14 декабря исполняется 190 лет попытке государственного переворота в России. Это событие широко известно как восстание декабристов. Восстание, и это тоже широко известно, провалилось – не могло не провалиться. Но преподнесло наглядный урок 10 последующим поколениям оппозиционеров. Об этом авторская колонка Сергея Ясинского:

«Очень странное это событие. Взяли оружие, пришли, построились, встали – и всё. Так и стояли до самого конца – до расстрела картечью из пушек. Поведение восставших в этой истории не соответствует ожиданию, расходится с представлением о восстании, и это вызывает недоумение. Где восстание? Разве оно в том, чтобы стоять? Выказывать своё недовольство, выдвигать свои требования? Тогда это демонстрация. Ну, или митинг.

Классическое восстание – это, например, по Ленину: вооружённые отряды внезапно и быстро занимают «телефон, телеграф, железнодорожные станции, мосты». То есть, в первую очередь, происходит захват «всех важнейших пунктов», «непременно» удержание их «ценой каких угодно потерь», ну и затем, само собой, осуществляются планы восставших. Короче говоря, восстание подразумевает действия! А здесь ничего подобного. Стояние на месте. Но митинг могли устроить и гражданские – военные для этого не нужны. А если уж за дело берётся армия, то и действовать она должна по-военному: со знанием дела разработать подробный план операции, и чётко осуществить. А как действовали восставшие?

Какой-то план они разработали, но только в общих чертах. Явно отнеслись к этому несерьёзно, как будто не им его выполнять. Осуществление такое же. Из всех пунктов плана частично выполнен только один – собрать войска на Сенатской площади. Собрали чуть больше трёх тысяч. Сначала вообще 800 человек, и только через два часа подошли остальные. Вообще-то, для открытых военных действий этого количества явно недостаточно. Планировали собрать больше, но не получилось. И не удивительно: предполагалось собирать, агитируя солдат утром – прямо в день восстания, то есть наудачу. Вот и не собрали. А с остальными пунктами что? Примерно так же: планы, планы... Всё как-то нетвёрдо, ненадёжно. Больше похоже на импровизацию.

Утром Рылеев решил, что нужно убить царя. Предложил Каховскому. Тот согласился, но потом передумал. А больше никто? Сами, получается, не хотели этим заниматься. Почему бы не Рылееву убить царя? Ведь если он считает, что это нужно, значит, внутренних препятствий у него нет. Можно понять людей, которые считали, что убивать царя нельзя потому, что они давали ему присягу. А Рылеев явно так не считал. Значит, мог. Но если и не мог, то где другие?

«Новый Регион – Челябинск» в контакте, Одноклассниках и Facebook*

Изначально хотели захватить Зимний дворец. Командиром назначили Якубовича. И он тоже: сначала назначение принял, а утром, в день восстания, отказался. И опять, никто его не заменил. Хотя вообще странно назначать Якубовича на такое дело, поскольку он человек, так сказать, дважды решительный: сначала он на что-нибудь решительно соглашается, а через пять минут решительно отказывается. Декабристы общались с ним достаточно долго, чтобы узнать эту его особенность. Значит, можно думать, что кроме него согласных не было. И, кроме того, Якубович был не декабрист: он посторонний. Он приехал в Петербург с Кавказа, на лечение. А что же сами заговорщики? Если бы не было Якубовича, то, выходит, брать Зимний было бы некому! А как же тогда они планировали захват?

Выбрали диктатором (руководителем восстания) Сергея Трубецкого. Выбирали по старшинству: князь, полковник, один из уважаемых основателей тайных обществ, председатель «Северного» общества. И вот ситуация: войска собрались, восстание началось. Все в напряжении, все ждут распоряжений диктатора, поскольку восставшие подчиняются только ему. Уже давно пора действовать. А его нет. Час, другой, третий. И ведь он так и не пришёл. Хоть плачь, хоть смейся.

Где был Никита Муравьёв во время восстания? В отпуске «по семейным обстоятельствам», в имении родителей жены. Прямо в решающий момент он оказался в отпуске. А это ведь не футбольный матч пропустить: это важнейшее событие в его жизни! Там организация, его друзья-единомышленники, и он – один из руководителей. Это Пушкин мог себе позволить сначала поехать, а по дороге передумать: заяц дорогу перебежал. А руководитель восстания не должен так поступать.

Или такой факт. После поражения восстания под следствие попало немногим менее 600 человек. Признаны виновными около 300 человек. А на Сенатской площади были всего 30! Где были остальные? Подавляющее большинство декабристов не участвовало. Но ведь не потому, что не знали – не хотели.

Слишком много отказавшихся, чтобы считать это случайностью. Люди явно не были настроены на восстание. Поговорить – пожалуйста. Это с удовольствием. А действовать никто и не рвался.

