Супруга главы крымскотатарского меджлиса Сафинар Джемилева с радостью приняла награду от Виктора Ющенко, который решил наградить ее орденом княгини Ольги.

Об этом Джемилева заявила в интервью киевской газете «День», назвав орден «достойной оценкой государства». «Меня поздравили все руководители Крыма, общественность», – уточнила она.

Сафинар напомнила, что в 32 года она оставила родителей и приняла решение быть спутницей Джемилева, который находился в ссылке на Колыме.

«Все наши соотечественники одобряли мой поступок потому, что наш народ жил Крымом, жил мечтой о возвращении на родину. Я гордилась своим поступком. Я знала, что будет нелегко, но в сознании нашего народа и в сознании каждого крымского татарина это был лучший выбор», – рассказала она, добавив, что поехать на Колыму было гораздо труднее, чем когда-то в Сибирь женам декабристов, которые «ехали в ссылку со своими нарядами, модными шляпками, а за нами следила целая свора кагебешников, милиции, нам многое запрещалось».

«Мы жили у черта на куличках в старом деревянном общежитии, сразу перешли на национальную кухню. Я часто готовила Мустафе чебуреки... Мустафа работал на кислородной станции. Люди там его уважали, как всех политических, они знали, кто он и за что борется. Невысокий, он научился мастерски справляться с кислородными баллонами, которые были высотой в его рост... Наша жизнь была интеллектуально насыщенной. Мы обсуждали проблемы политики, перспективы Крыма, перспективы возвращения народа на родину, и уже там, на Колыме, мы верили, что рано или поздно наш народ этого добьется. Мы получали много писем со всего мира, слушали радио. Вот на одной фотографии видно наш радиоприемник. Мы слушали «Голос Америки», «Свободу», другие радиостанции. В то время передачи «Голоса Америки» начинались информациями о ссылке Мустафы Джемилева. Нам казалось, что, находясь в Зырянке, мы были в центре всего мира», – вспоминает супруга главы меджлиса.

«Всего Мустафе пришлось пережить семь заключений и ссылку... Тяжелыми событиями были для нас обыски. Милиция и кагебешники приходили, как правило, рано утром, шмон продолжался весь день. Помню, однажды звонят в дверь. Спрашиваем, кто, говорят – почта. Смотрим в окно, а там милиции полная улица. А у нас, кроме документов Мустафы, еще запрещенные книги. Среди них книга Александра Некрича «Наказанные народы». Я надеваю большой махровый халат, прижимаю книгу к груди, закрываю ее поверх халатом, сверху на руки беру плачущего Хайсера, и только тогда открываем дверь. Они вваливаются в обуви, все разбрасывают, все выворачивают, потом начинается самое нудное – составление описи изъятых рукописей Мустафы. Он их изводил этой процедурой. Заставлял каждый лист записывать отдельно, причем записывалось, какими словами каждый лист начинался и какими заканчивался, чтобы потом не было подлога на суде. А рукописей были всегда горы... Я лично очень тяжело это переживала. Человеку невозможно привыкнуть к обыскам. Каждый раз этот шмон, унижения, издевательства переживаешь как трагедию, как надругательство над своим достоинством», – вспоминает Джемилева.

Она напомнила о том, что Мустафа Джемилев уже тогда активно сотрудничал с украинскими националистами.

«Мустафа Джемилев и Вячеслав Чорновил в переписке, насколько я знаю, часто обсуждали, как может быть решена судьба крымскотатарского народа в свободной Украине. Мустафа Джемилев и сейчас придерживается тех концептуальных позиций, которые были заложены ими в той переписке: в свободной Украине должно быть обеспечено право крымскотатарского народа на национальную автономию... Мы, крымские татары, наши женщины всегда стремились быть активными участницами реформ и демократических преобразований в Украине. В 2004 году мы были активными участницами Майдана. Я была на Крещатике от начала до конца. Мне впоследствии даже присвоили звание «Гвардеец майдана». Да, от Ющенко ждали очень много. От одного человека так много нельзя ожидать. Тем более в стране с такой сложной историей. Несомненно, мы в Украине живем свободнее, чем многие в странах СНГ. Для нас неприемлемы, например, порядки Узбекистана, где рта невозможно раскрыть», – утверждает Сафинар Джемилева.

В интервью она также вспомнила о первой встрече лидеров крымских татар с Виктором Ющенко вскоре после его победы в 2004 году.

«Мы все очень ожидали этой встречи. И ожидали от нового Президента Украины решения наших проблем – определения статуса языка, статуса депортированных, развития национального образования, наделения репатриантов землей, решения проблемы топонимики, реформ крымской автономии. К сожалению, Виктор Ющенко явился в Бахчисарай с фотоаппаратом на груди, как турист. Он осмотрел дворец, фотографировал разных бабочек на цветках, пока члены меджлиса в костюмах и галстуках изнывали от жары. И только после того, как Президент удовлетворил свое любопытство, насладился фотографическим искусством, он обратил внимание и на членов Совета представителей. Это, кажется, вызвало у него легкую досаду. Президент предложил меджлису отменить декларацию о национальном суверенитете крымскотатарского народа, принятую в 1991 году. Мы поняли, что новый Президент просто неглубоко знает наши проблемы. И больше с Советом представителей он не встречался... А когда мы пригласили гостей на обед, Виктор Андреевич однажды склонился к супруге и оперся на ее плечи. Мне показалось, что он был не уверен в себе, почему-то опасался крымских татар, все время искал в ком-то, хотя бы и в лице жены, опору из-за своей неуверенности», – резюмировала Джемилева.

Симферополь-Киев, Михаил Рябов

© 2010, «Новый Регион – Крым»

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».