Тем не менее по прошествии нескольких лет пропаганда возродилась в виде политической рекламы, и всем стало совершенно очевидно, что в демократическом обществе пропаганда играет гораздо более важную роль: если в тоталитарном обществе пропаганда лишь поддерживает уже существующую идеологию, то в демократическом обществе пропаганда формирует идеологию, впоследствии, при правильной тактике, приводящую к власти ее заказчиков.

Наиболее характерный пример новой пропаганды – Сергей Доренко и его авторская программа.

Сергей Доренко стал излюбленным объектом для критики не только со стороны тех, против кого он выступает в своей программе, но и со стороны ревнителей традиционных представлений о «журналистской этике» и отношениях в обществе.

Но в чем, собственно говоря, виноват Доренко?

Только в том, что, используя традиционные и давно известные пропагандистские приемы, довел технологию трансляции определенных политических идей на широкую аудиторию телезрителей до совершенства. Более того, Сергею Доренко удалось реализовать на практике лабораторные наработки современных психологов, доведя работу с языком до филигранной точности и стопроцентной выверенности.

Естественно, что желающие транслировать по общероссийскому каналу свои собственные идеи недовольны именно этим. В состязании с другими телеаналитиками Доренко оказался абсолютным лидером. Произошло это потому, что сама по себе аналитика предназначена для крайне узкого слоя телезрителей. Едва ли среднестатистический зритель способен полностью воспринять тонкую и деликатную манеру изложения фактов, столь характерную для Евгения Киселева.

Заслуга Доренко состоит в том, что он превратил камерную и элитарную по своему изначальному предназначению еженедельную информационно-аналитическую программу в мощное орудие пропаганды.

После того как Киселев, основной телеоппонент Доренко, транслирующий идеи «Медиа-Моста», тоже вынужден был занялся откровенной пропагандой, его программа стала абсолютно «мертвой». Почему? Потому что в демократическом обществе (как, кстати, и в любом другом) пропаганда должна быть увлекательной и активно использовать элементы шоу-бизнеса, чтобы потребители без напряжения воспринимали предлагаемые им идеи. Ничего подобного в программах Киселева нет, а скучные и незрелищные силлогизмы «Итогов» едва ли остаются в сознании большинства телезрителей.

В советские времена пропаганда строилась на зрелищах – демонстрациях и помпезных форумах, наглядно представляющих величие и мощь системы.

Доренко предлагает гражданам демократической России вполне демократическое развлечение в стиле «Криминального чтива» с настоящими «злодеями» и накалом страстей. Это давно уже не аналитическая программа, это развлекательно-пропагандистский сериал для миллионов телезрителей, где вместо надоевших «полицейских» и «воров» оперируют персонажи из реальной жизни.

Споры вокруг Доренко – это не споры вокруг этической подосновы всего происходящего, это борьба за влияние на массы и ничего больше. Пропагандисты «Отечества» фактически признают собственную беспомощность, прилагая огромные усилия к дискредитации Доренко и его программы.

Пагубность подобной тактики была продемонстрирована Аркадием Чернецким во время летней избирательной кампании. Как все помнят, тогда неудачливый кандидат в губернаторы едва ли не большую часть своих публичных выступлений тратил на бессмысленное с точки зрения избирательной кампании противостояние оппонирующим ему СМИ. Как выяснилось позже, избиратели воспринимали такую модель поведения как признак слабости.

Доренко продемонстрировал огромные возможности телевидения. Телевидение продолжает оставаться наиболее значимым для абсолютного большинства избирателей источником представлений об окружающем мире, и едва ли в ближайшие годы ситуация радикально изменится. Эффект от любой, даже самой скандальной, публикации в печатных СМИ не идет ни в какое сравнение с эффектом от правильно простроенной пропагандистской телепередачи.

Ничего плохого в пропаганде нет. Ничего странного в том, что Борис Березовский использует доступные ему средства для решения своих проблем, тоже нет. Более того, было бы странно ожидать рыцарского поведения от этого человека, особенно в ситуации, когда лидеры ОВР вполне однозначно высказывались относительно его будущего.

Бороться с пропагандой можно и нужно исключительно контрпропагандой. Только в случае более грамотной и смелой контрпропагандистской кампании можно рассчитывать на минимизацию пропагандистского эффекта, достигаемого оппонентом. Во всех других случаях деньги будут затрачены впустую, а избирательная (или антитоллинговая, или любая рекламная) кампания будет проиграна.

Пропагандисты возвращаются на свое место, туда, где они и находились в советское время – рядом с людьми, принимающими важнейшие экономические и политические решения.

Отсутствие в распоряжении власти высококлассных пропагандистов уже несколько раз приводило к тяжелым осложнениям. Правительство Гайдара потому так быстро пало, что пропагандистская кампания против него была организована по всем правилам людьми из ЦК КПСС, а молодые демократы, увлеченные идеей «деидеологизации», оказались не готовыми противопоставить ей хоть что-нибудь. То же самое можно сказать про приватизацию.

Наиболее тупиковая ситуация возникла в 1993 году, когда обе стороны оказались беспомощными и прибегли к силовым методам. Вот бы где пригодился талант Доренко, но в то время Сергей Леонидович еще не был востребован в своей нынешней роли. В итоге вместо пропагандистской войны мы получили маленькую войну на улицах Москвы.

Нынешняя президентская администрация показала себя с хорошей стороны. Слабость президентской власти щедро компенсируется пропагандистскими, или, как модно говорить сейчас, «пиаровскими» кампаниями. В подобной ситуации господа Коржаков и Сосковец явно предпочли бы силовые методы борьбы с оппозицией. Но нынешняя администрация сделала ставку на PR и, как представляется, не ошиблась: еще недавно казавшееся всесильным и непобедимым движение «Отечество – Вся Россия» оказалось «бумажным тигром», а рейтинг Лужкова упал быстрее, чем он рос до этого.

Спор о Доренко – это продолжение спора о границах допустимости применения технологий в политической борьбе. Как и предполагали многие авторы, остановить волну пресловутых «антитехнологий» не удалось и едва ли удастся. В условиях, когда выборы действительно много значат для будущего элит и всей страны, отказываться от использования эффективных технологий только из-за того, что кому-то они кажутся грязными, не согласится никто. Тем более, если речь идет о таком персонаже современной российской политики, как Борис Березовский.

Предел для использования технологий наступит тогда, когда будут исчерпаны все возможности для влияния на массы с их помощью. Только в том случае, если избиратели перестанут воспринимать технологии, политики откажутся от их применения.

© 2000, «Регион-Эксперт», Фёдор КРАШЕНИННИКОВ

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».