Ровно пять лет назад в Таллинне эстонские власти с невиданной доселе в Прибалтике жесткостью подавили массовые мирные протесты русской молодежи против сноса памятника Воину-Освободителю. Тысячи задержанных, сотни избитых, сотни отданных под суд, десятки травмированных и искалеченных и один убитый. «Русским бунтом» массовый протест, подавленный полицией назвали эстонские СМИ, а лицом «мятежа» сделали по выражению редакционной статьи газеты Postimees «неизвестного русского подонка».

Об этом специально для РИА «Новый Регион» пишет в авторской колонке прибалтийский обозреватель Илья Никифоров.

Горячая весна 2007 года и по сей день «подогревает» межнациональные отношения в маленькой прибалтийской республике, бросает холодную тень на российско-эстонские отношения, пугает другие постсоветские страны непредсказуемостью последствий, но одновременно служит и примером « твердости и решительности» для балтийских, грузинских или украинских борцов с «советским наследием».

Солдатская бронза

Поздно вечером 26 апреля 2007 года в Таллине по решению правительства и под охраной полиции начались работы по эксгумации останков из братской могилы советских солдат расположенной в центре эстонской столицы. Ранним утром 27 апреля был демонтирован и через несколько дней перевезен на кладбище бронзовый Монумент Воину-Освободителю. Стихийно возникшее массовое сопротивление «раскопкам» и сносу Памятника привело к столкновениям с полицией. Возмущенные русскоязычные таллинцы отчаянно дрались с полицией, перебили стекла в здании Полиции Безопасности. Примкнувшие к протестантам молодые эстонские «гопники» прокатились по центру города волной вандализма, грабя киоски и алкогольные магазины.

Массовые демонстрации протеста, прошли и в городах Северо-востока Эстонии: в Нарве и в Кохтла-Ярве. Сражения с полицией продолжались двое суток. В ходе столкновений пострадали люди, а городу был нанесен значительный материальный ущерб.

И по сей день журналисты и политики в Эстонии спорят, кто был виноват в произошедшем. То ли некие заговорщики попытались восстать против конституционного строя и исторических ценностей Эстонской республики? То ли стихийный всплеск протеста стал следствием самонадеянной и безответственной политической авантюры властей, полагающих, что демонстрация силы – лучше диалога, а компромисс – признак слабости?

«Бронзовый Солдат» или «Памятник Воину-Освободителю Таллинна от немецко-фашистких захватчиков» был открыт 22 сентября 1947 года на холме Тынисмяги в центре эстонской столицы. Монумент был воздвигнут рядом с братской могилой, в которой 14 апреля 1945 года были торжественно перезахоронены 13 советских военнослужащих, павших под Таллинном 20-22 августа 1944 года и первоначально похороненных в разных частях города. Временный деревянный памятник на братской могиле в 1946 году был взорван двумя эстонскими школьницами, осужденными за это преступление на 8 лет лагерей, и награжденными за это теракт как за подвиг уже в независимой Эстонии.

Мемориальная композиция, созданная эстонским скульптором Энном Роосом и архитектором Арнольдом Аласом, состояла из двухметровой фигуры советского солдата-эстонца, склонившего голову в знак скорби, и стены, на которой были установлены таблички с именами погибших и изображён орден Отечественной войны. В 1964 году перед монументом был зажжён Вечный огонь. Существуют версии, согласно которой прототипом солдата послужил то ли эстонский красноармеец Велло Раянгу, то ли эстонский борец, олимпийский чемпион Кристьян Палусалу.

Хотя скульптор и ваял памятник как памятник эстонцу-красноармейцу, но со временем художественный замысле подзабылся, и местные русскоязычные жители стали именовать «Бронзового солдата» Алешей. Вот так причудливо переплелись в массовом сознании «эстонский» памятник и «болгарская» песня. Заговор

С начала 1990-х годов судьба мемориала и братской могилы стала предметом ожесточённых споров, поскольку пришедшие к власти националисты считали его символом советской оккупации. Был потушен Вечный огонь, сняты таблички с именами погибших. Но с каждым годом к памятнику 9 мая приходило все больше и больше людей, преимущественно – русскоязычная молодежь «вооруженная» букетами цветов. Ежегодных мероприятия крайне раздражали часть эстонского общества и вызывали повышенный интерес местных спецслужб.