А собственно действия? Хотели помешать Сенату присягнуть новому царю, и вручить сенаторам «Манифест» – а те уже приняли присягу, и разошлись по домам. Провал. Зимний Дворец брать не стали. Провал. Собирались захватить Петропавловскую крепость, но так и не собрались, простояли до конца на площади. Опять провал. Выбирали нового диктатора – потратили на это всё время. Никакого нового плана не выработали, ни к каким действиям не приступили. Фактически, вся деятельность восставших состояла в пассивном пребывании на площади и затем попытке сопротивляться, после того, как артиллерия открыла по ним огонь на поражение. Но это уже агония.

Слишком мало действия. Даже для того, чтобы говорить, что восстание было недостаточно подготовлено – и то мало. Такое впечатление, что никто и не готовился: ограничивались разговорами и написанием проектов. А действовать предполагали «когда-нибудь». Армию не готовили. Тут тоже только «вели разговоры». И, по всей видимости, зная солдатские настроения, не рассчитывали убедить солдат присоединиться к восстанию, прямо изложив им свои представления и планы. Поэтому, на момент восстания «своих» войск у заговорщиков не было. Планировали сагитировать армию на ходу, уже в процессе. Импровизация! Импровизировать может только мастер, а декабристы были явно не мастера в деле переворота. Постфактум видно, что иначе, чем поражением восстание закончиться не могло. Но и декабристы это понимали.

Ход декабрьских событий показал, что прав был Пестель с его принципами создания и существования тайного общества. По его представлениям, организация должна состоять только из военных, причём, преимущественно из офицеров, имеющих под началом некоторое количество солдат. Армейская иерархия, строгая дисциплина, готовность выполнить приказ. Никаких посторонних. От участников, прежде всего, требовалось безусловное согласие с принципами, задачами и целями тайного общества. Поэтому с самого момента основания «Южного общества» было заявлено, что все несогласные должны покинуть организацию. Этим исключались разнородность участников, несовпадение их представлений и следующие отсюда бесконечные споры и дискуссии. Такой подход позволял сконцентрировать усилия на практических вопросах подготовки восстания и уберечь тайное общество от проникновения шпионов.

Поскольку предполагался «революционный способ действия посредством войск», все соглашались с необходимостью готовить войска заранее. Занятие военных должностей, налаживание связей в частях – как раз и вело к формированию нужной военной структуры. Не была упущена и работа с «нижними чинами». Кроме агитации – разъяснения своих планов и представлений языком, понятным солдатам – практиковалось управление ими в духе справедливости и заботы об их интересах. Что должно было обеспечить понимание, одобрение и поддержку солдат, а также желание следовать за своими командирами и выполнять их приказы во время восстания.

И идеологически Пестель был революционней. Его политические представления и планы, изложенные в «Русской правде», превосходили воззрения «северян». Они были логичней, твёрже, прогрессивней положений «Конституции» Никиты Муравьёва. Это сразу заметно при сравнении двух документов: Отмена крепостного права с отчуждением помещичьих земель и наделением крестьян землёй (Пестель) – вместо личного освобождения крестьян без земли (Муравьёв).

Республиканский строй – вместо конституционной монархии.

Отмена сословий и сословных привилегий – вместо их сохранения.

Единое государственное устройство – вместо федерации.

Единое, обязательное для всех законодательство – вместо разнообразия местных законов.

Длительный начальный период в рамках диктатуры Временного Верховного правления – вместо неопределённости решений «Великого Собора» и, затем, «Народного Вече».

Фактически, «Русская правда» устанавливала в России самый передовой на тот момент вариант политического строя, создавая предпосылки ликвидации отставания страны от Европы, устраняя препятствия для её ускоренного развития. Если бы этот план удалось осуществить, то, возможно, в наше время Пиночета называли бы: «чилийский Пестель». Проект Пестеля очень сильно повлиял на декабристов, породил в «Северном обществе» республиканскую фракцию и принудил Муравьёва внести в «Конституцию» прогрессивные поправки.

Одной из причин поражения декабристов стала невозможность реформирования «Северного общества» по образцу «Южного». Предпринятые попытки окончились неудачей. И если учитывать особенности «Южного общества», то можно считать, что его связь с «Северным» оказалась роковой ошибкой, которая привела к разоблачению «южан» и неудаче. Попытка согласовать планы двух обществ, тем более привести «Северное общество» в соответствие с принципами и планами «Южного», была бессмысленной: это только привело к потере времени, замедлило подготовку к восстанию и направило заговорщиков по неверному пути. «Северное общество» с самого момента основания было разнородным, взгляды его участников были несовместимы между собой, из-за чего декабристы так и не смогли выработать единую позицию по всем вопросам и единый план действий. Расслабленный стиль существования, необязательность решений, обязанностей и обязательств, медлительность и нерешительность участников «Северного общества» так и сохранились до конца. Безусловно, это всё сказалось на степени подготовленности восстания и закономерно привело к печальному финалу. Собственно, даже сам неудавшийся переворот был осуществлён республиканской фракцией, то есть сторонниками «Южного общества». И если бы не они, никакого «14 декабря» не было бы. Вся деятельность декабристов свелась бы к «бессмысленным мечтаниям» в духе Манилова.

