В своё время Маркс и Энгельс утверждали, что социалистическая революция может произойти только в промышленно развитой, капиталистической стране. В такой стране, где капитализм достиг высшей стадии своего развития, созрел и даже перезрел. Революция, по их представлению, – это естественное продолжение развития общества, закономерно наступающий этап смены социально-экономического уклада жизни. Революция в такой отсталой стране, как Россия, по их убеждению была невозможна.

По этой причине Ленин пытался убедить российскую общественность в том, что капитализм в России есть – и не просто есть, а он уже развился до высшей стадии, созрел, перезрел, и поэтому, его пора сносить. «Ткни, и развалится». Ленин для этого даже целую книгу написал. Однако доказательства получились, мягко говоря, неубедительными. Ленин этот капитализм в своей книге буквально притягивал за уши. Ему хотелось показать, что в России очень много капиталистического производства, и он под этот тезис подкладывал любые факты. Например, если крестьянин нанимает для уборки урожая батраков, то это развитый капитализм. Если сапожник имеет подмастерье, то это развитый капитализм. Ну, и так далее. Само собой, его раскритиковали и высмеяли.

Тогда-то революционная теория и обогатилась тем, что потом стали называть ленинизмом – идеями о возможности построения социализма в отдельно взятой стране и возможности скачкообразного развития общества. То есть, Ленин признал, что в России развитого капитализма нет, что страна не готова к революции, но это не повлияло на его стремление к захвату власти. Он только поправил свою аргументацию, почему это нужно сделать. «И непргеменно, батенька – непргеменно».

Идея скачкообразного развития общества ложная. Её объяснение строится на примере лестницы, по которой страна и общество поднимаются вверх. В соответствие с ней, представляется вполне возможным, что общество немножко поднатужится и перепрыгнет одну или даже две ступеньки, сразу оказавшись на нужной стадии развития.

Картинка может быть и убедительная, но в ней не учитывается, что в реальности никакой такой – уже готовой – лестницы нет. Мы не просто поднимаемся по ней – мы её сначала строим, ступеньку за ступенькой, и в процессе этого строительство переходим на следующий уровень, то есть на ту ступеньку, которую сами только что построили. А если ещё не построили, то, значит, впереди у нас ничего нет. Там пустота, поставить ногу некуда, и поэтому «скакнуть» и перепрыгнуть на следующую ступеньку – невозможно. А если все-таки «скакнуть», то неизбежным станет падение.

Вот так Россия и поступила: прыгнула, упала и разбилась.

«Ничего! Мы соберём! Мы починим!» – сказали большевики и принялись за дело.

Спрыгнув с лестницы, Россия оказалась ниже того уровня, на котором находилась. Значительно ниже. Социальная структура общества оказалась полностью разрушена и восстановлению не подлежала. Экономика – уж, какая была – тоже перестала существовать. Идеология, само собой, требовала замены. Территория империи распалась на множество осколков, как по национальному признаку, так и по признаку наличия местных сил, способных сохранить управление в критический момент, со значительными пространствами безвластия между ними.

И вот это всё необходимо было собрать в единое целое, под своим (большевиков) управлением. Как это сделать?

Ну, как известно, идеология была уже готова: социализм, коммунизм. Практическое её воплощение на начальном этапе состояло в том, чтобы обещать всем всё: крестьянам – землю, рабочим – фабрики, национальным окраинам – права и свободное развитие, всем – справедливость, благополучие, светлое будущее. А какой план был на самом деле, что собирались осуществить в реальности?

В практическом отношении, обнаруживается только бесконечный захват новых территорий, вплоть до полного поглощения всей планеты. Мировая революция. Но ведь этим сыт не будешь. Если исходить из имперской идеологии – захват и ограбление, то такой вариант может устроить только относительно небольшую группу людей, которая находится во главе процесса и потом будет с этого кормиться. А что остальным? Ведь в любом случае необходимо как-то обустроить жизнь, создать какие-то правила, какие-то структуры власти, организовать взаимодействие людей, построить жильё, инфраструктуру, дороги, наладить производство и т.д. Должна быть какая-то схема, модель устройства общества, которую следует воплотить. Лозунги хороши, но в каких материальных формах они будут выражены?

И вот в этом смысле отчётливо виден провал большевиков. У них не было не только готовой следующей ступеньки, на которую предстояло перейти обществу – у них не было даже ясного, пригодного к практическому осуществлению, представления о ней. Вместе со всей страной, они рухнули в архаику, и не понимали, что с этим делать дальше.

В результате, получился то ли крепостнический феодализм, где все принадлежат государству (то есть, правящему слою), то ли фашизм образца Бенито Муссолини, густо политый сверху пропагандой. Но, в любом случае, получился не тот социально-экономический строй, который можно назвать социализмом. Хотя они и утверждали, что это именно социализм и есть, но очевидно, что такой вариант никто не хотел и не захотел бы, если бы знал с самого начала. Он совершенно не был похож на светлое будущее и царство справедливости. Наоборот, получился сплошной мрак и полная несправедливость. Какое-то беспощадное рабовладение. За неподчинение – расстрел на месте, и никаких разговоров. И только попробуй сказать об этом! Сразу арест, пытки, расстрел или каторга (лагерь – это и была каторга).

По примеру с лестницей понятно, что по-другому быть не могло. Невозможно двигаться вперёд, если под ногами ничего нет. И одних только теоретических построений недостаточно: нужна твёрдая материальная опора. Нужен чёткий подробный план действий, в котором всё предусмотрено. А для этого требуется соответствующий запас знаний и практического опыта. У большевиков его не было. Они брали опыт из прошлого, то есть опыт самодержавия и крепостничества. А теория Маркса как раз о будущем не говорит ничего определённого: она критикует существовавший тогда капитализм, но ясного плана строительства социализма не содержит. То есть, в практическом отношении оказывается бесполезной. И остаётся «революционное творчество масс». Необразованных, неподготовленных к такой сложной деятельности. В итоге, получилась, по Жванецкому, борьба невежества с несправедливостью.

Этот путь ещё не завершён. Революция продолжается. Франция тоже в своё время целое столетие после своей революции топталась на месте и отходила назад. Ничего – выжила. Конечно, социалистического «царства добра и справедливости» во Франции не образовалось, но результаты впечатляют. И кстати, кто думает, что мы дураки – почитайте историю Франции. Там точно такие же дураки. Французы про себя даже сами говорят: «Страна-то хорошая, да дуракам досталась». Так что незачем комплексовать.

Нужно только учитывать полученный опыт. Успешных скачков не бывает. За каждым скачком следует падение. Революция возможна только в виде ускоренной эволюции. Наилучший вариант – НТР (научно-техническая революция). И она должна быть подготовлена – прежде всего, практически (а потом уже теоретически). Нам предстоит двигаться вперёд медленно, без фанатизма, маленькими шажочками. Важно, чтобы эти шаги были по земле, а не по воздуху.

Челябинск, Сергей Ясинский

© 2016, РИА «Новый День»