Так могло продолжаться неопределенно долго. У властей долгие годы не было определенной позиции в отношении памятника, если бы не возникла идея использовать символику Бронзового солдата для мобилизации электората перед очередными парламентскими выборами. К тому времени эстонские политики осознали, что часть эстонских избирателей, голосовавших за националистические и консервативные партии, разочаровалась в нравственных качествах и политических лозунгах своих бывших вождей. Электорат потерял ориентиры, политики потеряли верный электорат.

Ситуацией попробовали воспользоваться маргинальные националистические политики, по свои мировоззренческим установкам очень похожие на нынешнего Адреса Брейвика. Было создано новое многообещающее политическое объединение – Эстонское национальное движение. Политтехнологи правящей Реформистской партии решили инициативу перехватить, маргиналов оттеснить и представить народу в качестве востребованной «сильной руки» премьер-министра Андруса Ансипа. Одним из своих предвыборных обещаний он сделал перенос памятника и братской могилы из центра Таллина на Военное кладбище.

Как утверждает эстонская пресса, в этот период одними из самых влиятельных людей в Реформистской партии были супруги Райн Розиманнус и Кейт Пентус. Пентус, ныне министр окружающей среды и первый заместитель премьер-министра, возглавляла канцелярию премьер-министра, а Розиманнус был членом парламента. Супруги намеревались вывести Реформистскую партию из ниши, ориентированной, прежде всего, на либеральную рыночную экономику. Ставка была сделана на националистов и патриотическую риторику. А главным конкурентом стало националистическое объединение Союз Отечества и Res Publica. А лозунг переноса монумента мог эффектно оформить новую «державную» идеологию прежних либералов.

Эксплуатация темы сноса «Бронзового солдата» могло в краткосрочной перспективе помочь достижению нескольких целей: мобилизовать национально-ориентированный протестный электорат; дать своего рода ассиметричный ответ на торжественное празднование 60-летия Победы в Москве; девальвировать попытки Москвы закрепить в новых условиях послевоенные зоны влияния в Европе; делом осуществить ревизию не только последствий, но и самого характера Второй мировой войны; и, наконец. поддержать стремления американских «неоконсерваторов» проводить жесткую политику в отношении демонстрирующей самостоятельность России, а также поспособствовать созданию благоприятной атмосферы для приема в НАТО Украины и Грузии.

Полицейская операция

За два-три дня до апрельских событий в столицу были командированы и расселены по таллиннским гостиницам значительные полицейские силы из других городов Эстонии. Русские полицейские из Нарвы, например, были отправлены охранять президентский дворец. Власти были, по их убеждению, готовы провести «операцию». И в ночь на 26 апреля 2007 над памятником и местом захоронений была поставлена большая палатка.

Весь день вокруг сквера на холме Тынисмяги собирались люди. Приходили, уходили, возлагали цветы к ограждению, возмущались и негодовали, а к вечеру 26 апреля 2007 года собралась большая группа людей, в основном русскоязычных, которые выражали свое недовольство действиями властей, скандируя: «Позор!» и «Фашисты!». Ближе к ночи митингующие были вытеснены благодаря применению слезоточивого газа на близлежащие улицы.

Уже в первую ночь беспорядков полиция проводила массовые задержания тех, кто протестовал возле памятника. Задерживались также хулиганы и вандалы. Среди мародеров и вандалов, задержанных полицией в первую ночь, по данным прокуратуры, не менее трети были по национальности эстонцами.

Вечером 27 апреля в центре Таллинна вновь собрались протестующие. Полиция сменила тактику и вместо оцепления и сдерживания прибегла к дубинкам, стрельбе резиновыми пулями и массовым задержаниям. Задержанных, из-за нехватки места в арестных домах, свозили в арендованное складское помещение в морском порту. Помещение было совершенно не приспособлено для интернирования и содержания людей. По словам свидетелей особенно свирепыми были бойцы в форме тюремного спецназа.

Многие из задержанных были захвачены полицией безо всяких на то оснований. По данным прокуратуры таких «случайных прохожих» было около 700 человек.

