Уникальный для Урала проект частной школы может быть реализован в старинной деревне, оказавшейся на грани исчезновения. Автор и инициатор «спасательной операции» для «малой родины» – потомственный дворянин Андрей Семенович Никонов. Он родился на Урале, учился в обычной школе. Окончил факультет космонавтики Московского авиационного института, работал в Центре дальней космической связи в Евпатории, руководил полетами. Получил дипломы еще двух вузов – МГУ и Финансовой академии при правительстве РФ. После развала СССР, когда космическая отрасль перестала кормить, создал свою первую компанию. Начал производить компоненты солнечных батарей. Построил для русской диаспоры школу в Египте, дом престарелых и поселок под Москвой. И после всего этого решил вернуться на родину – в Алапаевский район – с идеей возродить деревню предков, начав со строительства школы. О том, во сколько обойдется учреждение, в чем будет его особенность и какие препятствия строят областные власти – в нашем материале.
Из Африки – в уральскую глубинку
– Начнем, пожалуй, с главного вопроса – как пришли к мысли возродить деревню? Идея, скажем прямо, кажется несколько утопичной…
– Во-первых, здесь жили и работали мои предки. Прадед был первым директором детского дома в Нижнем Тагиле. Бабушка была главврачом больницы в селе Коптелово. Мама являлась учителем математики в школе. В 2001 году у меня умер отец, работавший директором завода в Алапаевске. Перед смертью он меня попросил: возроди нашу деревню Никонова. Раньше она была успешной, но в какой-то момент там закрыли школу, населенный пункт стал умирать. Сейчас там всего 15 дворов, и жители, в основном, переселенцы.
– «Проба пера» в деле создания школ, насколько я понимаю, состоялась в Египте?
– По работе с солнечными батареями я посетил несколько стран, в том числе, Египет. Оказалось, что там большая русская община в Хургаде. И появилась идея сделать школу. Потому что рядовой школьник не может в этой стране поступить в вуз – не хватает знаний, приходится доучиваться. И мы построили частную общеобразовательную школу с нуля, она уже седьмой год работает. Там обучается порядка 120 русских детей. Изучают русский, арабский, английский, есть много факультативов. Преподаватели – местные русские.
Ко мне пришло понимание, что настало время социального предпринимательства. Поэтому мной вдобавок был реализован проект поселка для очередников-афганцев, чернобыльцев в районе Шереметьево; еще был проект дома престарелых в Домодедово. За эти программы я получил премии губернатора Московской области.
Гонения уральских властей
– Хорошо, вы вернулись на малую родине, чем занялись первым делом?
– Поначалу устроился учителем математики в школу в Коптелово. Так сказать, осмотреться. В октябре 2014 года вышел указ губернатора о создании Уральской инженерной школы. Я тут же написал письмо Юрию Биктуганову (министр общего и профессионального образования Свердловской области, – прим. ред.), с предложением в рамках этой программы открыть площадку у нас в Коптелово, – на базе пустующего здания школы-интерната. Он спустил этот вопрос для проработки ректору Института развития и образования Оксане Грединой. Она приехала с комиссией к нам и с порога (а дело проходило в здании коптеловской школы) заняла враждебную позицию. Ссылалась на то, что есть проект создания школы в Верхней Синячихе на 1,5 тысячи человек и все финансы пойдут туда… Глава муниципалитета, который тоже присутствовал на встрече, встал на сторону Грединой. При этом речь о финансах даже не шла, средства мы готовы найти сами.
– Чиновники идею не поддержали…
– К сожалению. И если бы на этом все закончилось. Я думаю, директору коптеловской школы дали негласное указание любым способом от меня избавиться. И уволили с формулировкой «за неоднократное нарушение устава». А все потому, что я не ставил оценки ученикам. Дело в том, что знания у детей, конечно, слабые. По идее, я мог бы их завалить всех двойками. Но решил ввести безоценочную форму – по закону об образовании это возможно. Есть еще одна нестыковка – у меня нет педагогической категории, а потому я обязан работать по рабочим программам.
Я подал иск в суд и выиграл. Причем на суде выяснилось, что выговоры, на основании которых меня уволили, поддельные – выписаны задним числом и меня с ними не ознакомили. Так или иначе, меня уговорили не продолжать тяжбу, потому что если бы по решению суда меня восстановили в должности, началась бы прокурорская проверка. И вскрылись бы нелицеприятные факты, из-за которых школе было бы очень плохо. Я снял часть требований. И увольнение состоялось якобы по моему собственному желанию, мне выплатили все компенсации. В общем, это стало последней каплей, я окончательно уверился в том, что нужно строить свою школу, к тому же уже накопил необходимый опыт.
Концепция школы в деревне
– В чем суть идеи, каким вы видите учебное заведение?
– Основная концепция в том, что для возрождения деревни нужно сначала построить школу с качественным обучением. На первом этапе она мне видится как школа при круглогодичном детском лагере – по типу «Артека» или «Орленка», чтобы ребенок мог в течение учебного года приехать отдохнуть туда и одновременно – учиться. В Никонова, которая, между прочим, как и Коптелово, находится на туристическом Самоцветном кольце, хочется подобного – чтобы не было зависимости от учебного и неучебного сезона. Конечно, будет костяк местных детей, но к ним временами будут добавляться приезжие на какие-то программы. Грубо говоря, ребенок учится в Алапаевске, а на лето приезжает в Никонова отдыхать и получать знания.
