Инвестиционный климат Тюменской области признан лучшим в России. Регион занял первую строчку в соответствующем национальном рейтинге АСИ, обогнав Республику Татарстан и Москву. «Новый День» поговорил с заместителем губернатора Вадимом Шумковым, ответственным за инвестиции и поддержку предпринимательства в регионе. В итервью чиновник рассказал о дерзких предложениях для федерального центра, противоречиях с налоговыми органами, доверии бизнеса и «ферме» по доращиванию стартапов.

– Вадим Михайлович, стала ли для вас неожиданностью позиция Тюменской области в обновленной двадцатке регионов-лидеров?

– Не совсем. С одной стороны, мы до конца не знали, что нам уготовано. С другой, было ощущение, что за последние несколько лет мы сделали огромную работу, которая не может остаться незамеченной. Просто какое-то время шел процесс дорегулирования определенных моментов. Вот такое сочетание несочетаемого.

Очень порадовало, что Тюменская область стала заслуженным лидером рейтинга по итогу опросов предпринимателей, а это важнейший критерий. Он проводится выборочно, и неизвестно, к кому решат обратиться с вопросом. Большинство тюменских бизнесменов отметили работу правительства, связанную с поддержкой МСП и инвесторов, как позитивную. Это означает, что мы в регионе располагаем самым качественным элементом, необходимым для любого развития, – доверием. Если о вас говорят хорошо, зная, что вы не увидите, кто и что про вас говорил, это значит, что вам доверяют. Без доверия устойчивое развитие экономики хоть на уровне крупных инвестиций, хоть в малом бизнесе невозможно.

– Первое место в рейтинге принесет региону какие-нибудь преференции от федералов?

– Нет. Только обязательство быть в лидерах и в следующем году. Это как в спорте – нет ничего хуже, чем быть первым, а потом куда-то скатиться. Так что работать предстоит еще больше.

Вместе с тем работу с инвесторами первое место, конечно, упростит. Крупным компаниям, изучающим вопрос экспансии в регионы, не надо нанимать экспертов и делать замеры – достаточно посмотреть рейтинг АСИ и принять решение. Чем отличается этот рейтинг – там есть все необходимые замеры и показатели, а также опросы бизнеса по ключевым моментам: инфраструктура, административное давление, поддержка предпринимательства. Потому компании теперь располагают полным набором актуальных и адекватных данных по нашему региону.

– Рассчитываете на рост инвестиций?

– Как Бог даст. Мы и за прошлый год по нынешним нелегким временам получили отменный результат – плюс 20 % к уровню 2016-го. На май этого года индекс промышленного производства составил 108,1%, в том числе: добыча полезных ископаемых – 101,7%, а обрабатывающие производства – локомотив роста – 111%. И, конечно же, тысячи новых рабочих мест в различных секторах экономики. Теперь самое главное удержаться, не упасть и продолжать двигаться вперед.

– Знаю, что тюменская делегация собиралась представить на ПМЭФ очередной блок идей, способных двинуть российскую экономику в нужном направлении. В рамках консультативной комиссии Госсовета Владимир Якушев должен был выступить с докладом на тему поддержки несырьевого экспорта. Этого не произошло в связи со сменой статуса губернатора?

­– Именно так. Поэтому мы просто передали наше предложение в управление госсоветов администрации президента.

­– В чем заключается предложение?

– Централизация, координация, оптимизация. Сегодня есть все институты для поддержки развития экспорта. Это Российский экспортный центр, расположенные в Москве и зарубежные его представительства, региональные центры развития экспорта, торговые представительства РФ за рубежом, специализированные банки, призванные поддерживать экспорт, специальная страховая компания. Но, к сожалению, устойчивого положительного результата, который потянул бы вверх за собой всю экономику, пока не хватает. В том числе потому, что все эти институты не связаны друг с другом и занимаются работой порознь. Мы предложили сделать единую модель на базе единой структуры. Задачей такой модели является включение в общую систему каждого даже самого маленького потенциального экспортера, чтобы они работали вместе с РЭЦ и четко отрабатывали задачи.

