Когда президентским указом начинают назначать ректоров вузов, даже ректоры начинают упиваться своей суверенностью. Историю становления диктатуры в Санкт-Петербургском государственном университете в понедльник рассказывает «Новая газета».

Дума приняла закон об особом статусе двух старейших университетов страны, Московского и Петербургского; отныне их ректоры не избираются, а, как губернаторы, назначаются президентом. Будут ли переназначены нынешние, 70-летний Виктор Садовничий и его относительно молодой коллега Николай Кропачев? За кандидатуру последнего – личное знакомство с президентом (Медведев 9 лет работал на юрфаке СПбГУ). Против – годовая практика работы, отмеченной скандалами в режиме нон-стоп.

Накануне решения мы сделали попытку взвесить белые и черные шары, сложить кусочки сложного пазла, составляющего портрет явления.

Пазл «Новый ректор»

Бэкграунд. Николай Михайлович Кропачев известен в Петербурге как любитель ссориться, в его «активе» – конфликты с ректором Вербицкой, губернаторами Яковлевым и Матвиенко. И все же Большой ученый совет на выборах поддержал его кандидатуру. Почему?

Потому что им был предложен бюллетень с одной фамилией. Условный «соперник» снял свою кандидатуру накануне выборов. Очевидцы рассказывают: кабинок они не заметили, зато заметили напротив урн охрану, сверлившую глазами растерянную доцентуру и профессуру.

Лишь 17 процентов особо решительных «кабинки» нашли – отправились в туалет и там проголосовали по совести.

Ректорский стиль. Для нормального самочувствия, утверждают старые соратники, Кропачев нуждается в конфликте.

Не терпит противоречий, критику не приемлет, ходит везде с охранником. Самая повторяемая шутка: «Я гениальный, но слишком скромный!». Совещания проводит в формате монолога, иногда двухчасового. Любит солировать на Большом ученом совете, поглядывая на жидкокристаллические экраны, заполненные его фигурой.

С совещаний иногда выходит с мобильником, возвращаясь, извещает: «Извините, звонил Дмитрий Анатольевич…». Стремится не подписывать лично никаких важных бумаг. В особых случаях на два-три часа назначает и.о. ректора кого-то из проректоров, находясь при этом у себя в кабинете как «частное лицо». В обиход деловой жизни ввел колоссальный бумагооборот.

С некоторых пор, говорят, не стоит оставлять свою машину, портфель или пальто без присмотра. Подбросят что угодно – не отмоешься. По рабочим и мобильным телефонам надо разговаривать с оглядкой – складывается ощущение, что известным становится скрытое по определению.

В практику учебного заведения вошли вещдоки, письменные показания, письменные отказы. Сотрудников университета «просто так» вызывают в прокуратуру, в ОБЭП. Всем известно: в судах, милиции, прокуратуре сидят выпускники юрфака, их дети тоже учатся на юрфаке.

«Только не ссылайтесь, только не ссылайтесь!» – эта мантра самая популярная в сегодняшнем СПбГУ, ее твердят ученые и педагоги, зрелые и молодые, рядовые и руководители. Здесь больше не стыдятся страха и не думают о личном достоинстве.

– Не дадут спокойно жить! Отнимут кафедру, учеников!

Пазл «Петров и Шишкина»

Точка отсчета. В 2003 году была создана некоммерческая организация «Поликлиника СПбГУ». Поликлиника и медицинский факультет по инициативе его декана Сергея Петрова были объединены в Медицинский центр, чтобы соединить лечение, профилактику, науку и обучение.

Петров, хороший хирург, оказался сильным организатором. Сумел добыть средства из городского и федерального бюджетов (в рамках нацпроекта «Образование»), привлечь спонсоров, мобилизовать межуниверситетские связи, отремонтировать помещения, оснастить самым современным оборудованием лаборатории и клиники. Центр лечил всех универсантов бесплатно и квалифицированно; как успешный университетский проект в 2007-м получил премию Правительства РФ. Кадровой базой были две группы медиков: ООО «ДЕЛОР» и АНО «ЦОВП ДЕЛОР», которым университет предоставлял площади в аренду по условной цене.

