Пермский край строит новую экономику
«Новый Регион» представляет интервью губернатора Пермского края Олега Чиркунова газете «Коммерсантъ».
2006 год Пермский край прожил в режиме эксперимента: первый в России опыт объединения субъектов Федерации вызвал пристальный интерес. На его территории обкатывались политические проекты, решались проблемы реформирования внутренней вертикали власти, формулировались приоритеты на перспективу. Губернатор Пермского края Олег Чиркунов утверждает, что в процессе объединения ключевые направления развития региона не претерпели изменений, и к понятию «эксперимент» призывает относиться осторожно.
– На слово «эксперимент» реакция часто бывает негативная, поэтому лучше обойтись без него. На самом деле, выбор у Пермского края, так же, как и у других субъектов Федерации, всегда между двумя полюсами: можно загнивать в болоте, а можно двигаться вперед. Просто некоторые регионы в этом движении были слабее нас. Другие оказались либо равными нам, либо сильнее. К таким мы сами сегодня мы очень внимательно присматриваемся.
– Например?
– К примеру, Екатеринбург. Свердловская область геополитически расположена удачнее, чем Прикамье. Губернатор там много лет держит определенный курс. Можно дискутировать о том, правильный он или неправильный, но область развивается. Или взять Казань. За время своего правления президент республики Минтимир Шаймиев принял закон о разграничении полномочий между федеральным центром и Татарстаном, которые дают субъекту Федерации права, которыми не обладают другие. Тысячелетие Казани отпраздновал так, что за федеральный бюджет отремонтировал дома, дороги, построил массу объектов.
Наши основные регионы-конкуренты по численности населения существенно превышают три миллиона человек, а нас в Пермском крае – 2,8 млн. По человеческому потенциалу и многим другим параметрам они рядом с нами монстры. Нам надо или смириться со своим скромным статусом, или расти до такого же уровня.
То есть, либо мы ждем, как станет развиваться ситуация сама по себе, либо говорим: «мал золотник, да дорог». И ведем себя так, чтобы на нас оглядывались. В этом году президент Татарстана в одном из своих выступлений сказал: «Мы всегда сравнивали себя с Самарой, Башкирией. Вот теперь появился еще Пермский край».
– Это только результат территориального укрупнения?
– Наши соседи видят уровень развития экономики, уровень доходов населений, который в Пермском крае составляет в среднем 10,6 тыс. рублей. Фонд оплаты труда в Самаре и Пермском крае выше, чем у других территорий ПФО. Несмотря на то, что, скажем, Татарстан добывает нефти больше, чем Прикамье, в три раза. Это говорит о наличии в нашем крае другой экономики.
– Каковы ее отличительные признаки?
– В минувшем году впервые за долгий период физический объем промышленности в Прикамье не снижается: по данным статистики, рост физического объема промышленного производства составил 1,1%. Конечно, это небольшая цифра, которую можно отнести на счет статистической погрешности. Но есть и другие, гораздо более значимые показатели, которые характеризуют состояние экономики. В частности, рост инвестиций в экономику Пермского края в течение 2006 года составлял около 20%. Это существенно больше, чем по России в целом.
Мы сегодня видим, что целый ряд предприятий заявился на крупные инвестиционные программы. В течение ближайших трех лет «ЛУКОЙЛ», «Уралкалий», «Соликамскбумпром», «АВИСМА», «Сильвинит», «ТГК-9», Пермская ГРЭС вложат в регион более 100 млрд рублей. И это уже подтвержденные проекты. «Метафракс» готовит проект по переносу производства из Европы в Прикамье. Осуществляется проект по строительству в Березниках завода тяжелой соды. «Пермская пивоваренная компания» планирует значительно увеличить объемы производства пива. Для этого мы сейчас решаем проблему предоставления предприятию значительных объемов воды. Для региона пиво выгоднее нефти, водки и сигарет, поскольку акцизы идут непосредственно в региональный бюджет.
В Перми расположен такой крупный центр управления, как «ТГК- 9». Более того, ведутся переговоры о возможности создания на нашей территории центра управления энергетической структурой «КЭС-холдинга».
