Спустя девять месяцев с начала спецоперации на Украине россияне позитивнее смотрят в будущее, чем до нее. Об этом свидетельствуют результаты исследования, проведенного специалистами Института психологии РАН. Чаще всего оптимистичный настрой преобладает у представителей старшего поколения, проживающих в малых городах и на селе, передает РБК.

«Парадоксальное» повышение социального оптимизма более чем на 10 п.п. выявило сравнение результатов репрезентативных соцопросов, проведенных в начале февраля и в ноябре, рассказал заведующий лабораторией социальной и экономической психологии Института психологии РАН Тимофей Нестик.

Респондентам двух репрезентативных опросов задавали три вопроса о том, изменится ли жизнь к лучшему, будут ли наши дети жить лучше нас, а также решатся ли в будущем большинство проблем, волнующих российское общество. Число утвердительных ответов выросло на 7-13 п.п. В частности, доля ответивших, что общество сможет решить большинство проблем, выросла с 45 до 58%.

«Парадоксальное повышение позитивной оценки будущего России в условиях кризиса может быть проявлением эффекта «сплочения вокруг флага»: оно защищает самооценку и позитивную групповую идентичность», – объяснил Нестик.

По результатам опросов, психологи выделили россиян на четыре группы по типу отношения к санкциям и описали их усредненный портрет. Первые – «полагающиеся на государство оптимисты» (28%). Они больше других испытывают радость и надежду по поводу ситуации в стране, доверяют федеральной власти и оправдывают социальную систему, будучи уверенными в способности влиять на будущее страны.

Вторая группа самая малочисленная (18%), так называемые «фрустрированные». Их уровень тревоги и депрессии сильнее, чем у остальных. Они переживают страх и подавленность по поводу ситуации в стране, для них характерно низкое доверие к власти, антиэлитизм. Их страхи – негативные экономические последствия спецоперации и репрессии. По их мнению, экономическую ситуацию могли бы улучшить защита прав и свобод граждан, а также развитие сферы услуг и туризма.

Третьи – «встревоженные реалисты» (22%). У них выраженная гражданская идентичность в сочетании с антиэлитными установками, низким социальным оптимизмом и высокой тревогой за свое будущее. Больше всего они боятся негативных последствий военной операции и произвола властей.

Самая многочисленная группа – «разочарованные несправедливостью патриоты» (32%). В этой группе негативно относятся к действующим политическим и экономическим элитам и считают необходимыми решительные полномасштабные изменения в стране, преодоление социального неравенства. Именно эта категория характеризуется наибольшим социальным оптимизмом, а также уверенностью в своих силах. «Патриоты» опасаются утраты культурных традиций и социального коллапса.

Всплески оптимистических ответов в кризисных ситуациях – обычное явление, а выросший оптимизм в ответах – в принципе общая тенденция этого года. «Одна из главных причин, почему так происходит: речь идет о вопросах, которые сформулированы в очень общем виде (специально, чтобы можно было замерять от года к году)», – комментирует социолог, доцент РАНХиГС Алексей Титков, добавляя, что с резким изменением обстановки респонденты начинают переосмысливать сами вопросы, потому что такие формулировки, как «дела», «проблемы», очень ситуативны.

Эксперты и ранее поднимали проблему репрезентативности российских соцопросов. При их проведении социологи сталкиваются с частыми отказами от участия, а среди согласившихся большой процент тех, кто заведомо лоялен к государству, из-за чего могут возникать социологические искажения.

Москва, Зоя Осколкова

© 2022, РИА «Новый День»