В Екатеринбурге сегодня проходит научно-практическая конференция по трансплантологии. Это отрасль медицины сегодня, пожалуй, больше всего подвержена влиянию стереотипов и мифов – о том, что если дать согласие на использование органов после смерти, можно стать жертвой «черных трансплантологов». Врачи рассказали, как объяснить людям, что донорство – шанс для кого-то на новую жизнь.
Главный трансплантолог России, академик Сергей Готье, рассказывает, что сегодня в России недооказывается помощи тем, кто нуждается в пересадке органов, в соотношении 1:10. «Нам надо проводить в десять раз больше таких операций. Ведь некоторые люди даже не попадают в лист ожидания. Все федеральные документы, законы есть, но нормально не работают на местах. Пример: приезжает в больницу комиссия минздрава, смотрит, сколько человек умерло в результате черепно-мозговых катастроф. Допустим, 50 человек. А в качестве донора был рассмотрен только один. А что остальные? Не подошли? Или просто головотяпство? Сегодня у врачей даже задачи такой нет. Но если мы посчитаем, сколько идет денег на то, чтобы пациент, поступивший в реанимацию, получил комплекс лечения, включая, например, механическую поддержку кровообращения, и посчитаем, сколько бы государство потратило на то, чтобы этому же человеку сделать трансплантацию, мы придем к выводу, что пересадка дешевле. В России на диализ постоянно ходят 30 с лишним тысяч человек, и каждый из этих пациентов, трижды в неделю получающий диализ, обходится государству в 3 млн рублей в год. А если мы ему пересадим почку – это будет стоить миллион рублей – эти затраты начнут прогрессивно сокращаться. За пять лет экономия миллион рублей как минимум», – говорит Сергей Готье.
По его словам, на постсоветском пространстве есть примеры, когда административным ресурсом решена проблема нехватки доноров, – это Москва и Беларусь.
Руководитель новосибирской организации «Нефро-Лига» Марина Лебедева отмечает, что трансплантологам регулярно приходится сталкиваться с тем, что в России слишком много домыслов о донорстве органов. «Все из-за неинформированности населения. Из-за нее народ с недоверием относится, потому что его пугает неизвестность. Даже среди врачей есть мифы – мол, могут зарезать на органы. Вот вам смешно, а это врачи! Многие люди думают, что от любого человека любому можно пересадить любой орган, но это не так – все люди разные, разные генотипы, разные фенотипы», – говорит Марина Лебедева.
По ее словам, новосибирские медики создали сайт, где разрушают мифы о донорстве органов, а также работают в соцсетях. «Мы можем сразу реагировать на неправильные взгляды. В основном, наш проект, конечно, направлен на молодое поколение, у них более положительное отношение к донорству и трансплантации. Мы встречаемся со студентами. Сняли фильмы о том, как люди живут после трансплантации. Как женщины после этого рожают, становятся мамочками», – поясняет она.
Марина Лебедева напоминает, что в России действует презумпция согласия. «Если человек не заявил, что несогласен, у него после смерти могут изымать органы. Но иногда идут судебные разбирательства, когда родные судятся, что у умершего изъяли органы», – говорит она.
В пример и Марина Лебедева, и ее коллеги приводят Испанию. «Там даже – не дай бог, конечно, – если в семье умирает ребенок, родители дают согласие на то, чтобы органы пересадили другому ребенку, чтобы он мог жить. У них даже в церквях написано: «Ты не сможешь забрать с собой на небо органы», – отмечает она.
Хирург Константин Кондрашов, который накануне вернулся из Челябинска, где при его поддержке была проведена первая пересадка сердца, также говорит о нехватке доноров из-за страха людей. Но понемногу менталитет меняется. «У нас в области в 2006 году была проведена первая пересадка сердца – пациент прожил более десяти лет, поднял семью. Челябинцы только начинают программу трансплантации. У них был адекватный донор и реципиенты. Наша задача была помочь с операцией, чтобы они увидели, как это делается. Все прошло удачно, от 20-летнего донора 54-летнему пациенту с ишемической кардиомиопатией пересадили сердце», – говорит Константин Кондрашов.
По его данным, в Свердловской области сейчас в листе ожидания на новое сердце находятся 30 пациентов, но в год врачи выполняют только 6-7 операций все по той же причине – нехватка доноров. «В разных странах проблема решена по-разному. Есть система опроса людей, когда человек при жизни изъявляет свое согласие, а у нас презумпция согласия – мы большой бригадой специалистов констатируем смерть мозга, а только потом можем использовать сердце в качестве донорства. Но все зависит от состояния донора. Пациент в состоянии смерти мозга – достаточно нестабильный пациент, все решения по инфекционной безопасности должны быть проведены в течение нескольких часов. Была история, когда мы сердце из Челябинска везли сюда. Но на весь процесс при пересадке сердца – не больше 4 часов», – поясняет он.
Глава свердловского минздрава Игорь Трофимов отмечает, что в нашем регионе ситуация обстоит, в целом, неплохо, если сравнивать с другими субъектами РФ. «Сергей Владимирович [Готье] отметил, что мы – один из ведущих центров по трансплантациям – сердца, печени, почек, костного мозга. У нас проведено 530 операций по пересадке почек, 128 – печени, более 500 операций по пересадке костного мозга, хотя по количеству нуждающихся в пересадке мы, конечно, отстаем от европейских стран. У нас есть средства и возможности, мы денег на это не жалеем, но только если будет больше доноров, будет больше операций», – говорит Игорь Трофимов.
Кстати, в России трансплантологи начинают пересаживать и легкие. Пока в стране было проведено только 11 таких операций, но, как отмечает Сергей Готье, «с хорошим результатом».
Екатеринбург, Екатерина Норсеева
Екатеринбург. Другие новости 27.10.17
В Ивделе товарный поезд протаранил легковой автомобиль. / Первые жертвы непогоды: на Арамильском тракте ВАЗ столкнулся с иномаркой (ФОТО). / На Шарташе за антисанитарию закрыли кафе «Каспий». Читать дальше
Отправляйте свои новости, фото и видео на наш мессенджер +7 (901) 454-34-42
© 2017, РИА «Новый День»