На Ямале с начала 2019 года реализуется мусорная реформа. Уже сейчас появилось множество вопросов, часть которых поднял губернатор Дмитрий Артюхов: до сих пор неясно, как быть с мусором в отдаленных территориях, неясно, будет ли работать на Ямале сортировка отходов. Простаивает завод по переработке пластика в Ноябрьске, а жители округа задаются вопросом – когда и как нужно будет разделять мусор дома. Обо всем этом агентство «Новый День» поговорило с исполнительным директором компании «Инновационные технологии» Александром Прибылевым.

– Александр Сергеевич, у меня был вопрос по линии переработки пластика в Ноябрьске. Она простаивает, и я хотела узнать причины. Но мне сказали, что «Инновационным технологиям» завод больше не принадлежит. Почему?

– Завод был построен компанией «Инновационные технологии» до того, как она получила статус регоператора (то есть до марта 2018 года). Цели понятны – перерабатывать пластик в гранулы. Их продавать более рентабельно, чем просто отсортированный мусор.

Сегодня завод не принадлежит регоператору. Это связано со спецификой корпоративных отношений. Учредителями «Инновационных технологий» являются два партнера («Ямалэкосервис» и «Вис Север» – прим.ред). Когда «Ямалэкосервис» входил в капитал, партнеры обговорили условия: имущество, построенное до партнерства, останется у первоначального владельца, то есть под контролем «Вис Север». Следуя этим договоренностям, завод выделился в отдельную компанию – «Инновационные технологии Инвест». Она подконтрольна «Вис Северу».

– То есть вы ничего не можете сказать о том, почему завод не работает?

– Нет. Директор компании-владельца – Сергей Шевченко (он же является гендиректором регоператора – «Инновационных технологий» – прим.ред). Он точно вам объяснит, почему завод не работает.

– А вы как регоператор им сырье сдаете?

– Нет. Чтобы мы взаимодействовали, они должны начать работать и озвучить нам свой прайс. Мы не знаем, когда они смогут это сделать.

– Но вообще вы сдаете куда-то пластик?

– Регоператор организует деятельность по обращению с ТКО. Мы, грубо говоря, собираем деньги с потребителей и этими деньгами расплачиваемся с перевозчиками и полигонами. Полигоны могут сортировать и продавать.

– Погодите, но ведь у вас есть сортировочные комплексы в Надыме и Тарко-Сале?

– Да, но есть и те объекты, которые нам не принадлежат. Например, полигоны в Губкинском, Новом Уренгое (тут сортировка принадлежит – МУП «УГХ»).

– А все-таки из Надыма и Тарко-Сале вы куда-то продаете отсортированный мусор?

– Пока сортировка работает в режиме накопления. Контракты имеются, но сортированные ТКО еще не вывозили. Я не могу сказать, когда это случится: в компании за эту работу ответственный Сергей Шевченко. Он определит удачный момент для продажи и ценник. Полагаю, сейчас конъюнктура рынка такова, что нужно подождать.

Примечание. Когда в конце 2018 года в Надыме запускали мусоросортировочный комплекс, официально сообщали, что в соответствии с договорами картон оправится в Пермь, пластиковые бутылки – в Екатеринбург, а металл – в Тюмень.

– А как хранится этот отсортированный мусор?

– Отбирается необходимая фракция и прессуется в брикеты, они складируются на площадку. Когда приходит время, погрузчик загружает эти брикеты в машину, длинномеры вывозят.

– А что вообще сейчас делается в рамках системы обращения с ТКО на Ямале, кроме вывоза на полигоны?

– Имеются еще объекты, на которых осуществляется обработка (сортировка) и обезвреживание. Сортировка у нас есть в Тарко-Сале, Надыме, Новом Уренгое, Салехарде и в Яр-Сале.

– В Салехарде и Яр-Сале тоже комплексы для сортировки?

– В Салехарде небольшой ангар, мощность сортировки маленькая. Площадка была построена лет 5-6 назад на гранты, она уже не современная. Мы ее используем только для того, чтобы отсортировать отходы, которые не могут попасть в инсинератор, на обезвреживание.

– Что представляет собой этот инсинератор?

– Это специальная установка «Форсаж», она обеспечивает сжигание отходов. Но не всех: предварительно исключаются фтор- хлорсодержащие отходы, металл, стекло. А вот органика, картон, дерево успешно обезвреживаются. Точно такие же установки стоят и в пункте переработки бытовых отходов в селе Яр-Сале, там также осуществляется сортировка и обезвреживание.

– В терсхеме обращения с ТКО некоторые объекты помечены как комплексы по обезвреживанию, а некоторые – как мусоросжигательные площадки. Вы сейчас сказали, что инсинератор – это и есть мусоросжигание. Тогда чем они отличаются?

