ЧП в Южном Тушино, где в ночь на 7 ноября горела деревянная церковь, вызывает все больше вопросов. Как выяснил корреспондент РИА «Новый День», активисты, которые боролись с незаконной постройкой храмового комплекса, на протяжении нескольких лет подвергались нападкам со стороны «сторонников» и прихожан церкви. По словам местных жителей, в большинстве своем их оппоненты являлись либо участниками неоднозначного движения «Сорок сороков», либо лицами, связанными с местными муниципалитетом.

Москвичи также заверяют, что ни разу не видели задержанного «тушинского пиромана» Евгения Сенчина, который якобы обложил храм покрышками и поджег «по личным убеждениям» из-за того, что «сооружение» мешает гулять в парке с детьми.

Программа 200 храмов. Начало протеста

По словам местной жительницы Олеси Николаевны, временный деревянный храм апостола и евангелиста Иоанна Богослова, который, судя по данным СМИ, «сожжен и восстановлению не подлежит», особого раздражения у местных жителей не вызывал. Все протесты были связаны с храмовым комплексом на 3 тысячах квадратных метрах, который по «программе-200» в 2016 году начали строить «буквально в 10-15 метрах от жилых домов».

Храм после пожара

«У нас на улице живет 2,5 тысячи человек, никто сюда не заходит, мы не проездная, не проходная. Мы никому не нужны. Сама деревянная церковь никому не мешала, но, когда нам начали «вворачивать» огромное строение в 1749 квадратных метров, мы стали поднимать документы. А там – нарушение градостроительного законодательства РФ, нарушение устава города Москвы. Мы судились с незаконной постройкой. Против этого маленького храма никто не был против», – сказала она.

По словам активистки, история с противостоянием началась четыре года назад, а в активную фазу перешла в 2016.«С 2014 года началась бумажная волокита, когда нам навязали публичные слушания (о строительстве храмового комплекса) – тогда появился протокол публичных слушаний, на которых никого не было, и о которых никто не знал. Борьба началась с 2016 года, когда появилось разрешение на строительство. Когда уже появился забор, мы начали активно выяснять, где тендер, где все документы», – отметила она.

Выяснилось, что строительство нарушает о СП 2.1.4.2625-10 «Зоны санитарной охраны источников питьевого водоснабжения г. Москвы», согласно которому любое строительство на берегу водохранилища, отнесенного ко 2 поясу зоны санитарной охраны станций водоподготовки Москвы, запрещено на расстоянии 100 метров, а также рубка леса на территории не менее 500 метров от уреза воды. Кроме этого, как заявляют местные жители, не была проведена необходимая государственная экспертиза, а Мосгорстройнадзор пролоббировал изменение в законодательстве, по которому это сейчас не является нарушением.

«В 2017 году убрали статью, по которой Мосгорстройнадзор обязан в природных комплексах требовать государственную экспертизу. Это было требование Москвы, а в федеральном законе было написано более расплывчато – что нужна экспертиза, но любая», – сказала активистка. Абсурдность ситуации заключается в том, что разрешение на строительство в 2016 году было получено в отсутствии экспертизы, но сейчас местными жителям говорят, что они не могут указывать этот пункт в иске, так как по обновленному законодательству это не является нарушением.

Олеся Николаевна также сообщила, что строительство происходит в рамках «программы-200», которая предполагает строительство в Москве 200 храмов. «Но этой программы не существует – она существует только умах людей и в телевизоре. Она, как любой документ, должна иметь номер, дату, ответственных лиц и перечень объектов. Но когда мы добились в Мосгордуме проведения круглого стола о нашей проблеме, где у всех одна и та же ситуация – в парке выбили участок земли и строят там храм, заседание вела депутат от КПРФ Елена Шувалова, она попросила показать программу. Но мы нигде так и не смогли ее получить, ее нет», – сказала активистка.

«Никто не был против самого храма. Все говорили, ребята, в 200 метрах слева бетонная плита 14000 кв метров. Мы оттуда выгнали незаконные склады, незаконные строения, куда проституток водили, пожалуйста, стройте там. Там не надо ничего вырубать, оно не в 10 метрах от домов – потому что дом 31,1 буквально в 10-15 метрах от храма находится. Тут можно небоскрёб построить, он может стоять вечно и земля дешевая. И парковка будет у них, и звон так будет людям меньше слышно, никто никому не помешает», – отметила она.

Но в ответ на это в адрес местных жителей посыпались обвинения: «Вы – храмоборцы, вы – сатанисты, вы – пятая колонна, вы против развития города, надо строить в парке».

Агрессивная ситуация

По словам местной жительницы, последние два года ситуация развивалась по агрессивному сценарию. «Появились всякие бандиты, экстремисты и храмоборцы. Начались стачки, появились еще какие-то люди, потом мы узнали, что это «Сорок сороков», – сказала Олеся Николаевна.

