Дагестан переживает настоящий туристический бум: и если раньше туристы привозили из Дагестана сухофрукты, то сейчас все чаще спрашивают про урбеч. Популярным этот национальный продукт сделала семья Магомедовых: они первые запустили фабрику по производству урбеча и сейчас поставляют пасту по всей России и даже за границу.
Урбеч (в народе «дагестанский шоколад») – густая паста из перетертых семян и орехов – лет 5-7 назад был известен только на Северном Кавказе. Но Джамал Магомедов мечтал сделать этот продукт горцев известным и доступным. В 1996 году он, на тот момент владелец юридической консультации, открыл кооперативное фермерское хозяйство «ДИДО», и уже через пару лет поставил производство на промышленные рельсы. А началось все с того, что Джамал создал аналог горной водяной мельницы для изготовления урбеча в городе.
«Первую мельницу я сделал вместе с братьями. Камни привозил с гор – с дидойского селения, в котором жил раньше. Самой сложной задачей было приравнять обороты моей мельницы к водяным. Я экспериментировал, разбирал мельницы деда и прадеда. Спустя время все получилось, – рассказал предприниматель. – Когда сделал, ко мне начали приходить люди и за небольшую плату молоть урбеч и муку для себя, теперь им не нужно было для этого подниматься в горы. Начал делать первые партии урбеча и редких видов льняной и конопляной муки, толокна на продажу. Тогда же начал делать на заказ и мельницы, которые никто до меня не делал на равнине. Их покупали мои земляки, которые уехали из Дагестана, но привыкли к урбечу и хотели делать сами. Мы отправляли мельницы в Израиль, Германию, Узбекистан и даже США. Сегодня одна такая стоит от 200 до 500 тыс. рублей. Тогда, в начале пути, это приносило хороший доход».
Сейчас на фабрике – 30 мельниц, в год здесь производится 100 тонн урбеча. Магомедовы сделали это семейными делом. «Мне помогает племянник Ахмед – он контролирует производство и доставку. Сегодня на предприятии работают 22 человека. Супруга Загра занимается продажами. Я – делопроизводством, бухгалтерией, переговорами с партнерами, упаковкой», – рассказал руководитель производства.
Когда Джамал только начинал делать урбеч в промышленных объемах, он был монополистом. Но сейчас крупные фабрики есть не только в Дагестане. Урбеч делают в Подмосковье, Кирове, Чувашии, Татарстане. Но технологии там не аутентичные.
«Чаще всего это большие промышленные партии, изготовленные на китайских меланжерах, которые перегревают семена, что приводит к потере части витаминов и вкусовых качеств сырья. У нас технология предков. Семена предварительно подсушиваем. А затем перетираем каменными жерновами так, чтобы они успели выделить масло. На выходе получается тягучая, однородная масса. Так как сырье сырое и высушенное – в нем сохраняются все полезные свойства, – рассказал Джамал Магомедов. – Дагестанский урбеч могут правильно производить только здесь, на его родине, у нас есть свои секреты, о которых другие производители просто не знают».
Раньше на фабрике Магомедовых делали только классические виды урбеча, но с развитием туризма в Дагестане стали осваивать новые вкусы. Сегодня в линейке всего 30 видов пасты.
«Поначалу мы делали в основном классический урбеч 10-15 видов – лен, грецкий орех, абрикосовая косточка, вкусы, привычные нам. А вот с 2014 года популярность урбеча распространилась и по другим российским регионам, плюс последние три года в Дагестан приезжает много туристов. Мы начали думать, как удивить потребителей. Сегодня делаем урбеч из амаранта, семян чиа и мака, расторопши, конопли, кокоса, бразильского и кедрового орехов, кешью, миндаля, фисташки. И сегодня на наш урбеч спрос такой, что в этом сезоне не успеваем делать, мельницы не справляются – все раскупают», – рассказала Загра Магомедова.
А еще – дагестанский урбеч экспортируют за рубеж. После «ДАГ-Экспо» в 2019 году первую партию отправили в Дюссельдорф: 0,5 тонны на 10 тысяч долларов. Но в 2022 году контракт разорвали из-за санкций. Зато с этого года начался экспорт в ОАЭ: в месяц туда отправляется 500-600 килограммов.
Подробности – в видео на нашем канале
Кавказ, Анастасия Истомина
© 2024, РИА «Новый День»