Нефть и газ без нас продадут. А обычного экспортера из глубинки должен кто-то сопровождать. Причем это сопровождение должно осуществляться на всех этапах его деятельности. Вначале определение экспортной ниши, выбор экспортного продукта, затем финансирование проекта, сертификация получаемой продукции на экспорт, транспорт и логистика, таможенный, валютный и налоговый контроль, маркетинг внешнего рынка и поиск партнеров. Каждый этап этой непростой деятельности нужно сопровождать, действуя в едином алгоритме по всей цепочке экспортных операций. Задача региональных центров – обучать предпринимателей и помогать им во всем, начиная с оценки экспортной ниши, заканчивая консультациями по сертификации, логистике. Затем через РЭЦ отправлять за границу, решая вопросы с таможенным и валютным контролем, помогая с финансированием. Там экспортеров должны встречать торговые представители РФ и помогать им с реализацией продукции, российского несырьевого экспорта. И все эти шаги должны быть четко прописаны в регламентах работы каждой уполномоченной организации. Примерно так.

– Мне кажется, российские торгпреды вообще не способны что-либо продать.

– Способны. Вместе с тем, чтобы они начали это делать, нужно вначале самим определиться, что мы конкретно продаем, от каждого региона, от каждого субъекта экспортной деятельности. Сформировать единую российскую презентацию, с расшивкой по всем 85 субъектам РФ, куда будут включены инвестиционные и экспортные предложения от каждого региона, в формате конкретных экспортных продуктов. Этот документ и должен быть передан в работу всем 55 российским зарубежным торговым представительствам. Эти люди должны иметь мотивацию. Поэтому вознаграждение торгпредов необходимо разделить на две части и привязать к двум показателям: прирост несырьевого экспорта из России в стране пребывания торгового представителя и рост инвестиций из той страны в российскую экономику. Если президент ставит задачу роста экономики темпами выше среднемировых, значит, и размер этих показателей должен этой задаче соответствовать. Выполнил показатель – получил премиальную часть. Нет – только оклад. При этом нужно привлекать к этой работе профессиональных менеджеров из числа местных специалистов по экспорту. Выпускников экспортных академий, пусть они занимаются продажей российских товаров.

– Этот единый экспортный центр – шанс для любого мелкого ремесленника из самой глухой деревни?

– Да, если он этого хочет. Задача единой модели и системы в том, что человеку должны подсказать, имеет ли его продукция перспективы за границей или лучше присмотреться к внутреннему рынку. А потом, если у него есть шансы, провести его по всем этапам. При этом нужно быть честным – каждая страна не может заниматься всем. Есть страновая специализация, которая складывается из ресурсной обеспеченности, инфраструктурной развитости и ментальной особенности, наличия тех или иных технологических заделов и специалистов. У России есть несколько ниш, в которых она может закрепиться и стать самой сильной: оружие, все, что связано с добычей углеводородов и продукцией их глубокой переработки, транспорт и инфраструктура, продукция АПК и IT. Есть перечень критичных технологий, зафиксированных в соответствующем указе президента. Держаться надо за них. Это база. Пытаться удивить мир в тех направлениях, где ниши уже заняты, а мы отстали на десятилетия, мне кажется, глупо и чрезвычайно затратно.

– Возможно, не так уж и глупо. Талантливых людей, способных изобрести условную перспективную «карамельку» в стране много, упертых мало. Не у всех есть силы и решимость, чтобы начать свой бизнес. Особенно это касается малого и микробизнеса который тонет в отчетности и в контрольных вопросах.

– Мы пару лет назад проработали одно предложение, которое также, надеемся, примут. Сегодня микро- и малые предприятия сдают в год до 42 видов отчетов в разные контролирующие, надзирающие, администрирующие органы. Мы предложили для всего микробизнеса, за исключением наиболее опасных или особых видов его деятельности (например, утилизация отходов, кредитные учреждения или ломбарды), ввести единый вид упрощенной отчетности, которая сдается раз в год в многофункциональные центры. Одновременно с декларацией, если это ИП, либо с балансом, если это ООО. А все остальные органы, которым эта информация нужна, берут ее из единой информационной базы через МФЦ и уже не дергают людей, которым нужно заниматься своим бизнесом.