Всего же, по данным эстонской полиции, в списке «задержанных» было где-то 1160 человек. Среди них 494 гражданина Эстонии, 85 граждан Российской Федерации и 308 апатридов. В дни беспорядков погиб один человек (гражданин России Дмитрий Ганин), пострадали 156 человек (из которых 29 – сотрудники полиции). Также в ходе апрельских событий полиция зафиксировала в столице 148 объектов, которые пострадали от действий вандалов; две трети – в первую ночь беспорядков. Подозреваемыми в ходе расследований были признаны свыше 300 человек. Были арестованы 50 подозреваемых, из них 4 гражданина РФ и 1 гражданин Литвы. Несмотря на жалобы задержанных ни один полицейский не был наказан за жестокость и превышение служебных полномочий.

«Рука Москвы»

Первая реакция властей была суровой: «мародеры», «вандалы», «хулиганы» и те, кто их подстрекал и организовывал, будут строго наказаны. С теми несколькими десятками человек, которые поддавшись массовому психозу, громили киоски и воровали жевательную резинку, сигареты и пиво, полиции разбираться было легко. Сложности возникли с «организаторами» и «вдохновителями». Сначала их даже пытались найти «за рубежом». После апрельских беспорядков командующий эстонскими Силами обороны генерал Антс Лаанеотс, не опускаясь до приведения каких-либо доказательств, публично заявляет, что апрельские беспорядки в Эстонии были «масштабной, одобренной на высоком политическом уровне, тщательно продуманной и подготовленной спецоперацией Российской Федерации против Эстонии». С аналогичным заявлением выступил в провинциальной газете и тогдашний министр юстиции Рейн Ланг. Неоднократно о том, что за апрельскими беспорядками стоят спецслужбы РФ, говорил, выступая по телевидению, член парламента, реформист и театральный режиссер Райво Ярви.

Суд да дело

В течение года после апрельских событий прокуратура и полиция в основном завершили расследование большинства заведенных дел. Самым типичным наказанием для вандалов, мародеров и лиц, оказывавших сопротивление полиции, стал денежный штраф в размере 5400 крон (примерно 350 евро) или условное заключение на срок до 5 месяцев. Реальное заключение получили только 10 человек, да и то отбыли его во время предварительного заключения. Дело об убийстве гражданина РФ Дмитрия Ганина до настоящего времени так и не расследовано и никто не наказан и даже не отдан под суд. Надо добавить, что наказание понесли только те, кто реально совершал уголовные и административные правонарушения. Все, без исключения, дела, что были возбуждены против общественных активистов, были властями в судах проиграны.

Уже после первой ночи беспорядков, утром 27 апреля 2007 года, по подозрению в организации массовых беспорядков были арестованы Дмитрий Линтер и Максим Рева. Они были активистами общественной организации «Ночной дозор», которая возникла для охраны памятника от вандалов и хулиганов. По дороге в школу был арестован и местный представитель российской организации «Наши» 18-летний школьник Марк Сирык, который в «бронзовую ночь» оставался дома. К суду в качестве обвиняемого был привлечен также и журналист Димитрий Кленский. Но он не был взят под стражу.

Суд первой инстанции вынес оправдательный приговор по делу об организации массовых беспорядков 5 января 2009 года. Приговор заслуживает хотя бы частичной публикации с сохранением орфографии и стилистики официального перевода на русский язык.

Оправдательный приговор вынесенный в отношении четырех активистов «Ночного дозора» камня на камне не оставил от предъявленного обвинения, что указанная четверка, сознательно и целенаправленно пользуясь своим авторитетом и положением лидеров в русской общине, спровоцировала и организовала массовые беспорядки.

Приговор был вынесен Харьюским уездным судом. Судья Виолетта Кываск проявила исключительный профессионализм и приняла решение всех подсудимых оправдать за отсутствием в их действиях состава преступления. Дмитрий Линтер, Максим Рева и Марк Сирык по решению суда получили право на возмещение вреда причиненного государством в связи с необоснованным лишением свободы в период предварительного следствия.

«Суд находит, что собранными по делу доказательствами полностью и бесспорно доказан только один факт, то, что 26.04.2007 г. – 28.04.2007 г. в центре города Таллинна и в Старом городе имели место массовые беспорядки, большая масса стихийно действующих людей громила магазины, киоски, автомобили, совершала погромы, поджоги, ломала знаки дорожного движения, уличное освещение, рекламные щиты, камеры наблюдения, павильоны ожидания на остановках, телефонные будки, оказывала физическое сопротивление работникам полиции, пытавшимся обеспечить порядок….» – констатировала судья Виолетта Кываск, – В суде также нашел подтверждение факт, что в мае 2006 года в г. Таллинне из людей собиравшихся для защиты от вандалов расположенного на Тынисмяги памятника, т.н. Бронзового солдата, было сформировано движение, которое стали называть Ночным Дозором».

