Система управления страной ведёт себя как живой организм. Хотя она не живая, но, как всякая структура, обладает логикой существования, что проявляется в виде её устойчивости. Условно, её существование можно называть её жизнью, а устойчивость – желанием жить. Система действует посредством людей, но существует как бы отдельно от них, то есть, люди, образующие систему и она сама – не одно и то же. Это ясно хотя бы из того, что человек может быть её элементом, а может и не быть.

Всё существующее подчиняется законам природы, в том числе и система, и люди, из которых она состоит. Природа – фундамент, на котором из взаимодействия людей по её законам строится система. Следуя природе, система имеет свои цели и свои ограничения, которым люди вынуждены следовать, когда от этого зависит их существование. Но они при этом воспринимают цели и ограничения системы как свои собственные – поскольку им и в голову не приходит, что она может властвовать над ними. Они считают её своим инструментом, и только. Но система – неживая, гордости не имеет, и ей безразлично, что считают люди. Лишь бы выполняли. Люди могут поступать, как хотят, но в какой-то момент они сталкиваются с желаниями и действиями других людей и должны конкурировать. В этом случае всё происходит по Дарвину: выживает сильнейший. И в результате укрепляется система, так как сила и воля победителя принадлежит ей. Можно сказать, это проявление её собственных сил и воли.

Система не существует отдельно от людей. Она продукт и элемент общественного сознания, то есть, живёт в головах. Она имеет и материальное воплощение – начиная с бумаги, канцелярских скрепок и стульев, и заканчивая законодательством, в котором отражён её образ, – но это всё вторичное. В данном случае первично сознание, поскольку система может существовать без всего материального, но не может обойтись без человеческих мыслей, представлений, убеждений. И пока существует общество, существует и она. При этом она может менять форму, структуру и людей в целях самосохранения – то есть обеспечения своей устойчивости.

Система действует, подкупая людей или вынуждая их делать то, что ей «нужно». Если же люди неспособны обеспечить устойчивость системы, она «должна» их заменить. Но её действующие элементы – живые люди, и они не хотят себя заменять. Они планируют продлить своё существование в ней и принимают для этого соответствующие меры. Тогда в дело вступают другие люди, и – снова по Дарвину – выживает сильнейший.

Однако возможна ситуация, когда людей, подходящих для этого дела, нет: все способные входят в существующую структуру и противопоставить им некого. В этом случае, система использует их самих. Эти люди имеют связь, но не имеют устойчивости – почему и не могут её обеспечить. Они структурно слабы, то есть, образно говоря, это глина, вода или дым, но не сталь. Они способны обволакивать, просачиваться, но не способны пробить. Логика системы заставляет их структурироваться, сосредотачиваться, создавать жёсткую конструкцию, но они не могут. Их попытки заканчиваются провалом, и всё, что в результате остаётся – хвастливые воинственные заявления.

Этого системе недостаточно. Поскольку в обществе нет так называемых «здоровых сил», требуется внешнее вмешательство. Нужны враги – сильные, мотивированные на захват и обновление системы. От них требуется, чтобы они поставили под свой контроль всю территорию страны, а всех людей, задействованных в существующей системе, заменили на своих. И чтобы придали системе свою собственную структуру, обладающую достаточной устойчивостью. Внешнее управление, осуществляемое внутри. Вся структура власти – инородная. Все ответственные чиновники и все исполнители сверху донизу – иностранцы. Законодательство – другое. Система правосудия – полностью другая. Судьи, прокуроры, следователи, полицейские – люди из других стран.

Но враги не хотят. Им совершенно не интересно переселяться в отсталую страну, где невозможно нормально жить, т. е. с привычным для них комфортом. Стойко переносить тяготы и лишения, да ещё в течение долгих лет – это не для них: «Если я когда-нибудь соскучусь по такой жизни, я могу пару дней пожить в своем сарае».

Им незачем заниматься наведением порядка в чужой стране, тратить свою жизнь на благоустройство её территории. Да ещё расходовать на это свои ресурсы. У них есть и свои проблемы, которые надо решать. Они готовы поделиться советом: «Economy, just economy», – но ехать сюда и делать всю работу за нас, они не хотят.

Следовательно, их нужно заставить.

Исходя из потребности выживания системы, логично, что в обществе возникает образ вражеской угрозы: система находится в головах, и её логика существует как логика носителей этих голов. Своих мыслей у неё нет. Так же логично нарастание агрессии: требуется готовность противостоять врагу, а для этого нужно начать подготовку к защите. На самом деле цель в том, чтобы создать впечатление подготовки к нападению, и тем самым привнести тревожное настроение в мировое сообщество.

Следующим шагом должно стать усиление угрозы и, соответственно, усиление тревоги – до такой степени, чтобы противник на самом деле начал готовиться к войне. Если противник принимает меры, только имея в виду предотвращение нападения, нужно усилить активность, включая начало собственных военных действий, хотя бы против третьей стороны, но так, чтобы ни у кого не оставалось сомнений в серьёзности происходящих событий.

Желательна жестокость и бессмысленность – это выглядит как безумие и внушает мысль о том, что придётся иметь дело не просто с противником, а с невменяемым противником, и даже маньяком. Нужно заставить поверить, что экстраординарных мер не избежать, что любые усилия и расходы перед лицом такой чрезвычайной опасности оправданы, и что если пренебречь угрозой, то дальше будет хуже. И продолжать ухудшать ситуацию – для подтверждения и укрепления этой мысли. Следует наращивать напряжённость до такого уровня и такими способами, чтобы у противника не осталось никакого другого выхода, кроме как ответить. Ответ может называться любым словом и иметь любую форму, но необходимо, чтобы противник пришел на территорию и немедленно начал укреплять систему.

Всё это система делает сама – люди не управляют ею, а наоборот, являются её инструментами. При этом система – не живая, не разумная, не сверхъестественная и не существующая самостоятельно. Вот такой сфинкс.

Челябинск, Сергей Ясинский

© 2016, РИА «Новый День»