В реальном секторе экономики России возникли проблемы с импортозамещением. Бросить клич и выпустить правительственные постановления оказалось проще, нежели выполнить задачу. Дискуссия возникла между учеными и чиновниками в Екатеринбурге. Первые говорят, что перевести на локализацию будет сложно «оборонку» и легкую промышленность. Новый свердловский министр промышленности Андрей Мисюра на примере Уралмаша критиковал промышленников. Мол, хотят много чего локализовать, но не знают – что именно и как. Третьи напомнили, как в России губят все передовые инициативы. Подробности – в материале «Нового Региона».

Мнение ученых

Тема импортозамещения всплыла в ходе конференции «Точки роста экономики Большого Урала», которая сегодня прошла в Екатеринбурге. «Сейчас у нас говорят: «Наконец-то гром грянул, мы перекрестились, и сейчас мы поднимем промышленность. Однако трудно сказать, удастся ли нам добиться реального импортозамещения», – не стал лукавить завотделом экономической теории института экономики РАН Сергей Афонцев. По его словам, можно предсказать, в каких отраслях будет импортозамещение. Но предупредил: компании, которые надеются на госзаказ с «бухты-барахты» – могут его не выполнить, так как не обладают для этого достаточной ресурсной базой. А вот господдержку в России часто получают не самые эффективные компании, но зато близкие к власти.

Как считают экономисты, эффект импортозамещения может проявиться в пищепроме и черной металлургии – в производстве труб для нефтяников, в цветной металлургии – в производстве силовых кабелей. А вот что касается предприятий машиностроения, ОПК и легкой промышленности, то тут перспективы сложные. «Им требуется импортное сырье и полуфабрикаты для своих изделий. И вот тут бы я поостерегся говорить о больших перспективах импортозамещения», – пояснил Афонцев.

Мнение чиновников

В этой связи любопытна позиция назначенного в сентябре министра промышленности и науки Свердловской области Андрея Мисюры. Сегодня «Новый Регион» поинтересовался у него о первых результатах локализации на примере областных предприятий. Оказалось, «все не так просто» благодаря особенностям реального сектора, возможностям заводов и квалификации руководителей. «Я приезжаю на предприятие, и мне говорят – давайте, мы будем заниматься локализацией такого-то продукта. Однако выясняется, что предприятие никогда этого не делало. У него нет КБ, нет конструкторской школы. А они говорят – будем заниматься», – говорит Мисюра.

И предупреждает: локализация – это не просто так. «Допустим, покупают насос у немцев, а потом говорят – а мы сделаем свой. Надо сделать не свой, надо сделать лучше, чем у немцев. Какой смысл копировать да еще с ухудшением качества? Но когда на базе предприятия нет конструкторской школы, о чем идет речь? Пусть они сначала ее сформируют – тогда и будем на эту тему разговаривать. А то мы рынок формируем на уровне регионов и РФ, а у предприятия оказывается, нет базы…», – возмутился министр.

Первые сложности

Отвечая на вопрос «Нового Региона», как продвигается импортозамещение например на «Уралмашзаводе», Мисюра пояснил: там хотят локализовать порядка 1,5 тысяч номенклатурных позиций. «У нас есть предприятия, у которых 10% локализации. Начинаешь смотреть, а она идет по номенклатуре, а не по объему. Условно говоря, они винтики локализуют, а приводы берут у Сименса. Но это же не серьезно. По поводу «Уралмаша» – там много вот таких вот штучных вещей. Поймите нельзя сделать качественную продукцию лучше, чем у конкурентов, нельзя отработать логистику, если директор производства не понимает, каковы у него планы производства на следующий год. А лучше – на несколько лет вперед», – говорит г-н Мисюра.

По «Уралмашу» также, отмечает он. Минпромнауки (возглавляет профильную рабочую группу, прим. НР) выбрало несколько позиций для локализации и теперь сообща они пытаются это сделать. «Но какая проблема по «Уралмашзаводу»? Мы разговаривали с менеджментом, с техническим руководителем предприятия и когда наши инженеры, в том числе, с НПО «Автоматики» спустились на уровень среднего руководящего звена, они говорят: «Вы не сделаете так – в России такое невозможно сделать. Но я не понимаю: если человек неграмотный, зачем его держат на производстве? Если он не знает, что на самом деле делают. Спрашиваешь – вы чего локализуете? Станину хотим делать. Понятно, из Австрии везти станину по логистике неправильно. Я говорю: а приводы, системы ЧПУ? А в России не делают, отвечают мне. Я с такими людьми даже не хочу разговаривать... Как не делают? Я не пущу таких людей на рынок Свердловской области, которые так считают. Это – не правда. Может быть, в Свердловской области не делают, а в Питере делают. И приводы, и остальное», – заявил министр.

Убитые точки роста

Другим мнением с «Новым Регионом» делится директор института экономики УроРАН Александр Татаркин. «Кроме поучительных разговоров уже одиннадцатый год мы ничего не получаем. Назовите хотя бы один пример, где у нас возникли точки роста?», – заявил собеседник агентства.

После чего напомнил о технопроекте конца 90-х в Нижнем Тагиле, где попытались из отходов извлекать медь: «Черномырдин – покойник так радовался, что мы будем медь, олово и цинк получать». Татаркин вспоминает, что для этого Высокогорский ГОК купил оборудование в Южной Африке. Но через два года за проект взялась налоговая инспекция, оборудование из ЮАР продали за долги, а проект закрыли. «И точка роста погибла, и никто сейчас не вспоминает про нее», – заключил Татаркин.

Екатеринбург, Александр Родионов

© 2014, «Новый Регион – Екатеринбург»

Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».