В 1958 году итальянский писатель Альберто Моравиа, творчество которого получило известность во всем мире, был как никогда близок к получению Нобелевской премии по литературе. Он вошел в тройку лидеров вместе с датской писательницей Карен Бликсен и советским писателем Борисом Пастернаком.

И эта последняя кандидатура получила неожиданную горячую поддержку со стороны постоянного секретаря Академии Андерса Эстерлинга, что вызвало удивление у его коллег. Дело в том, что этот автор уже номинировался в 1946 году за свой роман, запрещенный на родине, «Доктор Живаго», и тогда было учтено мнение эксперта-слависта Антона Калгрена, заявившего, что произведения Пастернака понятны далеко не всем.

Имя советского писателя с тех пор вызывало все меньше интереса среди членов Академии, но вот неожиданно в 1957 году Харри Мартинсон представил его как самого выдающегося советского писателя столетия. Что же произошло? На Западе узнали, что роман «Доктор Живаго» запрещен в СССР и что рукопись была похищена с целью опубликования в Италии. Имя Пастернака вновь стало популярным.

Возвращаясь к кандидатам на премию 1958 года, итальянская газета La Stampa (перевод Инопресса.ру), опираясь на ставшие доступными архивные материалы Академии, утверждает, что стрелка весов склонялась в пользу Альберто Моравиа, произведения которого хорошо знали в Швеции.

«Доктор Живаго» еще не был опубликован в Швеции, но Андерс Эстерлинг, прочитавший роман на итальянском языке, заявил: «Изучив произведение, я убежден, что он является одним из самых выдающихся современных писателей благодаря динамике изложения и творческой утонченности».

В конечном итоге шведская Академия, в которой действовало изощренное лобби ЦРУ, стремившееся дать пощечину Советскому Союзу, сделала выбор в пользу Пастернака, возвеличила писателя-диссидента, не подозревая, к каким дипломатическим проблемам это приведет. Советский режим не препятствовал поездке Пастернака в Стокгольм и получению премии, но писателю четко дали понять, что «в этом случае ему придется оставаться там, в капиталистическом раю».

Такой поворот событий был немыслим для писателя, так тесно связанного с родиной и ее ценностями. Через два года, на смертном одре он признался, что с радостью бы принял Нобелевскую премию. Он был реабилитирован в 1961 году, а вот «Доктор Живаго» впервые опубликовали на родине лишь в 1988 году.

Кандидатура Альберто Моравиа уже не могла номинироваться на получение Нобелевской премии, и шведская Академия, понимая, что нанесла обиду Италии, на следующий год присудила премию писателю Сальваторе Квазимодо, заключает газета.

Рим, Анфиса Шахова

© 2009, NR2.Ru, «Новый Регион», 2.0

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».