Анализируя успех Блока Юлии Тимошенко на внеочередных выборах, эксперты говорят об удачах технологов, просчетах Ющенко и Януковича. Между тем, проблема гораздо серьезнее: на Украине 16 лет с упорством, достойным лучшего применения, превращали народ в электорат политика-популиста. Об этом пишет обозреватель РИА «Новый Регион» Елена Маргвелашвили.

На популистские лозунги охотней всего реагируют люди, не нашедшие своего места в социуме, либо неуверенные, что они занимают свое место по праву. Они не обязательно бедны, но бедных среди них все же больше. Это та лишенная всякого благородства бедность, когда человек не хочет или уже не имеет возможности трудиться. Поэтому он верит тем политикам, которые уверяют, что он достоин разнообразных государственных льгот и подачек только благодаря факту своего физического существования. Ему не нужно быть для этого умным, активным, благородным. Популизм – это торжество серости.

Тех, кто голосует за популистов, бесполезно просить перетерпеть экономические трудности пока идут реформы или же государство преодолевает внешнеполитические вызовы. На это способны лишь те граждане, кто относится к своей державе как к инструменту, позволяющему народу реализовать некую идею: национальную или божественную. Такой сверхзадачей может стать создание нового типа личности. Например, как в «американской мечте»: сильной, энергичной, свободной, в том числе и от материальных ценностей. Но сами материальные ценности идеей быть не могут. Хатынка, гараж и в нем две машины – это мечта мещанина, а не гражданина. Нет, гражданин тоже может мечтать об отдельной жилплощади, но голосует он не за нее.

Отсутствие каких либо идей у государства Украина было предопределено всей его историей, которую логично отсчитывать с момента создания УССР. Бесславный конец Центральной Рады, Скоропадского и Директории наглядно доказывает, что идеи украинства на территории Малороссии не имели тогда ни социальной, ни политической базы. Все три государства-однодневки готовы были защищать либо галичане (герои Крут), либо немцы. Сами малороссы воевали кто за красных, кто за белых, то есть, за те же идеи, что и великороссы. Имперские ценности оказались для них важнее национальных.

Это кстати и стало главной причиной, казалось бы, противоестественного союза украинофилов и большевиков. Аграрная и небедная Малороссия могла и не воспринять пролетарских новаций с индустриализацией и продразверсткой и затосковать о батюшке-царе. Поэтому миф о национально-освободительной борьбе, взлелеянный в 19 веке кучкой спонсируемых из-за рубежа интеллигентов, оказался как нельзя кстати. Чтобы ощутить себя освобожденными, малороссы должны были срочно почувствовать себя украинцами. За дело взялся Лазарь Каганович. «Родной» язык советские служащие учили под угрозой расстрелов.

Но после войны вновь начался откат. И вовсе не из-за политики русификации. На телевидении советской Украины «великого и могучего» было вовсе не слыхать, в магазинах продавались книжки исключительно на «соловьиной мове». Но покупать их ГБ уже не принуждала. Поэтому самые талантливые «физики» поступали в вузы, где преподавание велось в основном на русском, а самые талантливые «лирики» ехали покорять Москву. Вряд ли советские украинцы, как и русские, грузины или туркмены свято верили в коммунистические идеалы, но они охотно включались в жизнь советской империи, стремясь занять в ней достойное место.

Когда самые талантливые уехали в Москву, в Киеве остались самые национально сознательные и потому обиженные на власть. Они-то и составили костяк диссидентского движения, а затем Руха. Борьбу за самостийность по идейным соображениям могла поддержать лишь Галичина, которая ощущала себя угнетенной Советами.

В 1991 году партийная номенклатура Украины встала перед проблемой: как провести референдум о независимости в стране, которая массово проголосовала за сохранение Союза. Вот тогда-то и были впервые задействованы популистские лозунги, то есть, апелляция не к мозгу и даже не к сердцу, а к желудку. Народу, пережившему Павловскую реформу, подкинули незатейливую мыслишку: у нас земля плодородная, отделимся от России – сыто жить будем. Большинство голосовало в 1991 году именно за это. Вот почему социология вплоть до начала чеченских войн фиксировала массовую ностальгию по Союзу.

Партийная номенклатура, пришедшая к власти в независимой Украине, с одной стороны, не могла, как обещала, дать населению сытую жизнь, с другой, в силу воспитания, прекрасно понимала, что на рефлексах собаки Павлова государство не построишь. Внедрять новую идеологию были призваны национально сознательные, которые с ужасом для себя обнаружили, что народ не только на Донбассе и в Крыму, но и в Центральной Украине отчего-то не испытывает ненависти к москалям.