В сентябре прошлого года в Перми прошел II пермский экономический форум, обсудивший проблемы новой экономики. А две недели назад на заседании правительства РФ речь шла о том, что страна выходит в новый формат: у нее сегодня не излишки рабочей силы, а дефицит. Поэтому занимать рабочие руки отверточными технологиями невыгодно. Получилось, что мы правильно почувствовали тенденцию к построению новой экономики. Под решение этой задачи подтянули Пермский госуниверситет, который в числе 16 вузов, осуществляющих программы инновационного развития, получил в рамках национального проекта грант в полмиллиарда рублей. Колоссальный ресурс, который должен использовать для того, чтобы обеспечить нам те самые головы, которые будут работать на территории края.
– В числе новаций было снижение налога на прибыль в его региональной части. Адекватно ли бизнес отреагировал на это предложение?
– Снижение налога на прибыль с 24% до 20% – это лишь инструмент. Любопытный факт: сразу же после принятия такого решения Коми-Пермяцкий округ заявил о том, что бизнес начал уходить в Пермскую область. Потребовалось выравнивание ситуации. Но раз такую тенденцию почувствовал округ, значит, на предложение адекватно отреагировал бизнес и с других территорий. Это – честная конкуренция. Мы доказали, что, находясь в равных условиях с другими субъектами федерации, можем исполнять возложенные на нас функции с меньшим деньгами.
– Но пришли в регион далеко не все. «Сибур-Химпром», к примеру, не оправдал ожиданий…
– Этот пример вообще из другой плоскости. Такие компании, как «Газпром», «Сибнефть» принимают политические решения. К тому же Питер, в принципе, делает то же самое, что и мы. Только у нас возможности скромнее.
– Какие условия привлекают в Прикамье структуры предпринимателя Виктора Вексельберга?
– Дело не в нем, а тех людях, с которыми мы работаем и выстраиваем взаимоотношения в повседневном режиме. За «КЭС» отвечает Михаил Слободин, ему надо задать этот вопрос. Я могу только предполагать.
– У вас есть технологии привлечения в край крупного бизнеса?
– Чтобы к нам приехали высокооплачиваемые менеджеры, краю надо выполнить несколько условий. Прежде всего, обеспечить авиационную связь Прикамья с другими регионами. Это сложная для нас проблема, но в принципе решаемая. Затем – жилье. У нас нет таких элитных микрорайонов, как Академический в Екатеринбурге. Но будем строить, готовимся к этому. Необходим на нашей территории и международный бакалавриат, чтобы дети управленцев после окончания школы имели возможность поступить в любой западный вуз. Бакалавриат, кстати, начнет работать уже с 1 сентября 2007 года. Да, это будет очень дорогое удовольствие. Но мы решаем эту задачу для того, чтобы сюда приехали высокооплачиваемые специалисты. Чтобы они на нашей территории тратили деньги и платили налоги.
Мы стараемся выполнять те запросы, которые идут от бизнеса. Даже если они исходят от конкретных его представителей, то это во благо и многим другим.
– Кого, кроме «Реновы» и «КЭС-холдинга», вы считаете системными партнерами?
– Безусловно, это «ЛУКОЙЛ». Надо не только привлекать тех, кто может прийти в регион извне, но и сотрудничать с теми, кто давно и успешно работает на территории. Еще одна ключевая для нас тема – производители калийных удобрений. От того, как будут жить «Уралкалий» и «Сильвинит», зависит очень многое на территории края. А это означает необходимость программы развития всего березниковско-соликамского промышленного узла.
– Можно ее конкретизировать?
– Во-первых, нам надо построить в Березниках комфортное жилье, не над шахтами, а там, где можно жить в экологически нормальных условиях.
Далее. Соликамск представляет собой железнодорожный тупик. Кроме того, действующая железная дорога проходит над шахтными пустотами и предполагает существенные риски для перевозчиков. Это серьезные проблемы.
