Признаки «кремлевской пропаганды» – темники, запретные списки и жесткая внутренняя цензура. Коллективный бунт журналистов мог бы решить проблему. Такое мнение в интервью NDNews высказал известный общественный деятель, исполнительный директор общероссийского движения «За права человека» Лев Пономарев в рамках спецпроекта «Кремлевская пропаганда: что это такое?» По его оценке, уход России от западных демократических ценностей способен привести к Третьей мировой войне.

«Кремлевская пропаганда», безусловно, есть. На данный момент важно сохранить за тем, что происходит в российском информационном пространстве, именно это название. Мы абсолютно достоверно знаем, что именно в Кремле (скорее всего, в управлении внутренней политики администрации президента) оговариваются те темы, которые показывают на первых федеральных каналах телевидения. У нас квази-демократия: выборы сохранены, но чтобы победить на них, нужен мощный инструмент влияния – и, конечно, телевидение является фундаментальным средством в этом отношении.

Это все тщательно продумано, всех деталей мы не знаем, но стоит отметить, что на российском ТВ кроме темников есть списки людей, которых нельзя допускать в эфир. Есть еще и внутренняя цензура – можно дрессировать, оказывается, «властителей дум», если им хорошо платить за это. Управляемые люди – страшно даже произносить такие фамилии, которые вроде должны вызывать уважение – например, Константин Эрнст. Очень талантливый человек.

Если посмотреть на эстетику «Первого канала», качество снятых фильмов – среди них бывают и такие, которые дают повод задуматься. Но на канале все тщательно дозируется. Посмотрев прекрасный фильм, тут же видишь на первой или второй кнопке передачи Владимира Соловьева или Аркадия Мамонтова. Страшно, что все эти люди – дрессированные, несмотря на прекрасное европейское образование, прекрасное понимание, что такое цензура. Они сами знают, что можно, а что нельзя. Страшно то, что руководители каналов и журналисты сами себя цензурируют, заставляют цензурировать руководителей отдельных программ – опять же талантливых людей.

Казалось бы – что сложного в том, если бы журналисты все вместе бы сказали: «Нам противно подчиняться цензуре». Если бы они сделали это коллективно – это была бы победа, я уверен. Потому что быстро нанять на федеральные телеканалы много качественных журналистов невозможно. То, что они подчиняются – большая беда. Но все же мало надежды, что журналисты взбунтуются.

Владимир Познер – гениальный человек. Насколько я помню, он хотел пригласить Бориса Немцова, а потом сказал, что запретили. Также мы знаем, как бунтовал Леонид Парфенов, публично выступал. Но это редкость, а нужен коллективный бунт журналистов – небессмысленный, но беспощадный.

Есть «бесноватые» журналисты – например, Дмитрий Киселев. А Владимир Соловьев работает более культурно, изысканно. Недавно был круглый стол, где были одни «крымнашисты», скажем так. Влиятельные люди, разделяющие одну точку зрения. Туда же пригласили депутата из Украины, который, хоть и выступает за независимость восточной Украины, рассказал, что там, кроме идеологических ополченцев, есть просто бандиты. Соловьев сразу же изменил формат разговора, прервал его, стал цитировать Владимира Путина. Все засуетились, старались друг друга перебить и проявить лояльность. Они испугались того, что этот человек сказал правду. Вот это омерзительно, конечно.

Есть альтернатива такой «журналистике». Сейчас создается свободный профсоюз журналистов. Инициаторы – наши крупные журналисты, которые не работают на государственных федеральных каналах – Владимир Кара-Мурза, Игорь Яковенко и другие. Эти люди уже пострадали от цензуры. Успех профсоюза в борьбе с цензурой был бы реальным, если бы в него массово вступили журналисты, работающие на федеральных каналах.

С Украиной, конечно, происходит трагедия. В самом начале кризиса я был на первых митингах Майдана, видел сотни тысяч абсолютно мирных людей – это суть украинской революции: она мирная. Конечно, им очень не повезло в том, что они не смогли обуздать радикальное крыло своей революции. Позже там стали бросать бутылки с зажигательной смесью, была стрельба, были погибшие по вине власти – это трагедия Майдана.

