Регион под названием Южный Кавказ появился на политической карте мира после распада СССР, когда Азербайджан, Армения и Грузия стали независимыми государствами.

Этот небольшой по площади (186,1 тысяч кв. км) регион с населением менее 15 млн. человек, из которых несколько миллионов находятся на заработках, продолжает оставаться в центре внимания ведущих мировых и региональных держав в силу своего геополитического положения.

Как сообщает корреспондент «Нового Региона», об этом пишет политический обозреватель Фонда стратегической культуры Александр Крылов.

С появлением Южного Кавказа на месте бывшего российско-советского Закавказья США и ЕС получили удобный плацдарм на границах России и Ирана, а также доступ к энергетическим ресурсам Каспия, на которые приходится около 10% мировых запасов нефти и газа.

Нефтегазовые богатства самого Южного Кавказа являются весьма скромными.

Согласно наиболее оптимистичным оценкам западных экспертов, на долю Азербайджана (единственного в регионе обладателя нефтегазовых кладовых) приходится всего 0,6% от доказанных мировых запасов нефти (1 млрд. тонн или 7 млрд. баррелей) и 0,8% от доказанных мировых запасов газа (1,37 трлн. кубометров).

В последние годы объемы добываемого в Азербайджане газа постоянно сокращаются (с 1994 г. по 2004 г. добыча уменьшилась на 23% и составила 4,6 млрд. кубометров). Этого недостаточно даже для обеспечения внутренних потребностей самого Азербайджана (9,5-10 млрд. куб. м в год).

Положение на региональном рынке нефтедобычи выглядит несколько лучше, но, тем не менее, имеющиеся запасы нефти все равно недостаточны для того, чтобы превратить Азербайджан в важного игрока на мировом нефтяном рынке.

Поэтому для США и ЕС Южный Кавказ представляет интерес, прежде всего не как поставщик энергоносителей, а как район транзита, позволяющий обеспечить поступление на мировые рынки углеводородов из Центральной Азии в обход России и Ирана.

Это значит, что России следует искать решение проблем, связанных с экспортом центральноазиатских нефти и газа, не в транзитных странах Южного Кавказа, а в диалоге со странами-экспортерами энергоносителей.

Роль южнокавказского транзита станет минимальной, если России удастся создать внутри ЕврАзЭС международную организацию, которая объединит РФ и государства-экспортеры энергоносителей Центральной Азии (собственный нефтегазовый аналог ОПЕК).

Успешное функционирование выстраиваемых США и ЕС новых энергетических коридоров невозможно без решения нескольких основных проблем.

Первая из них – сохранение стабильности в масштабах всего региона и противодействие попыткам возобновления широкомасштабных военных действий в зонах конфликтов, пребывающих ныне в «замороженном» состоянии.

Кроме того, Западу важно не допустить дестабилизации транзитных стран – Азербайджана и Грузии. И, наконец, надежное функционирование новых энергокоридоров возможно лишь в том случае, если отношения между двумя транзитными государствами будут иметь стабильный характер. Обеспечить все это не просто.

На рубеже 1980-1990-х гг. существовавшие в регионе межэтнические противоречия, не сдерживаемые больше союзным центром, вылились в крупномасштабные войны. В результате в Закавказье появились не только три признанные мировым сообществом республики (Азербайджан, Армения и Грузия), но и непризнанные Абхазия, Нагорный Карабах и Южная Осетия.

После окончания военной стадии конфликтов в начале 1990-х гг. они перешли в стадию «замороженных», начался процесс переговоров под эгидой ООН и других международных организаций.

Ни в одном случае переговоры не привели к сколько-нибудь заметному сближению позиций конфликтующих сторон. Более того, в последние годы наблюдается тенденция к обострению проблемы непризнанных государств.

Сокращение военного и экономического присутствия РФ, активное проникновение в Кавказский регион США, ЕС и НАТО могут изменить сложившийся здесь баланс различных политических сил в неблагоприятном для России плане.

Правда, этого не произойдет, если Москва сумеет использовать то обстоятельство, что администрация Буша слишком связана ближневосточными делами и борьбой с мировым терроризмом, чтобы пойти, к примеру, на прямое военное вмешательство в Абхазии и Южной Осетии.

От планов переустройства Кавказа Вашингтон не отказался. Главной задачей США и их союзников по НАТО продолжает оставаться интеграция трех закавказских республик с евроатлантическим сообществом и вытеснение России из региона.

При этом вступление государств Южного Кавказа в состав ЕС не предусматривается даже теоретически – главным инструментом евроатлантической интеграции должен стать военный блок НАТО.

Кавказ, с точки зрения Вашингтона, должен стать следующим этапом расширения НАТО, и наилучшим вариантом считается одновременное вступление в НАТО Азербайджана, Армении и Грузии.

Подобная перспектива горячо поддерживается официальным Тбилиси и с определенными оговорками Баку (который требует до этого обеспечить вывод войск Армении из Нагорного Карабаха и других «оккупированных» территорий и возвратить их под контроль азербайджанского правительства).