Даже если бы не было аварии на калийном руднике, нам надо было бы их решать еще и потому, что ветка уже не в состоянии пропускать тот объем грузов, который должен по ней идти. Логика подсказывает: почему ее не вывести дальше на северо-запад? Почему из нее не сделать часть Белкомура и не выйти из Соликамска на северные порты? Мы говорим – дороги надо строить по линейке. Если взять расстояние от Екатеринбурга до Архангельска по прямой, то это будет тот самый Белкомур, который пройдет через Соликамск. Насколько реален этот проект, пока сказать сложно. Но от него зависит дальнейшая судьба Коми-Пермяцкого округа. Из тупиковой зоны, депрессивной территории север края может превратиться в нечто прямо противоположное. Я не даю обещаний, что точно решу эту задачу. Я говорю, что это надо делать. Если мы эту идею пробьем – это будет невероятная победа.
Есть проект менее глобальный, чем Белкомур, но более реальный. Это железнодорожный обход города Перми. Решение по этому поводу фактически принято, он будет строиться. Но по какой ветке – вопрос. Нам надо сегодня вложить деньги краевого бюджета, чтобы обосновать строительство дороги по максимально большой протяженности. Идеальный вариант, чтобы дорога пошла южнее города Перми в формате из Оханска в Кукуштан. Это огромные инвестиции. Иной вариант – южный обход по меньшему радиусу. Эти работы на уровне технико-экономического обоснования уже ведутся.
Мы будем делать за счет своего бюджета только проектные работы. Наша задача – обосновать необходимость этой магистрали. Строить будет ОАО «РЖД». И к этой идее ведомство более лояльно настроено, чем к Белкомуру.
– Есть ли перспективы у юга Прикамья?
– Чайковский – геополитически классно расположенный город. Но там ничего не делается муниципальными властями для развития, кроме ссор между собой, дележа собственности и полного отсутствия стратегии. И жители Чайковского должны знать, что они избрали себе руководителей, которые вместо того, чтобы заниматься перспективой города и района, занимаются личными разборками. Руки пока до них не доходят. Но дойдут.
– Есть ли крупные инвестиционные проекты на этих территориях?
– Если опять же взять линейку и провести прямую линию между Екатеринбургом и Казанью, то она пройдет чуточку южнее Чайковского. В перспективе дороги рано или поздно выпрямятся и сместятся к югу. Южные районы будут развиваться. Нам туда надо подтянуть все. Делать там логистические центры, привлекать промышленность, связанную с Газпромом, поскольку у нас там сходятся все нитки крупных газопроводов. Там благоприятный климат для развития сельского хозяйства. Условия жизни привлекательны. Чайковский – курортный город, где песок, сосны, вода. И это «мягкое подбрюшье» Удмуртии.
– Как реально запустить механизм развития территорий?
– А он уже запущен. Север работает. Предприятия активно обсуждают свои интересы. Власть пытается эти интересы состыковать. Север – точно «точка роста». Югом предстоит заниматься. К сожалению, инициативы оттуда пока никакой.
– Откуда пойдут инвестиции на крупномасштабные проекты?
– Когда говорим про север, то подразумеваем, конечно, федеральный инвестфонд. Создание рабочих мест за счет того, что государство идет в строительство железной дороги, линий электропередач, дополнительных генерирующих мощностей. А бизнес размещает там свои дополнительные производственные площадки. И такую задачу мы сегодня пытаемся решать за счет попадания в федеральные инвестиционные программы. Это сложно, подобных задач раньше мы перед собой не ставили.
– После объединения проще решать вопросы финансирования с федеральным центром? Стал ли статус Прикамья более весомым?
– Весомость субъекта Федерации – особая статья. Объединение в этом смысле – один из значимых параметров, но далеко не единственный. Мы стали называться краем. Но у наших соседей исторически более сильные позиции. Я верю в то, что и у Пермского края есть шанс занять аналогичное место.
– Были ли в минувшем году события, которые поменяли траекторию развития края?
– Если взять послание администрации Законодательному собранию трехлетней давности, когда мы только начинали работать, то будет видно: мы идем в одном направлении. Цели корректировались, но суть осталась прежней. Нашими задачами остаются экономический рост, развитие человеческого потенциала, формирование инфраструктуры.
Про экономический рост уже говорили. Показатель развития человеческого потенциала – это число людей, которые живут в Пермском крае, которые захотели сюда приехать и здесь остаться. Которые родились здесь, потому что их родителям у нас комфортно. К сожалению, пока этот показатель
минусовой, и нам предстоит менять ситуацию.
