Государство пытается установить монополию на истину. В современной «кремлевской пропаганде» превалирует вера во всесилие денег. Сегодня сознание жителей России «насквозь конспирологично и одновременно национально ориентировано». Такое мнение специально для NDNews высказал публицист, литературный критик и блогер Николай Подосокорский (известный в LiveJournal как philologist) в рамках спецпроекта «Кремлевская пропаганда: что это такое?»

В современном российском политическом лексиконе есть универсальные слова-отмычки, с помощью которых умелые манипуляторы массовым сознанием (политические, общественные и церковные деятели) могут объяснить населению любые события и явления, как в том анекдоте, когда разговаривают два политолога, и один спрашивает у другого:

– Слушай, а ты можешь понять, что вообще происходит?

– Сейчас я тебе объясню...

– Да нет, объяснить-то я и сам могу! Ты понять это можешь?!!

К таким универсальных словам, «объясняющим» сегодня всё, что угодно, без попыток понимания сути вещей, относятся пропаганда, патриотизм, провокация, агент влияния, информационная война, духовные скрепы, традиционные ценности и т.п. Россиян едва ли не с раннего детства приучают к тому, что если человек делает, говорит или пишет нечто, что никак не вписывается в привычную картину мира и выглядит дико, нелепо, даже «кощунственно», то значит это намеренная провокация, а «провокатор» вполне может состоять на чьей-то службе, отрабатывая задание некоего таинственного заказчика.

Само слово «провокация» в общественном сознании имеет крайне негативный смысл и служит как бы объяснением происходящего. Часто можно услышать от различных комментаторов многозначительное: «Это провокация!». Такая оценка – сигнал, обращенный не к разуму, а к эмоциям людей, которые до смерти боятся любых потрясений и разрушения понятной им системы отношений. Рационально слово «провокация» само по себе ничего не объясняет, ибо важно не столько наличие провокации, сколько то, кого и на что именно провоцируют и, главное, готовы ли на это «провоцироваться» люди. А здесь мы уже вступаем в сложную область интерпретации, которая зависит от понимания общего контекста события, ведь одни и те же действия и высказывания в различных ситуациях будут иметь и разное символическое значение.

Скажем, знаменитый панк-молебен Pussy Riot 2012 года можно воспринимать как свойственное традиции юродства обличение коррупции в РПЦ и слияния церкви с государством, или же как спланированное «врагами русского народа и православия» потрясение всех духовных основ и непростительное святотатство, – всё зависит от того, с какой точки на него посмотреть и насколько в сознании человека Церковь как тело Христово отождествляется с церковью как бюрократическим институтом с жесточайшей системой подчинения.

Может показаться, что «провоцироваться» большинство наших людей не любят и не хотят, хотя очевидно, что существующая государственная пропаганда только и делает, что ежедневно и ежечасно провоцирует их на различного рода отношение к событиям. Как говорится: если вами никто не манипулирует, значит, вы в руках профессионалов. Государство вновь пытается установить монополию на истину, опираясь на советский опыт. Вместе с тем, нынешняя система кремлевской пропаганды отличается от советской тем, что ее главным принципом является вера во всесилие денег и в то, что практически всё продается и покупается (нет смысла запугивать того, кого можно купить). При этом любые искренние порывы людей вообще не принимаются в расчет. Точнее, даже если наличие этих порывов и признается, то они оцениваются как абсолютно вторичные и вредные, ведь люди, согласно такой логике, не могут действовать вне чьих-то схем и планов, и, значит, либо являются намеренными, проплаченными провокаторами, либо бездумными марионетками, которыми управляют хитрые кукловоды. А лучший кукловод, как известно, – это родное государство.

Недаром последние соцопросы показывают недоверие граждан друг к другу, к интеллигенции, к ученым, но неизменно фиксируют доверие государству и национальному лидеру. Как показал опрос «Фонда общественное мнение», проведенный в июле прошлого года, главным моральным авторитетом для россиян является президент Владимир Путин. Недавние данные соцопроса того же ФОМ говорят, что 82% россиян уверены, что государство должно контролировать содержание художественных произведений. Патерналистские настроения россиян, безусловно, преувеличиваются пропагандой, но объективно их придерживается подавляющее большинство граждан просто потому, что за любую независимую активность и попытку построения горизонтальных связей снизу государство бьет по рукам больно и сильно – ощущение этого присутствует в гражданах на генетическом уровне и подтверждается показательными расправами над независимыми СМИ и нелояльными режиму политиками, общественными деятелями, гражданскими активистами.