Сюжет конфликта. Новый ректор счел, что арендную ставку надо повысить в 20 раз. Гендиректор «ДЕЛОРов» Лариса Кочорова отказалась: договор с университетом на этих условиях теряет смысл. Тогда ей было предложено войти в госструктуру университета. Опять отказалась: не захотела терять независимость. В начале 2009 года отношения были прерваны. Большинство врачей покинули университет, кто-то остался в поликлинике. Передовую инициативу в одночасье перекрестили в криминальную контору: приписки, уничтожение медицинских карточек, которые делоровцам отныне негде было хранить. Всю ответственность за недоказанные нарушения возложили на Петрова, хотя ни к аренде, ни к финансовой деятельности ЦОВП «ДЕЛОР» он отношения не имел. Петрову было объявлено 5 выговоров, в августе издан приказ о его увольнении. Против него возбудили уголовное дело: его проверкой на соответствие закону сейчас занимается МВД РФ.

Вызов. В мае, на итоговом заседании Большого ученого совета жена Петрова, декан факультета журналистики профессор Марина Шишкина, не смирившись с обвинением мужа в непорядочности, выступила с резкой критикой Николая Кропачева, заявив, что в университете при отсутствии стратегии развития властвует правовой нигилизм, приоритет права силы над силой права.

Ее поддержали 6 человек, 124 поддержали ректора.

Ответ Кропачева был «адекватным». Журфак, отремонтированный, приведенный в порядок от крыши до подвала, с аудиториями, оборудованными всем, что нужно для радио-, теле- и просто творчества, осадили сразу несколько проверок – финансовая, кадровая, пожарная охрана, сотрудники службы безопасности. Доверенность на ведение финансово-хозяйственной деятельности, данная Шишкиной, была отозвана. Председателем комиссии по творческому конкурсу ректор неожиданно назначил Сергея Слободского, гендиректора и главного редактора газеты «Санкт-Петербургские ведомости» (в профессиональном сообществе прозвище Завхоз). Преподаватели журфака вышли из комиссии, отказавшись работать с «варягом». Способности к журналистике оценивали экономисты, юристы, филологи и социологи.

Студенты журфака. Они обострили «системный кризис», когда вышли на набережную.

– Кто вас вывел на улицы? – этот вопрос студентам задают везде.

– Я на Библии могу поклясться, – сказала пятикурсница Саша Кузнецова на собрании педагогов, – мы решили это самостоятельно.

Семь раз они подавали заявку на коллективные пикеты, семь раз получали отказ, решили проводить одиночные. Плакат «Кропачев – могильщик СПбГУ» вызвал панику в главном здании. К одиночному пикетчику пятикурснику Анатолию Бузинскому подошли двое неизвестных и заявили милиционерам: «Мы с ним, мы его поддерживаем!» Одиночный пикет вмиг превратился в массовый: «за организацию несанкционированного пикетирования» студента привезли в 16-e отделение на Васильевском острове. Вопросы задавали странные: «За своих родственников не беспокоишься?», «Дальше учиться хочешь?»

…Они сидят передо мной, ничуть не напуганные. Хотя накануне еще шестерых впервые в жизни забрали в кутузку. В выбранной ими профессии храбрость так же обязательна, как грамотность.

Требование принять во внимание мнение людей, для которых университет существует, адресованное президенту, напугало руководство всерьез. На очередное совещание был приглашен специалист по борьбе с экстремизмом. Сорок минут некий полковник Ильин рассказывал, как опасны студенческие выступления, обогащая правду об одиноких пикетчиках жирной ложью про нацболов и каспаровцев, якобы принимавших участие в протестах.

– Это уже не против Кропачева, это против Путина и Медведева!

«Учителю президента» державный щит потребовался недаром. В его хозяйстве много проблем.

Пазл «Сторонники»

Истец. Людмила Алексеевна Вербицкая, бывший ректор СПбГУ, ныне президент СПбГУ, заслужила репутацию яростной защитницы Путина (от передачи «Куклы»). Теперь она будет судиться с «очернителями университета» Шишкиной и Петровым.

Вербицкая ушла со своего поста до окончания третьего ректорского срока. Следственное управление ФСБ по Петербургу и Ленобласти в октябре 2006 года возбудило уголовное дело: в ходе проверки финансово-хозяйственной деятельности Санкт-Петербургского университета Росфиннадзор обнаружил нехватку 98 миллионов рублей, выделенных в 2005 году на реконструкцию здания Двенадцати коллегий. Следствие выяснило: деньги перевели на счета подставных фирм, с которых они исчезли. Виновным объявили проректора по развитию материально-технической базы Льва Огнева.

