В России покушение на свободу слова является побочным эффектом при защите других прав.

Как передает корреспондент «Нового Региона», правительство РФ ответило на вопросы Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ), поставленные в связи с жалобой «Алехина и другие против России».

Напомним, участницы панк-группы Pussy Riot просили признать правительство РФ виновным в нарушении статей №№10, 5, 3 и 6 Европейской конвенции, провозглашающих свободу выражения мнения, права на свободу и личную неприкосновенность, запрет пыток и право на справедливое судебное разбирательство.

ЕСПЧ задал российским властям семь вопросов (см. справку «НР»)

Правительство РФ жалобу отвергло, назвав ее «явно необоснованной» и на 35 страницах объяснило свою позицию. В числе прочего указывается на процедурные нарушения. Кроме того, отвергаются обвинения в бесчеловечном обращении: хотя доставка участниц группы из суда могла занимать более четырех часов, «им предоставлялась возможность воспользоваться туалетом в зданиях судов, через которые пролегал маршрут», цитируют официальный ответ «Ведомости», они «постоянно были обеспечены сухими пайками и кипятком», а усиленное конвоирование с использованием служебных собак было вызвано риском срыва судебного заседания: вокруг суда проходили публичные акции. Жалобы на стеклянные клетки вообще надуманы, считает правительство, так как подобные «помещения» используются во многих странах, и до сих пор это не воспринималось как нарушение прав человека.

Особо внимание было уделено вопросу покушения на свободу слова: по словам российских чиновников, такое вмешательство «носило косвенный или побочный характер по отношению к уголовной ответственности за совершенное преступление» и преследовало законную цель – защиту права на свободу вероисповедания православных христиан. Заявительницы не могли не понимать, что их выступление связано с нарушением норм морали и этики и выбор ими «площадки» для «выступления» может повлечь негативную реакцию властей, отмечается в меморандуме с акцентом на то, что «согласно позиции европейского суда внутригосударственные органы более компетентны в вопросах, касающихся требований морали».

Правительство России подчеркивает, что участники группы Pussy Riot привлечены к ответственности не за содержание той идеи, которую хотели донести, пусть даже она состояла в критике власти, а за форму ее донесения. И заявляет: право на свободу слова подразумевает обязанность избегать оскорблений оппонентов: «Нарочито вызывающее поведение в месте, предназначенном для удовлетворения духовных потребностей верующих, являющемся к тому же одним из символов российского православного сообщества, несомненно, подрывает толерантность и не может быть рассмотрено в качестве нормального, добросовестного осуществления конвенционных прав».

Однако адвокат, представляющий интересы участниц панк-молебна в ЕСПЧ Ирина Хрунова заявляет, что действия Pussy Riot стали реакцией на вмешательство церкви в дела государства, возражает Хрунова: «Когда церковные деятели начинают заниматься политикой, они становятся политиками и должны нести бремя, которое накладывает на них законодательство, обязывающее более терпимо относиться к критике», – цитируют правозащитницу «Ведомости».

Справка «Нового Региона»:

1. Принимая во внимание условия перевозки заявительниц в суд и из суда, а также обращение с ними в дни судебного разбирательства, подверглись ли они бесчеловечному или унижающему достоинство обращению в нарушение статьи №3 Европейской Конвенции?

2. Нарушало ли статьи №3 Европейской Конвенции помещение заявительниц в стеклянную клетку в зале суда в сочетании с повышенными мерами безопасности и большим общественным вниманием к делу?

3. Был ли разумным срок содержания заявительниц под стражей в качестве меры пресечения, как того требует пункт 3 статьи 5 Европейской Конвенции? Были ли относимыми и достаточными основания для продолжительного содержания их под стражей, на которые ссылались национальные суды?

4. Было ли разбирательство по предъявленному заявительницам уголовному обвинению справедливым в соответствии с требованиями пункта 1 статьи 6 Европейской Конвенции? В частности:

(а) принимая во внимание их жалобы на невозможность конфиденциального общения со своими защитниками во время судебных заседаний и на отсутствие встреч с защитниками наедине на протяжении судебного разбирательства, могли ли заявительницы защищать себя лично, как того требует подпункта С пункта 3 статьи 6 Европейской Конвенции?

(b) имелась ли у заявительниц возможность эффективно опровергать заключения экспертов, полученные в ходе предварительного следствия? Могли ли они свободно задавать вопросы экспертам, когда было представлено их заключение? Была ли у заявительниц возможность добиться участия в разбирательстве по делу экспертов, которые дали три заключения, а также их допроса в судебном заседании? Имелась ли у заявительниц возможность добиться участия в разбирательстве по делу специалистов с их стороны или представления заключения специалиста на тех же условиях, на которых мнение экспертов было представлено стороной обвинения, как того требует подпункт D пункта 3 статьи 6 Европейской Конвенции?

5. Принимая во внимание реакцию властей на представление в Храме Христа Спасителя 21 февраля 2012 года, в частности, привлечение заявительниц к уголовной ответственности и признание их виновными в совершении преступлений, была ли нарушена гарантированная им статьей 10 Европейской Конвенции свобода выражения мнения?

6. В свете решения Замоскворецкого районного суда города Москвы от 29 ноября 2012 года, признавшего видеозапись выступления группы «Pussy Riot» экстремистским материалом, было ли допущено нарушение статьи 10 Европейской Конвенции?

Кроме того, правительство РФ попросили предоставить копии видеозаписей, признанных Замоскворецким районным судом города Москвы экстремистским материалом.

Москва, Игорь Юров

© 2014, «Новый Регион – Челябинск»

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».