День Победы – праздник «со слезами на глазах». Однако слезы не всегда от радости. Попытки восстановить справедливость в отношении тех, кто попал в плен или был угнан на принудительные работы – дело деликатное. Особенно на Украине, где президент Ющенко пытается признать воинов УПА ветеранами войны. Об этом читайте в материале обозревателя РИА «Новый Регион» Дмитрия Белянского.

Чтобы понимать причину призывов к примирению участников войны, звучащих из уст украинского президента, надо всего-навсего помнить, что его отец четыре года был узником немецкого концлагеря. А, значит, День Победы для семьи Ющенко всегда означал немного другой День.

Накануне 9 мая Виктор Ющенко снова заговорил о том, что необходимо признать воинов УПА ветеранами Великой Отечественной войны – это было сформулировано им как пожелание для Верховной Рады нового созыва. Президент не может не понимать, что вокруг его высказываний образуется новая волна негодования со стороны части жителей Юго-Востока (что-то вроде – как же так, вы слышали, он опять предлагает приравнять бандеровцев к ветеранам?!), но остановиться Ющенко не сможет. Для него это слишком личная тема, а ключевое слово в ней не «бандеровцы», но «примирение».

Я ровно на поколение младше Виктора Ющенко – мой отец и мать рождены в тот же год, что и украинский президент, в том плане, что на военные парады я ходил с дедом, а не с отцом. Один мой дед принимал участие в войне с первого дня и воевал до Победы, получил немало боевых наград, а вот другого, еще в 1941 году, немцы угнали в Эссен – работать на заводах Круппа. Основная работа, как вспоминал мой дед, состояла в том, чтобы сбивать ободки с авиабомб, которыми регулярно бомбили сталелитейные предприятия фашистcкой Германии. Этим дед занимался четыре года. Он тоже выжил, но вернулся домой не в 1945, а в 1947 году – тем самым, он спас себе жизнь и свободу, потому что все его товарищи, вернувшиеся сразу после войны, пересели с одного эшелона на другой. Все те, кто был в плену, классифицировались властью не иначе, как предатели, в независимости от причин, по которым они попали в плен. Потом вопрос расстрелов и ссылок был снят, но отношение к бывшим пленным сохранилось. Мой дед прожил всю свою жизнь в Советском Cоюзе, на его глазах создавался этот бесконечный памятник «Никто не забыт, ничто не забыто» из постоянных торжественных мероприятий, фильмов, книг и ветеранских встреч – и среди этих «никто» моего деда не было. И отношения между тем моим дедом, который воевал, и тем, которого угнали в плен, были еще те – им не о чем было говорить друг с другом, они были люди из разных миров.

Отец Ющенко, солдат советской армии, провел в немецких лагерях Польши четыре года. Он сумел выжить, сумел вернуться, сумел как-то устроиться в нормальной советской жизни. Но был ли главный праздник советского народа – День Победы – главным праздником в семье Ющенко? Я в этом сомневаюсь.

История вообще штука несправедливая. Вот варятся в ее жерновах сотни миллионов людей, а потом – в силу, чаще всего, цепи случайностей – десяток-другой миллионов оказывается аутсайдерами. Так же, как русские, проживающие в Украине, Белоруссии, Грузии и Прибалтике, после крушения Советского Cоюза – только что были соотечественники, а тут в единочасье иностранцами стали. Так же, как все, без исключения, участники Великой Отечественной войны – вроде воевали бок о бок, а потом один в плен попал, и всё, ага, уже не твой праздник этот наш День Победы.

Можно ли восстановить эту справедливость? Можно ли вернуть время назад и сделать всех русских – русскими или всех участников освободительной войны против фашистов равножеланными гостями в День Победы? Вопрос явно риторический, но, следуя беспощадной теории психоанализа, украинский президент все-таки пытается его для себя разрешить.

Впервые я, как гражданин, обиделся на президента Ющенко 9 мая 2005 года – когда, в день 60-летия Победы, в Киеве власть не стала разгонять тучи. Шел дождь, а под ним шли оставшиеся в живых ветераны возлагать цветы в память о тех, с кем воевали плечом к плечу. А на Евровидение, которое случилось двумя неделями позже, грозовые облака успешно расстреливали.

Справедлива ли была эта обида? Не знаю. В конце концов, мне было с кем ходить на военные парады и было кем гордиться в День Победы – я шел рядом с другим своим дедом и с гордостью смотрел на его иконостас боевых наград. А что происходило 9 мая в семье того деда, который был в плену, я даже не знаю. Наверное, то же, что и в семье отца Ющенко. То же, что и сегодня в сердце украинского президента.

Киев, Дмитрий Белянский

© 2006, «Новый Регион – Москва»

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».