Вербицкая была вынуждена переместиться на декоративную позицию, отбросить груз прежних скандалов со своим первым заместителем Николаем Кропачевым и заключить со «сменщиком» негласный контракт: безоговорочная поддержка в обмен на лояльность. Свидетели утверждают: в те дни она была сильно напугана – на пятки наступал мастер уголовного права. В ее сегодняшних публичных выступлениях присутствуют, похоже, провалы памяти.

Ларису Кочорову вместе с возглавляемым ею частным медицинским предприятием «Деловая организация», сокращенно «ДЕЛОР», в 2004 году в университет привела сама Вербицкая, льготные условия для работы (низкая арендная ставка, большие площади) созданы с ведома бывшего ректора. Арендные договоры, фиксирующие заниженную цену, подписаны сотрудниками возглавляемого Вербицкой ректората: И. Мироновым, Н. Куксо, В. Мастрюковым, инженером отдела договоров аренды В. Кудрявцевым, начальником отдела договоров аренды И. Сороченковым.

Вербицкая выработала за долгие годы свою стратегию выживания. Участникам одного из ректоратов запомнилось совещание, на котором кто-то предложил выкрасить университетские стены в белый цвет и получил ответ: вы совершенно правы! Другой в финале совещания стал настаивать: стены надо красить в черный! И опять услышал: вы совершенно правы! Факт маленький, а образ емкий. Белое и черное в СПбГУ различать все труднее.

Письмо. В тот день, накануне 1 сентября, самым острым сюжетом университетской жизни было письмо деканов. Праздник единомыслия всех против одной набирал обороты час от часу: кто уже подписал, кто отказался, кто прислал свою подпись по факсу. Об этом разговариваю с Сергеем Игоревичем Богдановым, деканом филфака, одним из авторов обращения к ректору с просьбой созвать Большой ученый совет и освободить Марину Шишкину от обязанностей декана.

Филфак – из самых востребованных факультетов СПбГУ. Обширный коммерческий прием, традиционно высокий конкурс. Здесь учили и детей отцовгорода и государства, и дочку лидера тамбовской ОПГ Владимира Кумарина. При нашей беседе с Богдановым присутствует секретарь с диктофоном и блокнотом. Новый, внедренный ректором стиль: дубляж показаний, непременное присутствие свидетелей, так проводит встречи и сам Кропачев. В ходе разговора кошусь на блокнот: скучающая помощница чертит в нем унылые рожицы. Спрашиваю про причины конфликта. Сергей Игоревич озвучивает консолидированную позицию:

– Причиной является конфликт личных интересов Петрова и Шишкиной с той политикой, которая проводится по решению абсолютного большинства. Студенты могут прийти к ректору в любой день, вместо этого с нарисованной решеткой на лице они требуют диалога. Не они выходят – их выводят. Ситуацию, характеризующуюся разнузданной и клеветнической кампанией, которая наносит ущерб университету, в которой искажаются факты и реальные события, бывшие в течение последних лет, нужно максимально быстро прекратить. …Это нужно и для университета, и для Марины Анатольевны… Надо пойти на конструктивный диалог с руководством… В принципе пикетирующий студент – нормально или нет? В этой ситуации – безусловно, ненормально. Если бы я сейчас мог поехать к Марине и предложить ей что-то, что могло бы ее остановить, поверьте, я бы это сделал!

Передо мной с ясными глазами, плавной речью сидит блестящий пример того, как человек может, по слову Гоголя, «договориться с собой» о чем угодно. Не могу прогнать ощущения, что всё это напоминает смесь страстей гоголевских чиновников с «добровольными» показаниями участников процессов 30-х годов.

И еще в письме вот что написано: мы вместе с выбранным нами ректором несем ответственность за его достижения и проблемы, вместе строим университет…

Подоплека. Действительно, через филфак идут бюджетные ассигнования на реконструкцию дворца графов Бобринских. В целом с 2004 года выделено около 300 миллионов. Срок ввода – 2009 год. Работы выполнены наполовину. Кроме того, Богданов участвовал вместе с Вербицкой в непрозрачных переговорах вокруг здания университетского общежития на Мытнинской набережной против Эрмитажа, ставшего по нынешним временам золотым: в нем по традиции жили филфаковцы. С приходом Кропачева ему пришлось отказаться от выгодного контракта с рестораном «Айвенго», который работал на территории факультета, и других своих ресторанных проектов в обмен на Центр русского языка, по слухам, настоящую золотую жилу.