Пока же уполномоченные органы требуют от бизнеса по нескольку отчетов, все в своих формах и видах, да еще и нередко меняют их форму на свое усмотрение. Надо, чтобы Минэкономразвития утвердил единый унифицированный документ, определил круг лиц, которые могут его сдавать, порядок сдачи и межведомственного взаимодействия. Это позволит поставить ситуацию с головы на ноги – не гонять миллионы людей ради разных форм отчетности, рассылаемых разными контрольными и надзорными органами, а свести всю информацию в единый банк данных, из которого они будут сами ее получать, когда им удобно.

– Вы стараетесь поддержать бизнес, а, к примеру, у налоговой другие цели. Предприниматели давно жаловались на главу УФНС Тамару Зыкову, обвиняли ее в необоснованных финансовых претензиях, в давлении. У вас есть идеи, как свести баланс между ростом экономики и пополнением казны?

– Это вечный конфликт развития и фискальности. На мой взгляд, единственным вариантом может являться только определение точки баланса между этими двумя функциями, чтобы одна не передавила другую. Доминирование фискального подхода убивает стимулы экономического развития. Безудержные траты, в свою очередь, ставят под угрозу исполнение основных задач государства, включая социальные функции.

Потому по службам, отвечающим за экономическое развитие и финансово-фискальные полномочия, должны быть введены одни и те же показатели – положительный прирост субъектов малого предпринимательства, рост капитальных инвестиций, рост оборотов малого предпринимательства, рост показателей промышленной деятельности. И, конечно же, создание новых рабочих мест. Тогда все споры перейдут в более практическое русло и все будут вынуждены договариваться. Не будет возникать ощущение, что ты плывешь в лодке немного быстрее, а тебя подрезают. Если же ничего не менять – мы рискуем получить бесконечную борьбу монетарного подхода с необходимостью ускоренного развития экономики. Минфин будет говорить: я вам денег не дам, а экономика в ответ: ну тогда ничего не ждите.

– Год назад в области было создано агентство инфраструктурного развития, объединившее в себе три бизнес-инкубатора, индустриальные парки «Боровский», «Богандинский», «Тюменский» и «ДСК-500». Оправдала ли структура себя как единое окно для инвесторов?

– Да. С точки зрения оптимизации и упрощения процедур для инвесторов и предпринимателей стало значительно проще. Плюс был получен немалый бюджетный эффект – сократились расходы на содержание объектов бизнес-инкубаторов за счет их переформатирования и перезапуска.

– На каком этапе находится формирование агроиндустриального парка «Ишимский»?

– Спешки в этом вопросе нет. Во-первых, параллельно созданию новых площадок нужно активно заполнять уже созданные и создаваемые. В «Боровском» из 12 площадок, три практически застроены, шесть застраиваются. В ДСК запущен логистический центр, сейчас дорабатываем запуск второй площадки. А в «Богандинском» пока только начинаем. Параллельно отрабатываем проектирование ишимской площадки. Там есть проблема с газом, поэтому мы привязываемся к планам Газпрома по строительству распределительного узла. Труба пойдет мимо парка. Как только газовики начнут строить – мы ускоримся.

– Проблема с зерном стоит все так же остро?

– По Тюменской области она сейчас потихоньку снимается, потому что «АминоСиб» заработал. Общий урожай области – 1,5-1,7 млн тонн зерна в год, из них профицита 300-400 тыс. тонн. А только «АминоСиб» начинает перерабатывать 120 тыс. тонн. Кроме того, идет расширение местного мелькомбината, еще на 50 тыс. тонн дополнительно. Начата модернизация трех крупнейших птицефабрик и построена еще одна. Плюс строятся новый молочный комплекс и свинокомплекс. С учетом растущих потребностей в Голышманово планируется построить новый комбикормовый завод на 100 тыс. тонн. Потому все эти мощности и рост потребления практически снимают проблему зернового профицита у Тюменской области.

Но мы знаем, что у коллег из Омска, Кургана, Северного Казахстана есть значительные объемы такого зерна. Отсюда родилась идея зернохаба. Мы хотим собирать это зерно в Тюменской области, осуществлять его глубокую переработку и реализовывать продукцию с добавленной стоимостью. Нужен инвестор, потому что за счет бюджета построить мегаэлеватор на 300-500 тыс. тонн и заводы при нем – не наш вариант.