Нынешняя вашингтонская администрация отводит России очень скромную роль в грядущем переустройстве Кавказа.

Как подчеркивают американские политики и эксперты, решение имеющихся проблем региона при посредничестве Российской Федерации невозможно в принципе, так как РФ, дескать, больна авторитаризмом и имперскими амбициями.

На Северном Кавказе Вашингтон и его союзники в Европе выступают за ограничение российского суверенитета и введение международных миротворческих контингентов в Чечню и другие республики Северного Кавказа.

В то же время, до тех пор, пока администрация Дж. Буша «увязает» в Ираке, ближневосточное направление будет оставаться для нее важнее кавказского, где прямой конфронтации с Россией Вашингтон пока избегает.

Для ограничения роли России и ее последующего вытеснения с Кавказа США использует преимущественно своих местных союзников, которым оказывается политическая и финансовая поддержка.

Наиболее активным союзником Вашингтона выступает грузинская правящая элита, которая поставлена сейчас в такую зависимость от своих зарубежных спонсоров, что она совершенно не в состоянии проводить национально ориентированную и мало-мальски самостоятельную политику.

В настоящее время Пентагон производит плановое перебазирование войск из Западной Европы на восток, что позволяет приблизить американский военный кулак к богатым нефтью и газом регионам и потенциальным театрам военных действий.

В этих условиях превращение Грузии в «кавказский авианосец США» может стать частью общей стратегии Вашингтона.

Грузия превращена сейчас в государство с ограниченным суверенитетом и в заложника глобальных геополитических изменений. В ближайшей перспективе рассчитывать на изменение нынешнего антироссийского курса Тбилиси не приходится, так как умеренные (а тем более – пророссийские) силы в тбилисской политической элите практически отсутствуют.

Во многом благодаря отказу тбилисского руководства от самостоятельной политики перспективы развития ситуации в Грузии и на Кавказе в целом во многом зависят теперь от политики внешних сил и, прежде всего, США.

По сравнению с Грузией Азербайджан находится в куда более благоприятном положении, так как имеет стабильные доходы от экспорта энергоносителей.

Американцы обеспечили политическую поддержку и финансирование проекта нефтепровода «Баку – Тбилиси – Джейхан», оказали Азербайджану значительную по объемам помощь в области военного и военно-морского строительства, активно содействовали углублению отношений Азербайджан – НАТО.

В ответ США получили согласие Баку на размещение на азербайджанской территории американских станций электронного слежения и сил быстрого развертывания.

Азербайджанское руководство постоянно заявляет, что сотрудничество Азербайджана с НАТО носит стратегический характер и что страна сделала окончательный выбор в пользу «истинной демократии» и «евроатлантических ценностей».

Однако в разгар американо-иранской конфронтации Баку неожиданно для Вашингтона пошел на радикальное улучшение отношений с Ираном.

Проблема морской границы была урегулирована в кратчайшие сроки: Тегеран отказался от своих претензий к Азербайджану, и стороны согласились на раздел Каспия по национальным секторам в соответствии со срединной линией при совместной разработке спорных участков.

Не меньшую самостоятельность по отношению к США продемонстрировал Баку и на российском направлении. После свержения правившего Азербайджаном в 1992-1993 гг. радикального протурецкого политика Абульфаза Эльчибея искусственно разорванные азербайджано-российские экономические связи начали восстанавливаться.

Однако политическое сближение России и Азербайджана имеет свои ограничители. Россия не может отказаться от отношений стратегического партнерства с Арменией ради дальнейшего сближения с Азербайджаном.

Закономерно, что стремление России сохранить имеющийся уровень отношений с Арменией и одновременно вовлечь Азербайджан в создаваемую систему коллективной безопасности осталось безответным: на таких условиях Баку отказывается вступать в члены военной организации ОДКБ.

Единственным реальным стратегическим партнером России на Южном Кавказе продолжает оставаться Армения, которая строит свою внешнюю политику на принципе обеспечения «равновесия» между разными военно-политическими блоками, чьи интересы непосредственно касаются Кавказского региона.

В реальности Ереван проводит пророссийскую политику, так как она в наибольшей степени отвечает государственным интересам Армении на современном этапе.

Вашингтон, однако, демонстрирует все возрастающее недовольство тесным сотрудничеством между Арменией и Россией, сотрудничеством Армении с Белоруссией в военно-технической области, а также интенсивным развитием армяно-иранских отношений.

Администрация Дж. Буша все больше дает Еревану понять, что дальнейшие перспективы его отношений с США зависят от той поддержки, которую готова оказать Армения американской политике в регионе.

По информации американского посольства в Ереване, за годы независимости США предоставили Армении в качестве финансовой помощи около полутора миллиардов долларов. Армения была второй после Израиля страной, получающей от Америки наибольшую помощь на душу населения.

Но сейчас, несмотря на противодействие влиятельного армянского лобби в американском конгрессе, администрация США значительно увеличила размеры финансовой помощи Баку, которая, в отличие от прошлых лет, стала гораздо ощутимее, чем материальная поддержка Еревану.