Вообще темы соцопросов стоит коснуться подробнее, потому что в нынешней системе рейтинги и данные социологических исследований являются одной из публичных демонстраций легитимности режима. В сентябре 2014 года социологи Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) по результатам опроса населения выяснили, что половина россиян верит в существование так называемого «мирового правительства», стремящегося контролировать планету. Входят в него, как представляется участникам исследования, в основном олигархи и политики со всего мира, но прежде всего – из США и Британии. Уже в апреле 2015 года «Левада-центр» выяснил, что более половины россиян верят в существование инопланетян. Также в апреле этого года Фонда «Общественное мнение» (ФОМ) опубликовал отчет, согласно которому 57% респондентов заявили, что российские средства массовой информации объективно освещают события в России и мире. При этом наибольшим доверием пользуются государственные СМИ – за них было отдано 70% голосов. Также опрос показал, что 88% узнают новости из телепрограмм. Самая преданная часть телевизионной аудитории – люди старше 60 лет, они смотрят ТВ ежедневно.

О чем говорят данные этих опросов? Как минимум о том, что сознание россиян насквозь конспирологично и одновременно национально ориентировано. В большинстве своем россияне подвержены всевозможным фобиям (национальным, религиозным, социальным и проч.) и стараются в публичной сфере придерживаться различных табу (т.н. «духовных скреп»), связанных с запретом выходить за установленные границы прав и свобод от сексуальной сферы до сферы общественной. На практике же это оборачивается т.н. двойной моралью, когда на публику многие стремятся быть образцом благочестия и клеймят кощунников и провокаторов, зато в личной жизни, не предназначенной для чужих глаз, позволяют себе любые вольности. При этом россияне в массе своей готовы поверить всему, чему угодно, от заговора инопланетян до карательных операций «жидобандеровцев» на Украине, или сделать вид, что верят в это, при условии сохранения некоего национального консенсуса по ряду основополагающих вещей.

Прежде всего, это касается доверия первому лицу государства, определяющему в сознании людей политику страны и ее информационное наполнение. Вся нынешняя госпропаганда сводится к укреплению этого доверия и обеспечению массовой поддержки принимаемых в Кремле решений. Обратной стороной этого процесса является нагнетание истерии и агрессии в отношении внешних и внутренних «врагов» («национал-предателей», «пятой колонны»), критикующих действия президента. Оппозиционеров обвиняют во всех смертных грехах, начиная от стремления организовать цветную революцию в Москве до поджога травы в Хакасии.

Однако если тактическая цель нынешней кремлевской пропаганды заключается в сохранении пожизненной власти за конкретным правителем в обход действующей Конституции РФ, то её стратегическая цель состоит в постепенном построении (или восстановлении) тоталитарного общества, в котором нет и не может быть никакой активности, кроме той, которая напрямую санкционирована или косвенно одобрена государством. «Все в государстве, ничего вне государства, ничего против государства». Церковные структуры также должны влиться в государство и выполнять дополнительную функцию идеологической обработки населения, укрепляющей доверие к режиму в целом. Отсюда же проистекают и сетования председателя Конституционного суда по поводу отмены в России крепостного права, являющегося, по его мнению, главной скрепой, удерживающей когда-то внутреннее единство нации, и многое другое.

Изучение кремлевской пропаганды должно быть неразрывно связано с изучением построения и функционирования тоталитарного государства с поправкой на постмодернизм. Но если прежде великие диктатуры 20 века объясняли свою необходимость реализацией грандиозных национальных или глобальных проектов, то теперь тоталитаризм воспроизводится только потому, что так просто удобнее жить и править. В сознании современных государственников-консерваторов мирно уживаются православие и сталинизм, тоска по царской России и почтительное отношение к Мавзолею на Красной площади, осуждение любых революций, происходящих сегодня, и признание революций начала 20 века и т.д. и т.п. Тем не менее, подобные парадоксы сознания нисколько не делают кремлевскую пропаганду менее действенной. Не стоит преуменьшать и уровень ее агрессии. Конечно, нельзя не признать, что по сравнению с 1937 годом сейчас уровень репрессий значительно ниже, а уровень свобод гораздо выше, но в целом складывающаяся тенденция государственного развития направлена на повторение, пусть и в сниженном варианте, всех трагедий столетней давности, включая 1917 год и последующие за ним события. Иными словами, кремлевская пропаганда будет сохранять свою эффективность до очередной большой войны и смены вождя.

Москва, Софья Метелкина

© 2015, РИА «Новый Регион»

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».