– Китайцы?

– Да, китайцы теоретически могут вложиться в строительство, а потом получать недорогое зерно, которое закупается здесь в сезон низкой цены. Но большую часть такого зерна нужно и можно перерабатывать здесь. Это биохимия. Экспортировать огромное количество зерна с минимальной добавленной стоимостью и импортировать биохимическую продукцию из этого же зерна или говядину – нерационально. Поэтому мы рассматриваем разные варианты.

– Чем еще иностранцы интересуются в Тюмени?

– Тюмень им в принципе интересна за счет локации. Но иностранцев сейчас очень трудно убедить прийти и построить новое предприятие. В силу неопределенности и непонятных сигналов со всех сторон они сейчас остерегаются масштабных капитальных вложений. Готовы вести речь лишь о готовых площадках, об их аренде или о совместной работе с местными партнерами, к примеру. Риски минимальные, но и с этим сложно. Многие приходят и говорят – дайте спрос, тогда мы начнем продавать, а потом развиваться.

Поэтому интересна нефтянка, в основном, поставки дорогого оборудования. Второе – продукты питания с перспективой экспорта. Сейчас ведем переговоры с вьетнамцами по молочным фермам в двух районах. У Египта, Омана и Катара есть интерес к нашим продуктам. Можно поставлять им мясо птицы. Три наши крупнейшие птицефабрики сейчас вошли в модернизацию – «Продо» вкладывает 1,6 млрд рублей, «Пышминская» – 2 млрд, «Боровская» – почти 4 млрд. Построен новый индюшатник, строим бройлерник. Когда все будет готово, на рынок выйдет дополнительно более 50 тыс. тонн мяса птицы дополнительно. Так что вопрос экспорта для нас – жизненная необходимость.

– Сколько займов выдало Инвестиционное агентство Тюменской области за последний год? И под какой процент сейчас можно получить деньги?

– Чуть менее 20 инвестиционных займов и порядка 200 микрозаймов. С этого года модель финансовой поддержки инвесторов меняется. Все приводится к единому знаменателю, и акцент делается на проекты развития. Потому и фонд микрофинансирования Тюменской области, и Инвестиционной агентство и правительство будут использовать все инструменты по одним условиям. Микрозаймы будут выдаваться под 3% годовых, инвестиционные займы также под 3%, и лизинг оборудования тоже под 3%. Такая унификация инструментов позволит вывести всех на одинаковые условия, а то, что займы будут выдаваться только под проекты, подразумевающие капитальное строительство и создание новых рабочих мест, улучшит жизнь людей в конкретных территориях.

– На опыт каких территорий вы ориентировались, выбирая ставку?

– При подготовке президиума Госсовета по промышленному развитию эксперты опрашивали предприятия практически по всем регионам. Подавляющее большинство опрошенных сказали, что ставку выше 5% годовых не потянут. Если действующая финансовая система предлагает финансирование под 10-15%, а реальный сектор может развиваться только при ставке ниже 5%, значит, либо вы организуете такое финансирование, либо развития не будет.

– С какими идеями приходят предприниматели в бизнес-инкубаторы? Есть ли среди них супероригинальные?

– Есть. Только, чтобы попасть в индустриальные парки, нужно дойти до определенной кондиции – иметь собственное финансирование под весь проект либо обеспечение под привлечение заемных средств. Мы сейчас корректируем подход к инновационной политике.

На наш взгляд, существует необходимость перевести всю инновационную политику в формат акселерации, доращивать стартапы, создать точку в технопарке, где эти проекты будут покупаться на любом уровне – от простой идеи до патента или уже имеющейся готовой продукции. Тогда меняется и эффективность такой работы, и мотивация самих предпринимателей. Задача – поддерживать те проекты, которые изначально имеют высокий шанс на общероссийское и международное масштабирование, с тем, чтобы на выходе получать новую технологию, а не просто микробизнес. Сейчас мы пытаемся договориться с двумя частными инвестиционными венчурными фондами, хотим создать с ними общий фонд, который бы покупал-продавал только тюменские стартапы.

Тюмень, служба информации

© 2018, РИА «Новый День»