По ее словам, происходило целенаправленное натравливание людей друг против друга. «Когда еще забор стоял, происходило накручивание прихожан. У них висят динамики, наверное, однажды они просто забыли выключить. И мы слышим: «Да они сатанисты, да они паразиты, хотят развалить страну…»

«Это все конкретное натравливание людей между собой. Они (защитники строительства храма) проезжали по улице, кидались бутылками. На нас много раз писали заявления в отделение по борьбе с экстремизмом. Мы пройдем мимо, полсекунды задержались – значит, что-то замышляем – после этого нас вызывают в отделение по борьбе с экстремизмом. Это был непрекращающийся бесконечный террор», – заявила активистка.

Она также обратила внимание, что листовки, которые распространяли сторонники строительства, лингвистическая экспертиза признала экстремистскими, но за это никто не был привлечен к ответственности.

Кроме этого, подчеркнула она, часть прихожан живут достаточно далеко от улицы Лодочная. «Они, как правило, все либо общественные советники, либо каким-то образом причастны к муниципалитету. Все эти люди, которые «за храм» очень хорошо организованы. Они прибегают очень быстро, быстрее нас, хотя мы живем – спуститься и выйти из подъезда», – сказала она.

Пожар в церкви

Олеся обратила внимание, что деревянная церковь принадлежала конкретному юридическому лицу – Религиозная организация «Подворье Патриарха Московского и всея Руси при храме святителя Николая Мирликийского в Тушине г. Москвы Русской Православной Церкви (Московский Патриархат)».

«Они должны были в 2017 году разобрать это деревянное строение и увести в Рузский район. Делать это никто не стал, разбирать и перевозить – это деньги. А сейчас (после пожара) его просто разберет ГБУ «Жилищник» или МЧС и вывезет куда-то на свалку, да еще и страховку получат», – сказала она.

Стоит отметить, что на сайте церкви «в связи с поджогом временного храма» собираются пожертвования (http://lodochnaya.moseparh.ru/).

По словам местной жительницы, пожар произошел в ночь на 7 ноября, а утром к двум представителям актива пришла полиция. «К Антону и Валентину пришли где-то примерно в 6:15 утра 7 ноября», – сказала она и объяснила, что первый мужчина активно борется против строительства и сторонники храма неоднократно пытались его спровоцировать на драку, второй мужчина – отец малолетних детей, квартира которого окнами выходит на строящийся каменный храм. Зимой этого года во время ночной рождественской службы он был вынужден звонить в полицию и в несдержанных формулировках жаловаться на непрекращающийся звон.

Вероятнее всего, эти стычки и стали поводом для подозрений, однако полиция не нашла следов горения на одежде мужчин и была вынуждена их отпустить, отметила Олеся Николаевна. «Молодого человека, которого задержали, мы его не знаем, мы его не видели. У нас подозрение, что он подсадной», – подчеркнула она и добавила, что для местных жителей очевидны несостыковки в версии о преднамеренном поджоге.

«Сказали, принес шины и поджег. Там, где была бетонная плита – действительно был шиномонтаж. Но это было почти два года назад. Ближайший шиномонтаж в 3 кварталах от нас. Я не могу себе представить человека, который на себе без машины таскал бы шины», – отметила она.

При этом странным является то, что нет видеозаписи произошедшего. «Они обвесили все видеокамерами, их штук 18 наверное. То, что нет видео – это ложь, там камер через каждый метр. Они направлены на дорогу, на окна. Там невозможно пройти незамеченным. Мы видели кадры с этих камер (когда активистов вызывали в отдел по борьбе с экстремизмом), они очень хорошего качества. Опубликованное видео с ногами даже не очень подходит под кадры, которые мы видели в следственном отделе», – подчеркнула она.

При этом Олеся Николаевна подчеркнула, что вся стройка проходила с явными нарушениями техники безопасности. Например, местные жители неоднократно жаловались на фонарь рядом с деревянной церковью, кабель от которого просто был брошен на землю, накинут на провода и перетянут через дорогу в подвал дома. Кроме этого, в каменном храме, в котором идут ремонтные работы, проводятся церковные службы.

«Они проводят (службы) в строящемся здании. Мало того, что это нарушение техники безопасности, там находятся дети, идет стройка. Оно еще огорожено, там ходят мужики в касках. Они 8 ноября вечером снимали (с храма) леса и увозили их», – отметила активистка.

Как сообщал «Новый День», 8 ноября стало известно, что полиция задержала 35-летнего жителя столицы по подозрению в поджоге временного деревянного храма на Лодочной улице. Мужчина на допросе заявил, что совершил преступление «в знак протеста против застройки расположенного вдоль канала на Лодочной улице парка».

В СМИ практически сразу прошла информация о том, что это дело рук «храмоборцев», которых не устраивает строительство церквей в Москве.

Ранее, 13 октября, произошел пожар в церкви в честь иконы Божией Матери «Умягчение злых сердец» в Косино-Ухтомском районе. В результате храм обгорел с трех сторон, также огнем полностью уничтожена воскресная школа.

Москва, Мария Вяткина

© 2018, РИА «Новый День»