С большим удивлением прочел комментарий неглупого человека Олега Матвейчева по поводу «хорошего шанса» для признания Приднестровья Россией в условиях ухудшения социально-политической ситуации в Молдове. Я полагаю, что выводы уважаемого господина Матвейчева столь же поспешны, сколь и наивны.

Во-первых, острый политический кризис в Молдове начался отнюдь не вчера – страна пребывает в перманентном хаосе с апреля 2009 года, когда в результате разгрома зданий парламента и президентуры правившая тогда Партия коммунистов потеряла власть. С тех пор в Молдове трижды прошли парламентские выборы, причем дважды – в июле 2009 года и ноябре 2010 года – они были досрочными. А апогей кризиса пришелся на зиму-весну 2013 года, когда после трагического инцидента на «царской охоте», в которой участвовали представители политического истеблишмента, развалилась правящая коалиция. Молдову постоянно сотрясают коррупционные скандалы, крупнейшим из которых стала «кража века»: в 2015 году стало известно, что провластные олигархи украли 1 млрд долларов – астрономическая для маленькой страны сумма. Таким образом, по логике Олега Матвейчева следовало бы сказать, что для России «хороший шанс» вполне мог выпасть и на весну-лето 2009 года, и на зиму-весну 2013 года, однако Москва ничего не предприняла.

Во-вторых, «американский беспредел», о котором пишет господин Матвейчев, время от времени отмечается в Молдове с 2003 года, когда при непосредственном вмешательстве западных посольств было сорвано подписание знаменитого «Меморандума Козака», который как раз был призван урегулировать приднестровский конфликт. Казалось бы, лучшего шанса, чем события конца ноября 2003 года, представить себе трудно. Спешу также напомнить, что с 2004 года тогдашняя молдавская власть в лице Партии коммунистов и ее лидера Владимира Воронина изменила внешнеполитический курс в сторону европейской интеграции – сложно себе представить, чтобы этот поворот не был по достоинству оценен американцами с их «беспределом». Но Москва снова промолчала.

В-третьих, также не без помощи «беспредельщиков» в 2006 году Молдова и Украина ввели новый таможенный режим для приднестровских предприятий (в Тирасполе и Москве это назвали «таможенной блокадой»). В ответ Приднестровье провело референдум по вопросу свободного присоединения к России, и 97% из числа пришедших к урнам, разумеется, ответили «Да». В Госдуме и МИД РФ тогда призвали «учитывать волеизъявление жителей Приднестровье», но не более того. И парламент Приднестровья, на который ссылается Олег Матвейчев, уже давно обратился к России с просьбой о признании – что же мешало России удовлетворить эту просьбу, воспользовавшись блестящим шансом?

В-четвертых, и это мое твердое убеждение, настоящий уникальный шанс был у России в марте 2014 года. Именно и только в марте. После «Крымнаша» Москва пребывала в эйфории, Запад – в шоке, а Украина только-только приходила в себя после кровавой смены власти. По сведениям от моих высокопоставленных источников в Кишиневе, Украина и Молдова ждали появления российских войск в Одессе, а затем и на Днестре. Повторяю: русских ждали, для многих это было свершившимся фактом, и казалось, что молдавские и украинские власти с этим заранее смирились. Однако эйфория сыграла с Кремлем злую шутку: поймав чрезмерный кураж, Россия не заметила, как Запад и Украина пришли в себя, и в апреле началась война в Донбассе. Россия упустила инициативу, а вместе с ней – реальный шанс на признание и/или присоединение Приднестровья.

Я не хочу говорить банальности о географическом факторе – ведь очевидно, что одним только решением об отмене военного транзита для российских войск и миротворцев в мае 2015 года Киев показал, что мечты о присоединении Приднестровья к России так и останутся мечтами. «Хороших шансов» у России было много – появится ли еще, сказать трудно. Во всяком случае, Украина, вопреки браваде «Свидетелей хитрого плана Путина», не развалилась. А значит, Приднестровье останется в том положении, в котором пребывало до сих пор…

Кишинев – Москва, Эрнест Варданян

© 2016, РИА «Новый День»