– Как вы намереваетесь искать учителей?
– На самом деле, большого количества преподавателей не требуется. Здесь больше методисты нужны, чтобы организовывать очное и заочное обучение. Ведь мы берем на вооружение новые технологии. В современном мире доступ к информации не ограничен. Поэтому возможны удаленные уроки посредством видеосвязи. Даже с какими-то вузами – тем же УрФУ. Гораздо важнее, чтобы эти встречи с известными и уважаемыми учителями проводились периодически.
В то же время, что касается подбора учителей в саму школу, то мы возлагаем большие надежды на переселенцев, в том числе, на поиск людей по этнографическому признаку. Например, я кержак (группа русских старообрядцев, – прим. ред.) и, кажется, подобных мне найдется еще немало.
– Хорошо, а само по себе здание школы как будет выглядеть?
– Это будет деревянное строение – посередине храм, по обе стороны от которого расходятся корпуса. Выходит, это будет духовно-общеобразовательная школа, где учитель сродни священнику. Но, повторюсь, для меня главное – не само помещение, а учителя и методисты, которые должны стать авторитетами для детей. Советская либо русская педагогическая школа отличались тесным взаимодействием со школьниками. Учителя и дети жили одной жизнью. Это был единый коллектив. И надо это возрождать.
О ЕГЭ
– В нашем разговоре то и дело проскальзывает мысль об уровне образования. В современной России венцом обучения в школе является сдача ЕГЭ, который заявлен как процедура независимого контроля. Хочется понять вашу позицию на этот счет…
– ЕГЭ – это беда, которая перевернула саму концепцию образования. Изменились мотив и следствие. ЕГЭ – это не показатель уровня образования. Дети сегодня только и учатся для того, чтобы сдать этот экзамен. Что в результате происходит? Из-за того что падают проценты сдачи ЕГЭ год от года, в стране упрощаются программы. Сегодня для 9 класса основные задания на положительную оценку – это уровень шестого класса советского периода. Адекватный ребенок вообще может не учиться в школе и лишь методом размышлений сдать ЕГЭ.
– Как же вы планируете сосуществовать с этим «злом»? Вашей школе все равно придется проводить ЕГЭ, будучи влитой в имеющуюся систему образования.
– А ЕГЭ в нашей системе будет просто одним из экзаменов. Он никак не будет влиять на политику школы. Из-за того, что ребенок не сдал ЕГЭ, для учителя не будет никаких последствий. Потому что существуют другие индикаторы, позволяющие оценить качество образования.
Говоря о ЕГЭ, я часто перехожу на такое сравнение: у человек рана, огромная кровопотеря. И возникает вопрос, что делать: заняться переливанием крови или сначала перевязать рану. Наша система образования при наличии кровопотери занимается именно первым. Но ведь иссякнет поток донорской крови….
О будущем деревни с новой школой
– Подведем итог: на какой стадии сейчас идея создания частной школы в деревне?
– Слава богу, нас все-таки поддержала местная администрация, мы прошли процедуру выделения земли, взяли ее в долгосрочную аренду. В том месте, где и хотели, – на берегу реки у деревни Никонова. Сейчас выходим на строительство – заказали стены, крышу и другие элементы школы. Их производят рядом – в Нижней Синячихе. То есть мы еще поддержали местных коммерсантов.
Хотелось бы управиться за год – чтобы 1 сентября 2017 года учебное заведение открылось.
– Почем в уральской глубинке построить школу, каков бюджет проекта?
– По опыту Египта могу сказать, что тогда строительство с нуля учебного заведения нам обошлось в 500 тысяч долларов. Но там приходилось за все переплачивать, если честно. Надеюсь, на родной земле все выйдет дешевле.
– Как планируете в дальнейшем добиваться достижения глобальной цели – возрождения целой деревни? Для развития территории нужны какие-то рабочие места, которые смогут занимать выпускники…
– В Никонова уже есть конеферма. Здесь же можно развивать другие сферы деятельности. Можно заниматься лесом, строительными материалами, нетрадиционной медициной. Но самое большое количество рабочих мест дает социальная инфраструктура. Вопрос только в том, что в ней сейчас низкий уровень заработной платы. С этим надо как-то разбираться. Однако я надеюсь на таких энтузиастов, как я, для которых деньги не стоят на первом месте, но есть идеи. Я считаю, что качество жизни напрямую не связано с количеством денег. Деньги играют роль не тогда, когда ты их получаешь, а когда отдаешь. Необходимо, чтобы была возможность не заработать, а тратить. А потратить много куда можно – как раз на развитие деревни.
Екатеринбург, Игнат Бакин, Семен Саливанчук, Антон Гуськов
Екатеринбург. Другие новости 06.06.16
Бывший главбух Уставного суда объявляет голодовку – он обвиняет председателя суда в незаконном увольнении. / В Свердловской области возрождают практику студенческих десантов в деревни. Этой зимой был опробован «Снежный отряд». / В Екатеринбурге выбрали 12 лучших пьес для театра. Читать дальше
Отправляйте свои новости, фото и видео на наш мессенджер +7 (901) 454-34-42
© 2016, РИА «Новый День»