Инфраструктура остается приоритетом. Мы пытаемся сделать так, чтобы при необходимом качестве оказываемых услуг они стоили меньше и для населения, и для бюджета. К примеру, удешевить тепло, которое подается в дома, услуги транспорта и т.д. То есть, чтобы суммарно платить за человека меньше, а услуг предоставлять на эту сумму больше и лучше качеством. Резервы государственного управления огромны. Просто многие вещи надо делать по-иному. В Прикамье были районы, где школы и жилой сектор отапливались мазутом. Это стоило бюджету колоссальных денег. В прошлом году появились первые котельные на отходах лесрпереработки. Прорабатывается проект производства пеллет из опилок.
– То есть, ничего революционного?
– То, как поменялись взаимоотношения с муниципалитетами, можно назвать мягкой бескровной революцией. Отношения между вышестоящими и нижестоящими организациями строятся зачастую по принципу: «ничего «вниз» не давать, все равно разворуют». Мы попытались сформулировать иной подход: «в муниципальных образованиях люди лучше знают, что нужно делать в первую очередь». Это первый аргумент. Второй заключается в том, чтобы лишить власть на местах возможности оправдываться перед населением, заявляя, что у нее нет денежных ресурсов, что бюджеты территорий получают мало средств. Поэтому мы оставили краевому бюджету 40% профицита, а 60% отдали муниципалитетам по программе «18-42-40». То есть, 18% средств получают все территории. А 42% предназначаются тоже им, но в том случае, если они сами вкладываются в стратегические направления развития. Например, на ремонт и лицензирование школ, реконструкцию муниципальных дорог, капитальный ремонт жилья, переселение граждан и здравоохранение. Если муниципалитет направляет средства на такие программы, то мы ему из этих 42% добавляем на один затраченный рубль 2 рубля 33 коп.
Если раньше мы сами решали, какую отремонтировать школу и сколько дать на это денег, то теперь говорим: вот ваши деньги. Только инвестируйте их в те направления, которые поднимут качество инфраструктуры.
И мы пойдем в этой программе дальше. Придет время, когда краевой бюджет вообще не будет решать проблемы, связанные с муниципальными объектами. Мы просто будем давать деньги, а распределять их власть будет на местах. А край оставит за собой функцию контроля.
Так муниципалитеты становятся нашими союзниками.
– И у них это получается?
– У кого-то да, у кого-то нет. Но такова жизнь. В этой ситуации уже гражданам придется решать, а тех ли руководителей они выбирали. И конкретным чиновникам задавать вопрос, почему соседи в этих же самых условиях ремонтируют школу, а у них она разваливается. Ресурс ушел по назначению: уже не «дядя» в краевом центре решает, какой объект отремонтировать или построить. У нас порой в дотационных территориях ситуация лучше, чем у доноров. Это эксперимент, который, безусловно, дал плюсы всем.
Большинство школ отремонтированы и лицензированы в срок. Пермь, к примеру, полностью выбрала свою квоту. Значит, задача выполнена, поскольку деньги можно получить по этой программе только после завершения работ.
Мы сделали еще один сильный шаг, введя доплату в 10 тыс. рублей участковым инспекторам милиции. Исходя из желания поправить положение дел с преступностью в регионе, а также из логики, предполагающей, что любой человек должен знать, к кому можно обратиться за помощью. Участковый на любое обращение должен отреагировать, если он держится за свое место. И понимать, что если на его территории произойдет какое-либо несчастье, то он лишится дополнительных материальных благ. Участковых обязали заниматься профилактикой преступлений, добиваться от муниципалитета, чтобы было освещение в темных дворах и подъездах.
Еще одна революция состоялась в социальной сфере: 5,8 тыс. детей – сирот были приняты в семьи.
500 из них были усыновлены, остальные тоже устроены в другие формы семейного устройства: опека, патронат и т.д. А что было бы с ними, останься они в детских домах? Ведь статистика подтверждает, что это своего рода фабрики преступности.
Девять детских домов переформатированы в центры, оказывающие методическую, психологическую помощь семьям, взявшим детей на воспитание. Это был прорыв года. И мы будем продолжать двигаться в этом направлении.
