В Екатеринбурге готовится к выходу книга воспоминаний подполковника ФСБ в отставке, побывавшего на войне в Афганистане. Будучи следователем военной контрразведки, автор на территории сопредельного СССР государства стал свидетелем самых разных ситуаций и историй, нередко бывая на волоске от смерти. Бывший чекист хочет рассказать людям правду о том военном конфликте, но пока не может найти средств на издание рукописи. Наше агентство, поддерживая начинание автора, публикует некоторые выдержки из его книги, сопровождая их эксклюзивными фотографиями.
Как передает корреспондент NDNews.ru, 37 лет назад началась Афганская война (1979-1989) – военный конфликт между ограниченным контингентом советских войск и правительственными силами Афганистана с одной стороны и многочисленными вооруженными формированиями афганских моджахедов («душманов») с другой. За 10 лет афганской войны погибло свыше 15 тыс. советских солдат и офицеров. Число погибших афганцев, по разным данным, достигло 2 млн человек. Многие историки считают, что конфликт оказался по сути бессмысленным и стал самым жестоким и кровопролитным полем боя, развернутым после Великой Отечественной войны. Несмотря на большое количество проведенных боевых операций, подавить силы оппозиции так и не удалось, политическая стабильность внутри Афганистана не наступила, и гражданская война в стране продолжилась. Афганская война сейчас по-разному оцениваться в обществе. Однако суть все равно остается неизменной – воины-интернационалисты помогали правительственным афганским силам, отдавая свои жизни в борьбе с «душманами», которые пользовались политической, финансовой и военной поддержкой государств НАТО и исламского мира.
Свое мнение о том конфликте хочет высказать подполковник ФСБ в отставке Владимир Киеня, который написал редчайшую книгу о событиях тех лет. Называется рукопись «Афганские перевалы», в подзаголовке уточняется: «716 дней на войне: записки следователя военной контрразведки». Автор пишет в книге о себе, своих боевых товарищах. Книга автобиографична, воспоминания сопровождаются цитированием писем, которые Киеня отправлял из Афганистана своим родным в СССР. Поражают истории о героизме советских солдат, недалекости ряда военных руководителей, а также предательстве и преступлениях, которые подробно расписывает автор. В издании красочно (пусть, может быть, и субъективно) передается атмосфера, царившая в воинских подразделениях. Есть место и трагическим историям, приключившимся с военнослужащими. Также Киеня рассказывает об уголовных делах, которые ему пришлось расследовать в качестве следователя военной контрразведки. В их числе – история о провозе контрабанды денег на самолете Ил-76 по маршруту Кабул – Ташкент.
«Я постарался ничего не выдумывать. Написал о том, что видел. Без голливудской чернухи, крови. Книга родилась потому, что во многом, что сейчас пишут о войнах, есть какой-то налет фарисейства и фальсификации. Чтобы затянуть в свою книгу, авторы прибегают к различным уловкам, которые мне не нравятся. Поэтому я хочу выпустить рукопись, в которой только правда: описание страшных климатических условий, рассказы о работе военного следователя, действиях войск и так далее. Хочется все это оставить для таких, как я, для внуков», – сообщил нашему агентству Киеня.
По его словам, книга написана, сверстана, подобраны многочисленные фотографии. Однако пока бывшему чекисту не удается найти средства на издание рукописи. Для тиража в 1 тысячу экземпляров необходимо порядка 350 тысяч рублей. Этих денег у Киени нет. Обращения в различные инстанции пока желаемых результатов не принесли. Наше агентство в связи с этим просит своих читателей о посильной помощи автору. Со своими предложениями можно обращаться к нам в редакцию – телефоны указаны на сайте агентства.
В дополнение ко всему NDNews.ru с согласия автора приводит выдержки из написанной им книги с фотографиями из Афганистана.
***
«Мы из столицы Демократической Республики Афганистан – города Кабула шли в зону «Восток». Двигаемся в колонне очень медленно, с частыми остановками по неизвестным нам причинам <…>
Над нами по небу периодически проносятся пары «вертушек» прикрытия. По скалам сверху колонну прикрывают десантники. Первоначальное напряжение от вида этой огромной махины войск и техники, нарастающей усталости и жары постепенно превращается в равнодушие и апатию. Даже есть не хочется. Только пить».