Всё остальное было раскручено и раздуто, прежде всего, российской властью и российским ТВ – например, что Украине угрожает нацизм и фашизм. Президентские выборы на Украине показали, что «Правый сектор» и радикалы влияния не имеют. Но, тем не менее, российские федеральные каналы ещё до объявления итогов выборов сказали, что радикалы набирают около 20-ти процентов голосов. «Слив» у них какой-то прошёл. Какой «слив»? Они так стараются угодить, что прокалываются совершенно безобразно – отказывает профессионализм. Лгут нагло и беззастенчиво.

Был еще один скандальный вброс на «Первом канале» – якобы «распятый ребёнок». Это же явно было придумано, чудовищная ложь. Я бы сказал, нацистская ложь, геббельсовская. Но ничего – «пипл схавал», никто не извинился. И Эрнст «схавал» – вот что самое страшное. В Facebook* высказывались мнения, что Эрнст должен либо уйти, либо застрелиться. Действительно, ведь пострадало его имя, имя очень известного журналиста, уважаемого… отчасти и сейчас уважаемого, ведь он профессионал высокой пробы. Да, он был в отпуске, насколько я знаю. Но что-то же он должен был сделать? Но ничего не сделал…

Я был в Донецке, когда всё начиналось, городская администрация была взята в кольцо ополченцами, разговаривал с ними. Убедился, что основная часть украинцев-ополченцев является продуктом лживой кремлёвской пропаганды. Я спросил одного человека с оружием, которому более 40-ка лет: что ему там надо, зачем пошел воевать? Он ответил, что боится западной не военной, а «культурной и политической оккупации», боится, что государство будет вмешиваться в дела его семьи. «Я не насильник, но могу шлепнуть своего ребенка, и ребенок сможет написать на меня донос», – сказал он мне. Об этом он слышал из передач российского государственного ТВ. Ясно, что это бред. В Европе где-то в большей степени госопека имеет влияние, где-то – в меньшей. Но всё равно это будет решать украинский парламент. И можно быть уверенным, что ничего такого принято не будет.

Далее ополченец мне заявил: если мы подпишем договор об ассоциации с Евросоюзом, то нам навяжут закон, разрешающий гей-браки. Это тоже говорили по российскому ТВ. В результате – человек берёт в руки оружие, чтобы бороться с химерами, и убивает людей… Вот продукт российской пропаганды. Я не говорю уже о россиянах, которые туда едут – они из того же разряда.

Что такое «западная пропаганда»? «Западная пропаганда», что бы у нас ни говорили, это всё-таки пропаганда демократических ценностей. Слава богу, мы все с вами можем смотреть EuroNews – типичный пример «западной пропаганды». Там много говорится о социальных проблемах Европы, например, о проблемах с цыганами (как их выселяют) или о проблемах миграции. Предлагаются разные мнения, которые, с точки зрения демократии, можно поддерживать или осуждать. Но при этом они говорят правду и показывают всё нейтрально.

Мне кажется, EuroNews – эталон свободы слова. Здесь более подошло бы определение «информационная политика», чем пропаганда. Если попытаться представить, что там внедряют, пропагандируют какие-то ценности – это ценности демократии. Условно их можно назвать пропагандой, но пропагандой человеческих ценностей, демократии, и я благодарен за такую пропаганду.

В принципе, всё можно назвать пропагандой. Борьба с каннибализмом – тоже пропаганда. Есть пропаганда против смертной казни, отмена которой принята всем европейским сообществом. И каждый раз выступление на эту тему будет пропагандой. Мне кажется, что для того чтобы сохранить мир, нужно идти по пути диалога, свободы слова, демократии, системы разделения властей и так далее. В противном случае мы можем потерять основные человеческие ценности. В этом смысле, когда Россия выступает против «западной пропаганды», то теряет наработанные цивилизацией нормы поведения общества. Если наша страна далее будет идти в этом направлении, Третья мировая война вероятна.