– Какие прорывные проекты намечены на 2007 год?
– Сложно сказать, хотя мы ничего не держим в секрете. Когда три года назад я начинал работу в должности губернатора, то все обо всем знал. По любому направлению мог сформулировать задачу и сказать куда, предстоит идти. Сейчас у нас другой этап: появились профессионалы в каждом из направлений деятельности администрации. У каждого блока – свои задачи. Сказать, что система работает безупречно, нельзя. Но постепенно задачи спускаются вниз по вертикали. И есть конкретные результаты.
– Принято считать, что ваша команда реализует бизнес-подходы в управлении регионом. Это действительно так?
– Это все слова, под которыми каждый понимает свое. Когда я пришел в этот кабинет, то сказал: это для меня проект. В том смысле, что я должен видеть начало, текущее состояние и концовку задачи, к решению которой иду. И до какого уровня могу поднять проект, за который взялся. Люди незаметно поставили впереди слово «бизнес». И стали трактовать формулировку в том смысле, что я на этом деньги собираюсь зарабатывать.
Есть экономика, и она едина. Она подчинена одним и тем же законам во всех сферах ее функционирования. В том числе, в бюджетной сфере.
В здравоохранении важно, чтобы человеку гарантированно оказали бесплатную медицинскую услугу. Качественную. Больного не интересует, как мы организованы. Ему важно иметь то, что записано в Конституции РФ. Другое дело, власть должна сделать так, чтобы внутри системы все было прозрачно и понятно. Чтобы люди, которые в этой системе работают, были заинтересованы в оказании этой услуги.
Главный критерий успешного бизнеса – прозрачность. У власти – тоже прозрачность. Значит ли это бизнес-подход, не знаю.
Следующий критерий – плановость. Бизнес формирует свои планы на 10 лет. Нам надо принять его хотя бы на три-пять лет. Тоже бизнес-подход?
Еще один важный момент – заинтересованность человека в том, что он делает. Как построена система здравоохранения сегодня? К примеру, у каждой больницы есть смета – ее доходная часть. А услуги людям, которые туда приходят, представляют собой расходную статью. Руководитель объективно заинтересован, чтобы принять как можно меньше людей, не нарушая клятвы Гиппократа. А надо сделать так, чтобы больница была заинтересована как можно больше принять пациентов. Задачу частично решает сегодня родовой сертификат. Хорошо или плохо он работает – отдельная тема. Но чем больше женщин пришло рожать, тем больше медицинское учреждение получило средств. Можно сказать, что это бизнес – поход. Женщины от этого пострадали? Нет, они пришли в больницу с оплаченным документом. Медики – тоже выиграли.
– Сегодня внутри краевой администрации внедряется формат электронного контроля деятельности чиновников. Это тоже из области корпоративного управления?
– В бизнесе проще. Там можно жестко не контролировать. Поставил перед исполнителем цель: заработать определенное количество денег, и все. К концу года он задачу не выполнил – уволен. У государства другая система. В ней много процессных вещей, которые далеко не всегда приводят к видимому результату. Нам надо сделать электронную систему «выжимания пота». Когда чиновник в понедельник приходит на работу, то до обеда он обязан выставить в электронную сеть план на неделю. Изменить ничего нельзя. Вернее, можно, но все изменения будут видны в сети. В пятницу написал отчет о том, что сделано. Руководитель даже не обязан смотреть эти отчеты каждую неделю. Но в конце года у него будет полная картина для оценки результатов.
Или еще одно нововведение – проектное планирование. Если какие-то цели были поставлены, то должен существовать план, который обеспечивает исполнение. Все это тоже в электронном виде.
– Когда можно будет увидеть эффективность новой системы?
– Прямых результатов не будет. Это просто возможность анализа того, что делает тысячная армия чиновников. Отработаем несколько месяцев – посмотрим.
Пермь. Другие новости 28.02.07
Зима в России была неправильной, – опрос экспертов. / Календарная зима прошла в РКС без больших аварий. / В течение 2006 года компания «Пермэнерго» перечислила налоговых платежей в бюджеты всех уровней на сумму более 536 млн. рублей. Читать дальше
© 2007, «Новый Регион – Пермь»
Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».