***
«<…> каждый вечер «духи» обстреливают район гидростанции. Предварительно сообщают охране через связных либо по телефону о времени обстрела и количестве ракет, чтобы те подготовились, и никто не попал под обстрел. Затем, если охрана согласна, ракеты выпускают. Подвозят по одной ракете на ослах, ставят их вручную на направляющие и запускают. При таких обстрелах риск случайной гибели охранников почти исключен, да и серьезных повреждений сооружений практически еще не было. Охрана докладывает вверх по команде про систематические обстрелы и свое героическое поведение, «духи» отчитываются перед Пешаваром о количестве подвезенных и стартовавших ракет. Американские деньги при этом и «духи», и охрана делят честно между собой, так как и в охране, и в местной группе «духов» почти все родственники. И все довольны».
***
«Нормального сна и отдыха и в помине не было. Самоходная артиллерийская установка (САУ) рядом стреляла, примерно один раз в сорок минут, ведя беспокоящий огонь по далеким целям. Во время выстрела раздавался чудовищный звуковой удар <…> После ее выстрела я в очередной раз вместе с одеялом, подушкой и матрасом слетал с нижней полки в кунге на пол и больно ударялся. На третий или четвертый раз так и остался лежать на полу посреди разбросанной постели».
***
«День на жаре и в частых остановках тянулся мучительно долго. На одной из остановок к нам подошли ребята из впереди идущего КрАЗа и сообщили об аварии. Впереди нас водитель САУ «Гвоздика» уснул на ходу, и неуправляемая боевая машина на повороте дороги не повернула в нужную сторону, а прямо переползла через невысокий бетонный бордюр и упала в пропасть. Вместе со всем экипажем и спавшим на борту десантом. Еще никто не сделал по нам ни одного выстрела, а войска уже понесли потери…»
***
«<…> после обсуждения погоды и местного начальства посмотрели свежие трофейные журналы юмористического содержания. Посмеялись над ними вместе. Сразу перешли в разговоре на «ты».
– Володя, ты на операции какой раз?
– Первый, а ты, Саша?
– Я четвертый.
– Слушай, зачем столько техники нагнали – 900 единиц. Это же «змея» на двенадцать километров по горной дороге. Я еще «духа» живого не разоблачил и не видел, только липовых пытались подсунуть, а у нас в батальоне охраны опергруппы уже семь погибших.
– Командует операцией генерал-полковник из военной академии. Ему нужно докторскую защитить. Отсюда и размах...»
***
«В ста метрах под жгучим солнцем грустно дремала артбатарея. Одна из пушек вдруг, подпрыгнув на месте, коротко и громко гавкнула. На вершине горы сверкнула вспышка. «Мазилы!» – не выдержал советник по артиллерии и после шестого промаха пошел к пушке <…> «Недолёт! Перелёт!» – комментировал вслух советник по комсомолу.
– А сколько стоит один снаряд? – тихонько спросил я у Александра.
– Шестьдесят семь рублей с копейками, – ответил тот.
«Ползарплаты заводского инженера», – прикинул я».
***
«Я попросил встретивших меня коллег из Особого отдела бригады дать возможность умыться. Нас отвели недалеко на берег стремительной, мутно-желтой реки Кабул. Вода в ней была обжигающе
холодной. Не видя дна, я спустился осторожно на глубину по пояс и присел на что-то острое. Нащупав руками, поднял со дна реки артиллерийский снаряд без взрывателя. Рядом с ним оказалась еще целая куча. На мой недоуменный вопрос, как они здесь оказались, коллега пояснил, что в этой стране дерево – большой дефицит. При нынешней жаре здесь баня – первейший залог здоровья. А дерева нет. И начхоз приказал использовать для строительства бани ящики из-под снарядов и бомб. А снаряды – выкинуть в реку, чтобы начальство не узнало…»
***
«Я сидел внутри машины-пеленгатора и слушал по приемнику приятный баритон на английском языке. Капитан – военный разведчик – переводил <…>
– Джон, почему не взорвали мост?!