У «южан», с их прагматичным подходом, было больше шансов на успех, но только при условии действий, полностью независимых от «северян». Хотя утверждать предполагаемую успешность нельзя, «южане» имели возможность полноценно подготовиться, если бы рассчитывали только на свои силы и не тратили время на споры и попытки переубедить «северян». Тогда переворот 14 декабря мог бы оказаться удачным. Кроме того, можно было пропустить 14 декабря и выступить позже.

По всей видимости, правильной была попытка Пестеля создать в Петербурге независимое от «северян» отделение «Южного общества», чтобы действовать совместно с ним, а не с «Северным обществом». Поскольку главные события всё равно должны были произойти в Петербурге, то тайному обществу обязательно нужен был свой филиал в столице. Но, в таком случае, это следовало делать гораздо раньше – до контактов с «северянами». Однако сначала – ещё во время формирования тайных обществ – различия не были видны, и все вдохновлялись сходством взглядов и намерений. Необходимость такого шага выяснилась лишь в ходе общения с участниками «Северного общества», когда было уже слишком поздно.

Обе организации потерпели поражение и были разгромлены. Но в исторической перспективе восстание «северян», как и восстание «южан» – это только краткие эпизоды долгого сражения. Первый бой был проигран, но это было начало. «Мало видов на успех, но все-таки надо начать; начало и пример принесут пользу» – в этой фразе Рылеева и здравое понимание текущего положения, и оптимистическое предвидение будущего. Как оказалось, не зря его звали Кондратий: он всё же хватил Николая – пусть не Первого, так Второго. Полный паралич власти в 17-м году – горячий «привет» от Рылеева.

Рылеев считал, что декабристы своей неудачей научат других. Что те, кто придёт после них, учтут их ошибки. Они действительно были учтены, но кроме ошибок был ещё и положительный опыт, который тоже пригодился. А самое главное наследство декабристов – прощальный подарок Николаю – вовлечение общества в революцию.

Ошибкой было стремление объять необъятное, совместить несовместимое, пытаться осуществить быстро то, что нужно делать долго и не спеша. Новые поколения взяли от Пестеля идею тайной военной организации, но отказались от его представлений о структуре и цели. Вместо тайного общества, нацеленного на изменение политического строя в стране, появилось множество мелких независимых друг от друга боевых групп, каждая из которых ставила перед собой локальную цель, и не имела никаких крупных задач. Неудача любой из них никак не влияла на потенциал остальных. Арест участников одной группы не помогал разоблачить остальные, поскольку они не были между собой связаны.

Это был вклад «южан», а вкладом «северян» стало, прежде всего, само их выступление и воздействие их выступления на общество. Результат – то самое «разбудили Герцена». И затем – понимание необходимости агитации и пропаганды революционных идей. Формирование идеологии, определение и обоснование цели, а после этого распространение и многократное их повторение всеми способами во всех слоях общества.

Агитацию и пропаганду взяло на себя само общество – не военные (которым, в общем-то, и не следует этим заниматься), а гражданские лица, хотя и разобщенные физически, но единые в осуждении существовавших порядков. Бороться с такой пропагандой невозможно в принципе, поскольку выявление и наказание одного человека (или небольшой группы) только ухудшает отношение к режиму со стороны всего общества. И действует даже лучше, чем критика – на деле подтверждая её правоту.

Таким образом, агрессивная реакция самодержавия не привела его к успеху, а лишь создала специфические условия, в рамках которых борьба сначала затихла, а затем продолжилась в новой форме. В виде разрозненных групп и отдельных людей, между которыми нет никакой связи, кроме духовной, возникающей даже не столько посредством печати, сколько через общение. Это нельзя контролировать, потому что это «витает в воздухе». Это нечто нематериальное, которое нельзя ни казнить, ни посадить в тюрьму, ни отправить на каторгу. Но которое порождает вполне материальных врагов. Настоящая гидра революции! В итоге самодержавие попало в цугцванг: что ни делай, станет только хуже. Идти на уступки – значит приближать революцию. Закручивать гайки – значит приближать революцию. Ничего не делать – значит приближать революцию. Из этого выхода нет, и потому – паралич. Привет от Кондратия!»

Челябинск, Сергей Ясинский

* Продукты компании Meta, признанной экстремистской организацией, заблокированы в РФ.

© 2015, РИА «Новый День»