Российская элита готовила в 1917 году дворцовый переворот, чтобы свергнуть «старого деспота» Николая II, но анархия народного бунта не позволила им довести начатое до конца. По мнению доктора исторических наук, профессора Московского педагогического государственного университета Всеволода Воронина, ключи от управления революцией находились в решении продовольственного вопроса, и только большевикам удалось их найти.
Эксперт выразил уверенность в том, что отречение Николая II от престола было неизбежным.
«Мы можем обсуждать сколько угодно, правильно, что он (Николай II) отрекся или нет. Но Милюков (лидер партии кадетов и министр иностранных дел при Временном правительстве) 2 (15) марта, выступая перед публикой и прессой, сказал, что этот старый деспот, доведший страну до катастрофы, или отречется в пользу наследника Алексея или будет низложен», – отметил Воронин, выступая на пресс-конференции в Москве.
В этой связи профессор обратил внимание, что основная проблема Февральской революции заключалась в том, что элита, которая жаждала власти и готовилась к свержению императора, потеряла управление революционными процессами.
«Был замысел хорошего правильного дворцового переворота у того же Гучкова (Александр Гучков – председатель Центрального военно-промышленного комитета, позже военный и морской министр Временного правительства): если у царя-батюшки есть такая склонность иметь Ставку не в Петрограде и не в Царском селе, а в Могилеве, ему нужно мотаться туда-сюда – это отличный момент! Можно захватить царский поезд на пути из пункта А в пункт В, одновременно провести ряд мероприятий в столице и объявить новое правительство – прекрасная идея», – отметил историк.
«Но когда Александр Иванович Гучков приехал принимать отречение царя, он имел без преувеличения очень бледный вид. Ему, конечно, хотелось бы присвоить себе лавры и сказать: «Ваше Величество, это я Вас сверг! Это моих рук дело». Но нет, Александр Иванович имеет понурый вид и говорит: «Государь, вот честно, не я это был»», – иронизирует историк.
Воронин подчеркнул, что Февраль 1917 года не стал результатом продуманного переворота. «Это результат движения снизу, которое приобрело анархический неуправляемый характер», – уверен эксперт.
Он пояснил, что когда в Петрограде разгорелись волнения рабочих, к вечеру 26 февраля (11 марта) бастующие уже не хотели идти на Невский проспект, так там «можно было получить пулю в лоб».
«И вдруг в ночь с 26 на 27 февраля к рабочему бунту добавляется солдатский. И в течение последующих нескольких часов власть в Петрограде просто кончилась», – считает историк.
При этом Воронин подчеркнул, что царская армия, которую часто обвиняют в нарушении присяги и предательстве, в действительности не имела возможность поступить по-другому и поддержать монарха.
«Обстановка была крайне драматическая. Родзянко телеграфировал главнокомандующим фронтами, что если государь не отречется, то они перекроют поставки снарядов, продовольствия на фронт. И это в момент войны! Что нужно было делать господам генералам? Допустим, они бы двинули армии на Петроград, но Москва уже тоже присоединилась к Петрограду. Что, им нужно было штурмовать две столицы сразу? А есть уверенность, что, дойдя до столицы, войска не перейдут на другую сторону? Например, главнокомандующий северным фронтом Эверт (Алексей Эверт) был не уверен в этом. И он честно говорил, что опасался солдатского бунта на фронте», – продолжил Воронин.
Историк однако согласился, что генералы действительно не питали к Николаю II личной симпатии.
«Это очень хорошо показано в мемуарах Брусилова (Алексей Брусилов – русский и советский военачальник). У Брусилова не было причин Николая любить», – сказал Воронин и пояснил, что император не мог, как его дед и отец – Александр II и Александр III принимать решения и отдавать приказы.
«Николай, став верховным главнокомандующим, привез свой «мадридский двор» в Ставку. При этом все генералы сетовали, что невозможно из царя вытянуть какое-то решение. Когда Брусилов со своим юго-западным фронтом провел блистательное наступление в восточной Галиции и ждал, когда же наконец его наступление поддержат, его просто не поддержали. А в феврале-марте ему оставалось только элегантно умыть руки», – отметил эксперт.
Профессор также обратил внимание на то, что все попытки российской элиты и февралистов взять ситуацию под контроль в итоге не увенчались успехом.
«Февральская революция – это поэма без героя. Это революция, в которой есть побежденные, и нет победителей. Победители слетали с триумфальной колесницы на следующем же повороте. Это была удручающая картина, удручающая, конечно, для тех, кто выпадал из нее (колесницы), всем остальным было интересно, чем же дело кончится», – считает Воронин.
Историк напомнил, что во Временном правительстве была текучка кадров, когда государственные деятели сменяли один другого, не в силах справиться со стихийностью процессов.
«К примеру, Павел Николаевич Милюков, лидер партии кадетов, без пяти минут премьер. Когда он произносил свои громовые речи в Думе, все понимали, что это премьер, который идет легкой поступью к намеченной цели, что еще пара шагов и он там – в кресле правителя России при каком-нибудь слабом императоре», – сказал Воронин.
По его мнению, Милюков понимал, в каком тяжелом положении находится Россия и хотел, чтобы сначала «кто-то другой наломал дров». Поэтому, как считает историк, Милюков уступил первенство во Временном правительстве Георгию Львову, который председательствовал там со 2 (15) марта по 7 (20) июля 1917 года, однако эта «хитрая уловка и дипломатизм» не увенчались успехом.
«Вылетел он (Милюков) как пробка из бутылки очень быстро, и даже не пережил Львова в правительстве», – напомнил эксперт о том, что после «ноты Милюкова» (обращение к союзным государствам о готовности России продолжать войну до победы) его «отодвинули» с поста министра иностранных дел на должность министра народного просвещения, после чего он вышел из состава правительства.
По мнению Воронина, во многом залогом успеха для любой власти в 1917 году могло стать успешное решение продовольственного вопроса.
«Первая попытка продразверстки была еще в конце 1916 года. Тогда стало ясно, что крестьяне начали припрятывать хлебушек, что они его не дают и что нужно его выколачивать и административными мерами, заставлять их выбрасывать на рынок свои запасы хлеба», – сказал он и отметил, что царское правительство с этим не справилось.
Тогда, по его словам, пришла очередь Временного правительства, которому, ко всему прочему нужно было справиться с начавшейся анархией, однако и здесь чиновники не смогли добиться успеха.
«Страну в итоге спасли большевики. Как это у них получилось – мы с вами знаем. Можно до хрипоты спорить и ругаться на эту тему, но они смогли это сделать и в итоге у российского государства открылось новое окно возможностей», – заключил Воронин.
Москва, Мария Вяткина
Москва. Другие новости 10.03.17
«Свершилась воля Божья»: РПЦ благословила февральскую революцию и отречение царя. Обзор прессы 100-летней давности. / Михаил Захаров: Февральской революции в России помогла погода. / Термин «великая» не подходит для определения революции 1917 года. Это было «великое преступление», – считают эксперты. Читать дальше
© 2017, РИА «Новый День»