Российско-армянские отношения строятся на прочном правовом фундаменте.

Страны приняли совместную Декларацию о союзническом взаимодействии, ориентированном в XXI век, и заключили Договор о долгосрочном экономическом сотрудничестве на период до 2010 года. Расположенная в Армении 102-я база российской армии продолжает оставаться самым крупным военным объектом РФ на Южном Кавказе и позволяет гарантировать как государственную безопасность Армении, так и российское влияние в регионе.

В политической сфере обе страны активно развивают многосторонние и двусторонние связи в рамках СНГ, ОДКБ и в ЕврАзЭС (в этой организации РА имеет статус наблюдателя). В экономической сфере сотрудничество между Арменией и Россией осложняется изолированностью Армении от внешнего мира.

Однако и в этой сфере за последние годы был достигнут значительный прогресс, в первую очередь в области энергетики и банковских технологий. Удалось снять налоговые барьеры во взаимной торговле, что заметно стимулировало ее рост.

Важным фактором активизации российско-армянского торгово-экономического сотрудничества стало соглашение «имущество в счет долга». Оно предусматривает передачу российской стороне в счет государственного долга Республика Армения ряда промышленных предприятий, прежде всего в сфере энергетики и ВПК.

В результате осуществления этого соглашения Россия превратилась в главного инвестора армянской экономики. В настоящее время в Армении действуют около 600 предприятий с участием российского капитала.

Россия продолжает посреднические усилия по урегулированию проблемы Нагорного Карабаха, однако сознательно ограничивает степень своей вовлеченности в карабахский конфликт ради выстраивания взаимовыгодных и добрососедских отношений с Азербайджаном.

Одной из важнейших проблем, которые препятствуют успешному развитию Южного Кавказа, остается проблема непризнанных государств.

Непризнанные государства Южного Кавказа – Абхазская Республика, Нагорно-Карабахская Республика и Республика Южная Осетия существуют на протяжении длительного времени. Они представляют собой объективную реальность и важную составляющую регионального баланса сил, без должного учета которой невозможно выработать плодотворный подход к решению проблем региона.

В настоящее время все эти государства обладают такими атрибутами независимой государственности, как собственные конституции, правительства, вооруженные силы, органы госбезопасности, таможенные и пограничные службы.

Несмотря на свой юридически непризнанный статус, часто они проявляют большую эффективность в плане решения социально-экономических проблем, чем покинутые ими «метрополии».

После распада СССР главным недостатком российской политики на Кавказе была ее вялость и пассивность. В результате у внерегиональных держав и их местных союзников появилась возможность проводить здесь политику, которая прямо противоречит государственным интересам России и направлена на ее вытеснение не только с Южного, но и с Северного Кавказа.

В настоящее время российское политическое влияние в регионе сохраняется лишь благодаря военно-политическому партнерству с Арменией и присутствию российских миротворцев в Абхазии и Южной Осетии.

Однако в случае включения Южного Кавказа в создаваемую сейчас систему безопасности НАТО с военным присутствием России в Армении будет покончено, Ереван и Баку начнут проводить по отношению к РФ сходную с Тбилиси политику.

Нельзя исключать, что ради достижения этой цели в Азербайджане и Армении будет создана ситуация «управляемого хаоса» и приведены к власти такие же марионеточные режимы, как в Тбилиси. Подобное развитие событий неизбежно дестабилизирует ситуацию на Северном Кавказе, а в перспективе – и в других регионах РФ.

С точки зрения интересов обеспечения интересов всеобщей, региональной и собственной российской безопасности Кавказский регион является неделимым. Отрадно, что в последнее время российская политика на Кавказе заметно активизировалась.

Однако, для того чтобы изменить ситуацию коренным образом, России необходимо покончить со своей прежней вялой политикой «ответов на вызовы» и перейти к политике моделирования ситуации в нужном для нее направлении.

Целью такой политики должно быть не сохранение «остатков» былого политического и экономического влияния, а его постоянное и планомерное усиление в масштабах всего Кавказа.

Сохраняющиеся противоречия между Россией и Западом в Кавказском регионе таят в себе немалую опасность. В условиях политической, межэтнической и социально-экономической напряженности в этом регионе его дестабилизация может быть осуществлена самыми разными силами и с минимальными затратами.

Географическая близость Южного Кавказа к Ближнему Востоку благоприятствует превращению региона в зону действий радикальных исламских и международных террористических организаций.

По большому счету Россия, США и ЕС больше заинтересованы не в геополитическом соперничестве, а в возможно более тесной координации своей политики в масштабах Кавказского региона.

Однако равноправный диалог России с Западом по всему комплексу региональных проблем станет возможным лишь в том случае, если Россия сможет радикально укрепить свои позиции на Южном Кавказе.

Москва, Всеволод Ягужинский

© 2007, NR2.Ru, «Новый Регион», 2.0

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».