– Эти ленивые свиньи проспали, русские уже выставили усиленную охрану, днем к нему [мосту] сейчас не подобраться, – пожаловался Джон.
– Мост взорвать любой ценой, надо это сделать завтра на рассвете, пока русские спят. Есть ли у них танки?
– Да, прошло пять Т-62, сейчас по мосту проходит последний…
Я выглянул из кунга и посмотрел вниз. Примерно в километре через горную реку по наплавному мосту неторопливо и с достоинством следовал в город наш танк. В бессильном гневе сжал кулаки и рванул в командирскую палатку, срочно доложил об увиденном и услышанном <…>
– Василий Васильевич, у нас под носом, где-то рядом, группа «духов» с американским советником. Тот визуально контролирует мост и движение нашей техники по нему. Прямо указывает на наш танк, который в эту минуту движется по мосту в город. Тот тут же вызвал по телефону начальника военной разведки оперативной группы армии»
***
«<…>Доставили второго задержанного. Рахматулло – брюнет с ярко-голубыми глазами, что среди афганцев большая редкость. Не присел на стул, стоящий чуть в отдалении, а опустился на пол возле моего стола, привычно скрестив ноги. Пристальный, умный взгляд <…> Бывший студент третьего курса Нангархарского университета. За ним пришли ночью и насильно увели в банду. Долго били, полгода держали в зиндане. Ненавидит эту длительную, опустошающую душу войну, хотел бы продолжать учебу. Мечтает о посещении Советского Союза. Уважает сильных и мужественных «шурави». Родители в провинции Баглан занимаются сельским хозяйством … Внезапно резкий окрик вернувшегося переводчика возвращает меня к действительности. «Не улыбайся! Не улыбайся!!!» – громко и зло кричит он и делает шаг вперед, загораживая меня от Рахматулло. Затем поворачивается ко мне и говорит: «Товарищ майор! Он же применяет гипноз!». Меня как будто ударяет током. Бросаю взгляд на задержанного. В его глазах откровенные ненависть и страх, руки сжаты в кулаки. Полностью овладеваю собой. Убираю подальше автомат со столе <…> Приносят ответ на срочный запрос: «Рахматулло, сын Гуляма – крупного землевладельца, возраст – 22 года, добровольно вступил в ИПА (Исламская партия Афганистана), участвует в боевых действиях против правительственных войск в течение последних шести лет. Дважды прошел спецподготовку в Пакистане. Лично из гранатомета уничтожил один советский и два афганских танка. Сжег три школы, участвовал в расстреле учителей. Проявляет особую жестокость к местному населению, лояльно относящемуся к конституционной власти, и особенно к пленным…».
***
«Когда кто-нибудь из нас улетал в Союз в отпуск или командировку, мы считали дни до его возвращения. Было неписанным правилом, что обратно ты должен привезти «норму» алкоголя – разрешенные официально для провоза через госграницу две бутылки водки и четыре вина. И конечно, как можно больше овощей. Периодически мы все повально страдали от «сквозняка»-поноса. Когда в стране свирепствуют тропические болезни, всякие таблетки, которые мы возили с собой в командировки целыми пакетами, помогают редко. Гораздо действеннее глоток-другой алкоголя <…> Другой, но более доступной радостью были веники. Не помню почему, но через границу можно было провезти из Союза одновременно только два березовых веника. Да и привозили их редко. Глубоко под землей во дворе Особого отдела армии была построена из ящиков из под мин замечательная баня. Это был настоящий рай, где можно было отдохнуть и от обстрелов сверху».
Екатеринбург, Игнат Бакин
Екатеринбург. Другие новости 26.12.16
Банкротство отца заместителя главы МУГИСО откладывается – истец не заплатил управляющему. / Екатеринбуржцы несут цветы к штабу военного округа и Дому журналистов (ФОТО). / Новогодняя ночь в Екатеринбурге будет теплой и снежной. Читать дальше
Отправляйте свои новости, фото и видео на наш мессенджер +7 (901) 454-34-42
© 2016, РИА «Новый День»