Не так мало в нашей стране думающих людей, которые считают ценности цивилизации, западные ценности главными в своей жизни. Начиная от отмены смертной казни, заканчивая борьбой с пытками и насилием в правоохранительной системе и так далее – все это звенья одной цепочки.

У меня на столе лежит закон о легализации пыток в системе исполнения наказаний. Там прямо оговаривается разрешение на применение силы конвойными и администрацией лагерей. Это продолжение пути отказа от западных ценностей. 15 лет я борюсь с насилием в системе исполнения наказаний. С трудом правозащитники чего-то добиваются – отставок садистов и руководителей-нарушителей в колониях, добиваемся возбуждения уголовных дел по фактам насилия. Но если раньше применение силы оговаривалось только в случае нападения на сотрудников полиции или администрации исправительного учреждения в случае угрозы их жизни, то сейчас насилие, в том числе применение приёмов борьбы, будет разрешено «в случае необходимости пресечения преступлений». Что это значит – не объясняется, хотя ранее это расшифровывалось, например, как «нападение на конвойного». Получается, будут возможны такие случаи, когда, например, заключённый лежит на койке в неположенное время. Охранник приказывает ему встать, получает отказ и в этом случае имеет право избить заключённого, вместо того чтобы направить его в ШИЗО, как это было ранее. В итоге – сейчас будут избивать на законных основаниях.

Каждый год у нас убивают заключённых. Убивают просто так. И мы идём по пути отказа от западных ценностей и цивилизации, и дойдём так до расстрела на месте. Можно сказать, что происходит фашизация государства. Для меня это уже не просто термин, а реальность. Фашизм – это ведь не обязательно нацизм. Не обязательно преследование по национальному признаку – евреев, или, как сегодня в России –– кавказцев. Фашизм – это культивирование государственного насилия.

Что касается киевской пропаганды, то, может быть, там и бывают какие-то перегибы. Всё-таки война и внешняя агрессия, вы же понимаете. Но посмотрите программы Шустера – в них, как правило, представлены две точки зрения. Например, я видел, как один английский журналист приехал из оккупированного тогда ополченцами Славянска. Он говорил, что не видел в Славянске ни одного русского солдата…

Представьте состояние страны, в которую вошли оккупационные войска. В России наших солдат, которые воевали на Украине, хоронят под забором. Всё это достоверно. Уже погибло около двухсот человек из действующей армии. Один мой сотрудник по совместительству работает в Комитете солдатских матерей – по их данным, погибли сотни человек. Может быть, не все погибли, но у многих дети-военнослужащие три месяца не отвечают на звонки. Я думаю, что значительная часть из них погибла.

У нас могут сказать, что раз наша страна воюет с Киевом, то она тоже должна иметь свою пропаганду. Но, во-первых, это оккупация, и это уже пропаганда со стороны государства-оккупанта. Если бы Россия не способствовала и не агитировала, гражданские лица на Украине не пошли бы в ополченцы. Люди послушали первые каналы российского ТВ и поверили, что бандеровцы будут вырезать русское население в восточной Украине. Но это полный бред. Там русские живут, и никого не боятся. Да и в Крыму никакой угрозы тоже не было. Какое преследование русских? Это абсолютный миф. И по языку они готовы договориться, и по всем остальным вопросам.

Ложь нашей пропаганды подняла людей как на Украине, так и внутри России. Мне безумно жалко молодых русских ребят, которые поверили этой чудовищной лжи, и поехали туда. И пусть Константин Эрнст и руководителей других федеральных каналов знают, что десятки или сотни погибших русских парней, которые поверили в то, что едут туда спасать русских людей – это их вина. Вина ТВ. Смерти журналистов, которые там сейчас погибают, – тоже вина их вина и их ответственность.

Москва, Анна Федорова

* Продукты компании Meta, признанной экстремистской организацией, заблокированы в РФ.

© 2014, РИА «Новый Регион»

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».