Рынок политконсалтинга в России переживает очередную трансформацию, а те, кто считает, что профессия умерла, мягко говоря, ошибаются. Об этом в интервью РИА «Новый День» сказал председатель совета директоров известной консалтинговой компании «Bakster Group» Дмитрий Гусев.

Накануне единого дня голосования, эксперт откровенно и без купюр рассказал о состоянии рынка политического консультирования в России.

«Новый День»: Дмитрий Геннадьевич, не буду, наверное, оригинален, если скажу, что рынок политического консультирования переживает непростые времена. Есть мнение, что реальная политическая конкуренция подменена имитацией таковой.

Дмитрий Гусев: Не соглашусь с вами. Так обычно говорят те, кто не готов работать на транформирующемся пространстве выборов, либо по каким-то причинам уже выпали из него. Некоторые отошедшие от дел консультанты любят вспоминать времена становления нашей профессии, когда конкурентность легко граничила с беспределом и криминалом. Понятно, что такой взгляд «из прошлого» на нынешнюю ситуацию весьма необъективен. Да, не стало шальных «пацанов», которые готовы вести в губернаторы своего, скажем так, коллегу. Ведь в их понимании победа на выборах всегда воспринималась не как механизм усиления государственности, а как борьба за привлекательный политический актив – власть. Цель оправдывала средства, а средства были.

На мой взгляд, как и любая рыночная система, политконсалтинг сегодня переживает очередной цикл изменений – не первый и, думаю, не последний. Это нормальная ситуация для любого живого и развитого рынка. Появились, если хотите, внятные «правила игры»: система норм, принципов прихода к власти, цивилизованных коммуникаций между политическими игроками и центрами влияния и так далее.

«Новый День»: Вы сравнили политическую конкуренцию 90-х с беспределом. А есть какие-то яркие примеры того как было «тогда» и как есть «сейчас»?

Дмитрий Гусев: Наверное, самой показательной иллюстрацией мною сказанного, являлся в то время процесс взаимоотношений между клиентом и консультантом. Коллеги не дадут соврать: помимо выстраивания многоуровневых отношений с кандидатом и его окружением, остро стоял вопрос выполнения контрактных обязательств в отношении «имиджмейкера». Практически всегда существовал риск того, что заказчик или его казначей в последний момент решит «попридержать» деньги, попросту говоря «кинуть». Аргументация под это подводилась разная, но факт остается фактом – попытки пересмотреть условия контрактов на исходе кампании периодически случались. Представьте на секунду, что в стране нет банковской системы. При этом люди вынуждены как-то договариваться, торговать, получать зарплату – в общем, работать в условиях обычных товарно-денежных отношений.

«Новый День»: Немного не по себе…

Дмитрий Гусев: Нельзя быть политконсультантом и не уметь выбивать причитающееся. Кодекс чести – «наказывать» оступившихся. Это, если хотите, одно из присущих нашему цеху свойств, неотделимое от профессии в принципе. Так что мы сейчас с вами еще в мирное время живем!

«Новый День»: Боюсь даже спросить, а «наказывать» оступившихся – это ведь не про физическую расправу само собой?

Только фигура речи. Я не хотел бы глубоко вдаваться в тему. Если упрощенно, есть система сдержек и противовесов. Не платит бандит – жди в гости силовика. Не платит чиновник – жди в гости бандита. Не платит силовик – жди в гости недовольное общественное мнение и честных журналистов. Плюс весь набор репутационных издержек и включение рычагов давления. Один мой добрый товарищ, солидный лоббист и сильный аппаратчик советовал быть проще: «Кидала что сделал? Обокрал меня. А где должен сидеть вор? Правильно, вор должен сидеть в тюрьме». Задействовал связи и принципиально добивался возбуждения уголовных дел на своих обидчиков. Предпочитал серьезные экономические статьи, чтобы потом слать ребятам за решетку «приветы» – мол, сиди и помни сделанное зло. Ведь что такое закон кармы? Наше положение в настоящем определяется нашим состоянием и поступками в прошлом.

«Новый День»: Сурово. Но, я так понимаю, это время позади? Поправьте меня, если я неправ: сформировался пул федеральных политконсультантов и аналитиков, которые «на местах» разъясняют, скажем, позицию Кремля. Курируют выборы, модерируют межэлитные взаимоотношения, выстраивают медийную картину…

Дмитрий Гусев: Да, на рынке политконсалтинга теперь действуют устоявшиеся правила. При этом до сих пор периодически встречаю чиновников, которые испытывают все те же «неправильные» соблазны. Мол, сам все знаю, зачем мне выполнять контрактные обязательства, зачем выслушивать консультанта и так далее. Но временное помутнение быстро проходит: ведь мы с таким персонажем работаем в одной коммуникативной среде, в одном политическом пространстве. Рано или поздно пересечемся в одних и тех же кабинетах власти. Сегодня ты здесь, завтра – там. А вокруг все прозрачно и пронизано связями: интернет, социальные сети, общие друзья в кругах российской элиты и так далее. Поэтому я обычно просто даю это понимание, и мы быстро и безболезненно снимаем возникшие разногласия – репутация и имя дороже.

С независимыми политконсультантами сотрудничает не только Кремль, но и парламентские и малые партии, депутаты Госдумы, губернаторский корпус.

Круг задач? От мониторинга ситуации и налаживания эффективной медиации между политическими игроками – до купирования потенциально конфликтогенных ситуаций и профессионального обеспечения ключевых характеристик современной избирательной кампании – конкурентности, открытости, легитимности. Это большой пласт работ, которые на высоком уровне способны выполнить только практикующие социальные инженеры – с незамыленным взглядом, широким кругозором, способностями к оперативному ситуационному реагированию. Поэтому мне смешно слышать рассуждения о «смерти» профессии: работа есть, работы много. Другое дело, что рынок политического консультирования обретает новые характеристики и диктует запрос на гибридную занятость.

Москва, Владимир Андропов

© 2015, РИА «Новый День»