоря Сечина, Ковальчуков и Ротенбергов, второго – Дмитрия Медведева, третьего – Мишустина, Кудрина и Грефа. Эксперты считают, что ставка будет сделана на программу новой «послевоенной пятилетки», а наименее вероятным вариантом называют реализацию нового «плана Маршалла».

Москва, Татьяна Дорофеева

© 2020, РИА «Новый День»