Десять дней спустя к ректору был приглашен ученый совет факультета журналистики вместе с 18 деканами, подписавшими письмо с требованием собрать Большой ученый совет, чтобы освободить Шишкину. Их «челобитную» Кропачев прочитал вслух и сказал:

– Не могу удовлетворить вашу просьбу за ее неправомочностью. По уставу освободить декана имеет право не ученый совет, а только лично ректор.

Кто или что остановило Кропачева, можно только гадать. Велико было изумление подписантов: пришли, чтобы поучаствовать в показательной порке, а получилось, высекли сами себя. Но никто не издал ни единого звука.

Пазл «Системный кризис»

Процедура. К ректору опаздывать нельзя, бежим бегом по пустым бесконечным университетским коридорам. Влетаем секунда в секунду. Подступы к кабинету Николая Михайловича красноречивы: ректор находится за несколькими электронными замками и несколькими кордонами охраны. Ощущение, что попал в спецхран. Наши документы проверяют, переписывают номера, проходим внутрь. Состоялся торжественный выход ректора. Я представилась, попросив разрешения участвовать и сказав чистую правду: «Мы с вами не так давно разговаривали по телефону».

– Я! – проскандировал в ответ Николай Михайлович. – Никогда! В жизни! С вами! Не разговаривал! И я против того, что вы здесь! Вы хотите разговаривать в присутствии прессы?! – повернулся он к студентам.

Те робко подтвердили: «Да, хотим».

Миг грозной тишины, все сели. Вдруг обнаружилось: кроме меня в кабинет тихо вошла коллега из сетевого журнала «Лениздат». Ректор вскипел. Как можно приходить ко мне, не соблюдая процедуру?! – вопросил он воздух. Смелая Саша Кузнецова возразила:

– Николай Михайлович, мы же договаривались о встрече наедине, а здесь присутствуют ваши сотрудники и наши педагоги, поэтому мы и попросили обозревателя «Новой газеты»…

– Ах, так?! – сказал ректор. – Тогда пусть будет наедине!

И развернувшись к нам, проговорил:

– До свидания!

Видя во мне явную неохоту расставаться, повторил с нажимом:

– Я сказал: «До свидания!!!»

Пришлось бросить студентов и вслед за прочими покинуть роскошный кабинет. Охранник с очень широкой шеей и очень внимательными глазами распахнул передо мной дверь. При выходе на набережную обнаружила еще один электронный замок и сердитую дежурную: «Здесь никого не впускаем и не выпускаем!» Выход из главного здания прочно заблокирован. Я не услышала беседы ректора с пикетчиками (она продолжалась 4 с лишним часа и состояла главным образом из монолога Николая Михайловича), зато ощутила атмосферу университетского олимпа.

Смольный от конфликта устранился. Зато секретариат петербургского СЖ дружно (за отсутствием только своего председателя Андрея Константинова, преподающего на юрфаке) выразил протест действиям Кропачева.

Отягчающие обстоятельства. Сегодня СПбГУ занимает место в пятой сотне лучших университетов мира. Рейтинг складывается из числа Нобелевских лауреатов, индекса научной цитируемости, числа мировых величин, степени востребованности выпускников, уровня конкурса, участия в общенациональных проектах и пр.

Проекты в университете идут с большим скрипом.

В 2005 году юрфак, как уверяют сведущие люди, получил «подарок» от «Газпрома» – 5 миллионов долларов на создание атриума во дворе. Проект не реализован.

Завис проект «Русский Гарвард» (строительство кампуса для высшей школы менеджмента), который должен стартовать в 2011 году (в 2008-м прокуратура признала расходование 17 миллионов нецелевым, и университет вернул их в бюджет РФ из собственных средств вместе с не освоенными 1,5 млрд). Научная библиотека имени Горького, на здание которой потрачено более 300 миллионов (срок ввода 2010 год), так, похоже, никогда и не переедет.

В анамнезе первого лица СПбГУ – немало странных фактов.

Скажем, заработная плата университета по решению Кропачева идет теперь через ВТБ, членом совета директоров которого он является и от которого получил за последние два года дивидендов на 280 тысяч долларов.

Им выбрана в партнеры страховая компания СОГАЗ; общая сумма денег перетекающих туда более 100 миллионов. А максимальный объем медицинских услуг и потребности содержания поликлинических зданий 55 – 60 миллионов. При этом за 8 месяцев 2009 года поликлиника СПбГУ освоила лишь 10 миллионов.

Санкт-Петербург, Арина Морокова

© 2009, «Новый Регион – Москва»

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».