16 лет на Украине усиленно закрывали русские школы, учили детей в классах и взрослых по телевидению новой антироссийской версии истории. Сдвиги в общественном сознании, безусловно, произошли. Но они, очевидно, не достаточны для того, чтобы говорить: малороссы окончательно превратились во враждебных великороссам украинцев. Нелегко истребить память и генетическую, и историческую (еще очень многие помнят советские времена и знают, что никакой «колонизации» тогда не было). Для справки: Австро-Венгрии для того, чтобы завершить аналогичный проект, понадобилось почти полвека в облегченных условиях культурной изоляции от России.

Итак, национализм на Украине не приживается. Падение рейтинга Ющенко с его вечными вышиванками и призывами думать по-украински тому самый убедительный пример. Но сколько бы мы не травили анекдотов про тупых бандеревцев, нельзя отрицать: национализм – это достаточно стройная идеология. Вот почему вооруженные ею западные области выглядят достойней и убедительней в латентной гражданской войне, которая ведется на Украине.

Что же касается Востока, Юга и Центра, то эти брошенные Россией земли застряли в пространстве и времени. Бывшее советское население этих регионов привыкло подчиняться центральной власти, поэтому покорно называет себя не русскими, а русскоязычными, одевает детей в вышиванки и шаровары, когда в школах проходят праздники, и пытается говорить на мове в официальной обстановке. Но все это выглядит так неестественно!

Активисты общественной организации «Донецкая республика» проводили опрос, который показал, что подавляющее количество дончан вообще не может идентифицировать себя ни с одной национальностью. На мой взгляд, этот факт подчеркивает их русскость. Русские как никакой другой народ склонны к ассимиляции в отрыве от материнского государства. Они не создают культурных обществ и политических партий, они не борются за свои права, как другие этносы. В чуждой культурной среде они теряются и теряют себя.

Поэтому обвинения Партии Регионов в отсутствии идеологии не вполне справедливы. Трудно дать ее людям без роду, без племени. Поднять же на флаг русскую идею (со всей откровенностью, а не в политкорректном формате государственного языка и дружбы с Россией) «донецкие» побоялись. Во-первых, потому, что они – плоть от плоти своих избирателей и также потерялись. Во-вторых, нет никакой надежды, что Россия признает и поддержит их. Пример брошенных Севастополя и Крыма тому свидетельство.

Таким образом, весь Центр, Юг и Восток Украины населяют не русские и не украинцы – дезориентированные запутавшиеся люди. У них нет мотива, как того требует государство, любить Украину, ненавидя Россию, поскольку западный национализм им чужд. У них нет мотива любить Россию: она ничего хорошего для них не сделала. Любить же память о Советском Союзе могут только старики, у которых все в прошлом.

Вновь, как и 16 лет назад, элита страны столкнулась с идеологическим кризисом. И снова оказались востребованными популистские лозунги. Только на этот раз их одновременно использовали сразу все команды, обещая колоссальные социальные выплаты, низкие цены, отмену призыва и прочие блага. Тимошенко в силу природного таланта определенно лидировала. Вот почему «регионалы», поняв, что не могут переиграть ее на ее же поле, в самый последний момент решили вернуться к пророссийским идеологическим ценностям. Но было уже поздно.

Причем, поздно не в масштабах предвыборной компании, а исторически. Политики слишком долго боялись озвучивать идеи, по-настоящему созвучные народному настроению. Общество окончательно деиделогизировалось и люмпинизировалось. Оно готово возвести на трон пламенную популистку, которая на западе обещает одно, на востоке другое, в центре третье, но везде – раздать деньги из бюджета.

Те, кто пугает новым Гитлером в юбке, в корне не прав. У Тимошенко, возможно, и фюрерский склад характера, но Украина – не Рейх. Германия тяжело переживала поражение в Первой мировой войне и мечтала о реванше, о национальном возрождении. Страна, которой будет править Тимошенко, не хочет ничего кроме мяса, из которого можно сварить борщ. Чтобы удержать эту массу в повиновении Юлия раздаст все запасы, а потом падет. Украинский хаос будет вечным, пока страна не обретет хоть какую-то идею или же исчезнет.

Киев, Елена Маргвелашвили

© 2007, «Новый Регион – Киев»

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».