«Деятельность Ночного Дозора была с самого начала публичного характера, – гласит приговор суда. – … Со стороны правоохранительных органов некогда не было претензий к организации Ночной Дозор, а также в глазах правоохранительных органов деятельность Ночного Дозора была всячески законной».

«В ходе судебного следствия не нашлось доказательств и того, что вся эта масса людей, собравшаяся на Тынисмяги вечером 26.04.2007 и позднее участвовавшая в массовых беспорядках, сопровождавшихся погромами, разрушениями и т.д., собралась там именно вследствие действий обвиняемых…» – заявила в приговоре Виолетта Кываск.

«В деле не имеется ни одного доказательства о том, что большинство участвовавших в массовых беспорядках лиц были приглашены на Тынисмяги обвиняемыми…. Наоборот, собранными по делу доказательствами доказано, что к вечеру 26.04.2007 на Тынисмяги обвиняемые никого не созывали, все заслушанные в суде свидетели и обвиняемые подтвердили в суде, что о том, что народ собирается на Тынисмяги, они узнали из средства массовой информации, телевидения и радио. Как усматривалось из исследованного в суде видеоматериала, среди собравшихся на Тынисмяги и принимавших позже участие в массовых беспорядках и погромах людей было население, как русской, так и эстонской национальностей».

«Применение полицией силы могло вызвать в массах панику. А поскольку масса людей была без вождя, то эмоциональные компоненты могли обусловить неадекватное поведение». Суд в частности подчеркнул, характеризуя общественную активность обвиняемых, что «следует считаться с тем, что во всем демократичном мире связанная с антифашизмом деятельность считается всячески легальной и законной».

Таким образом, суд первой инстанции оправдал подсудимых за отсутствием в их действиях состава преступления. Равным образом в суде стороной обвинения даже не упоминалось о прямом или косвенном участии в «организации» массовых беспорядков «иностранного государства» или лиц находящихся на службе у «иностранного государства». Не обсуждались на суде и домыслы о политическом влиянии и подрывной деятельности, направляемой из-за рубежа. То есть коспирологическая версия «оранжевой революции» подверглась и не выдержала судебной проверки. Все то, чем спекулировали политики, не нашло в судебном следствии ни малейшего подтверждений.

Прокуратура пыталась оспорить решение судьи Виолетты Кываск в окружном суде, а затем и в Государственном. Оправдательный приговор был подтвержден во всех инстанциях.

Этническая «демократура»

Две «бронзовые ночи» апреля 2007 года в Таллине в одночасье разрушили иллюзию о том, что в спокойной северной стране Эстонии проблемы и противоречия между этническим большинством и национальным меньшинством удается разрешать без применения силы и пролития крови. Было опровергнуто представление и о том, что русскоязычное население в республике до такой степени разнородно и маргинально, что напрочь лишено общих фундаментальных мировоззренческих основ. Также оказалось, что демократические институты и традиции в Эстонской Республике недостаточно укоренились в правосознании политической элиты, чтобы она была способна однозначно отделять допустимые средства от недопустимых мер.

В конце концов, апрельский «русский бунт» расценивался и расценивается национальным большинством и этническим меньшинством столь по-разному, что подобные взаимоисключающие оценки делают их (события) своего рода политической масштабной линейкой, посредством которой будут оцениваться возможные в будущем противостояния и конфликты между русскоязычным населением и титульными нациями в государствах возникших или воссозданных на европейской части территории бывшего СССР. Вполне предсказуемой политической жертвой «бронзовых ночей» стала программа интеграции, опиравшаяся на т.н. мультикультурную модель. Самостоятельная и целенаправленная политика интеграции мультикультурного общества Эстонии приказала долго жить. А отношение, как России, так и стран Прибалтики к этим возможным конфликтам и их мировоззренческая составляющая придают проблеме «Бронзовых ночей» геополитическую размерность.

Таллинн, Илья Никифоров

© 2012, «Новый Регион – Москва»

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».