В результате революционных событий в России в 1917 году «белая эмиграция», покинувшая родину, в последующем оказала значительное влияние мировую культуру, политику и экономику. В частности, таким образом, благодаря русским дворянам «в изгнании», Италия превратилась в центр мировой моды, а Парагвай спасся от американской агрессии.

Президент Фонда сохранения культурного и исторического наследия России за рубежом «Русский очаг» Галли Монастырева обратила внимание, что русская эмиграция повлияла на развитие всего мира после 1917 года, так как покидали родину люди не среднего класса, а наиболее грамотная и образованная часть общества.

«Вклад, который русские эмигранты внесли в историю и развитие европейских стран и стран Северной Африки и Латинской Америки огромный. Нужно отдать им должное – какой бы стране русские не оказывались, начиная от Болгарии, заканчивая Парагваем, первым делом они открывали православный храм, школу и амбулаторию», – отметила Монастырева, выступая на конференции в МГУ, посвященной событиям вековой давности.

Она также добавила, что в школах, открытых русскими эмигрантами, разрешалось учиться и местным детям, так же как в амбулаториях врачи лечили и местных, чаще всего, бедных людей. «Таким вот образом, как это ни покажется странным, появилась современная медицина в Египте. Англичан вообще местные не интересовали (Египет был британской колонией)», – добавила она.

«В Тунисе все дороги и водопроводы построили русские. Когда будете открывать воду, знайте, что это сделали русские офицеры», – продолжила Монастырева и отметила, что когда русские корабли прибыли в Тунис, местные власти четыре года держали их на карантине и не выпускали. «Они каждый день служили службу, и были готовы каждую минуту отправится обратно», – подчеркнула эксперт.

Монастырева также напомнила о роли, которые сыграли русский офицеры в Чакской войне в 1933-1935 годах, которая произошла между Парагваем и Боливией.

«Американцы предполагали, что в Чакских болотах есть нефть. Только благодаря русским офицерам, во главе которых был генерал Беляев (Иван Беляев 1875 – 1957 гг. – русский генерал, почетный гражданин республики Парагвай), война была выиграна. Он перезнакомился с местными индейцами и составил карту Парагвая, карту болот и джунглей. Так как американцы этого всего не имели, война закончилась очень быстро. В столице Парагвая – Асунсьоне – 84 улицы, 14 из них названы именами русских офицеров. В центре города стоит пантеон, в нем захоронены русские офицеры», – напомнила она.

Кроме военных побед и просветительской миссии в бедных странах, русская эмиграция, по мнению Монастыревой, оказала неоценимый вклад в развитие европейских стран.

«Благодаря нашим русским дворянкам Италия, аграрная страна, превратила в центр моды», – подчеркнула Монастырева.

При этом, по словам экспертов, русская эмиграция отчасти приняла социалистическую революцию в России. В частности, российский историк, потомок старинных родов православных священнослужителей Закатовых и Страховых Александр Закатов, комментируя события вековой давности, со своей стороны отметил, что накануне роковых событий предчувствие революции и ощущение неправильности курса все-таки существовало в императорском доме.

«После того как потомство Александра III было истреблено, наследие перешло к потомству Александра II. Среди его выживших внуков старшим был Кирилл Владимирович – двоюродный брат Николая II. Он сначала принял звание Блюстителя Царского Престола – нечто подобное регенту, а потом провозгласил себя императором в изгнании. Он сразу начал формулировать свое отношение к тому, что произошло в России. Никогда его позиции не носили реваншистского или реставраторского характера», – отметил Закатов.

Он пояснил, что для Кирилла Владимировича был «категорически неприемлемым богоборческий характер коммунистического режима и террористические методы управления», однако он был готов принять социальные нововведения и систему советских государственных учреждений.

«Не нужно уничтожать никаких учреждений жизнью вызванных, но необходимо отвернуться от тех из них, которые оскверняют душу человеческую», – цитирует Закатов слова императора в изгнании.

Закатов также отметил, что после свержения монархии российский императорский дом продолжил свое существование. «Он (Российский императорский дом) продолжил свое существование не просто как совокупность родственников, рассеянных по миру, но как именно организованный носитель традиций, монархических представлений и устоев», – отметил он.

В этой связи Закатов добавил, что император в изгнании приложил немало усилий, чтобы сохранить институцию императорского дома, а также активно помогал русским эмигрантам, часть из которых оказались за рубежом в бедственном положении.

Москва, Мария Вяткина

© 2017, РИА «Новый День»