– Оба варианта предполагают сжигание. Но пока что на Ямале есть только оборудование типа «Форсаж». Это простой мобильный мусоросжигательный комплекс. В Яр-Сале такую машину купил муниципалитет. В Салехарде – мы сами купили. А станции обезвреживания, которые планируются в рамках реформы, это комплексные объекты, которые нужно проектировать. Это объект недвижимости, в котором соединены этап привоза, сортировки, дробления и обезвреживания, а также утилизации остатков. То есть весь цикл обращения с отходами.

Предполагается, что с помощью этого комплекса будет уничтожено все за исключением металла, стекла и пластика (он содержит опасные примеси). Соответственно, несожженое можно продать.

Для отдаленных районов такие комплексы строить не будут. Там планируются по терсхеме мусоросжигательные мобильные станции. Правда, это не окончательный вариант. Прорабатывается альтернатива: полный вывоз отходов из отдаленных поселков. Например, из Ямальского и Тазовского районов баржей мусор можно возить в Салехард.

– Вы считаете, какой из вариантов будет дешевле?

– Мы рассматриваем варианты с точки зрения экономики и эксплуатационных затрат, а также вреда для экологии. Можно в одном месте все сделать, и вместо десяти станций сжигания будет одна, но побольше.

– Когда ждать появления стационарных крупных мусоросжигательных комплексов?

– Думаю, что к 22 году. Пока что ни одной концессии не подписано, хотя этот вопрос активно прорабатывается.

– Планируется, что придет инвестор?

– У нас есть потенциальный инвестор – «Ямалэкосервис» (один из учредителей регоператора – прим.ред). Причем, возможно, на тарифе это не отразится. Один из механизмов, которые прорабатываются – заключить концессии на условиях платы концедента. Что я имею в виду? Концессия – это когда инвестор вкладывает свои деньги и потом в течение десяти лет возвращает вложения через инвестсоставляющую в тарифе. ЯНАО предлагает не нагружать тариф, а возвращать вложения через бюджет.

– Какие еще планы по крупным городам с точки зрения инфраструктуры? В Салехарде, насколько мне известно, уже давно обсуждают строительство второго полигона

– В Салехарде планируется вторая очередь полигона и сортировочный комплекс. Инвестором также готова выступить компания «Ямалэкосервис». Сейчас она должна предложить за сколько, в какие сроки и каких параметров готова построить мусоросортировочный завод. Мы обещали это сделать еще в марте, но столкнулись с трудностями расчета окупаемости. Как спрогнозировать на несколько лет вперед стоимость пластика, металла и стекла? Для этого нужно понять, какие фракции будут пользоваться спросом. Очень трудно это сделать, поскольку инфраструктуры в стране нет, мы не знаем, кто какие заводы построит. Вдруг мы будем ориентироваться на один вид пластика, а все начнут строить заводы по переработке другого вида. То есть сейчас расчеты – пальцем в небо. Но завод строить надо, поэтому у нас поработают экономисты, и в ближайший месяц, я думаю, мы дадим результаты – технико-экономические показатели.

Примечание: ранее о проблемах со сбытом говорили глава Минприроды, бывший губернатора Ямала Дмитрий Кобылкин и нынешний губернатор Ямала Дмитрий Артюхов.

– Если непонятно, что делать с отсортированным сырьем, то как вы все-таки намерены рассчитать параметры завода?

– Его принимают. Везти его можно в Челябинск, Сургут, Екатеринбург или Тюмень.

– Какие сейчас примерные сроки утверждения проекта?

– У нас было совещание в администрации Салехарда, текст концессии полностью согласован. Нам нужно только цену и сроки понять. Затем их одобрят бюджетные комитеты города и округа. Возможно, концессию подпишут уже в этом году. И мы уже в 2019 году готовы заключить контракт на проектирование мусоросортировочного комплекса. Деньги на это есть.

– Этот проект тоже будет по схеме, когда вам возвращают вложения не через тариф, а через бюджет?

– Возможно. Ямал – это округ, который может себе позволить траты в сфере экологии. Вполне реально инвестору за 10-20 лет выплатить 3 или 5 млрд рублей. Только на благоустройство дворовых площадок тратится порядка двух млрд рублей в год.

– Какова стоимость сортировочного завода?

– Разные цифры. Например, в Тюмени очень крупный сортировочный комплекс обошелся им в 1,7 млрд рублей. Он качественный. Много импортного оборудования, которое позволяет, например, пластик расфасовать на 4-7 видов. Картон – на три вида.

– В Салехарде такой же нужен?

– Нет, у нас все-таки мусора в десятки раз меньше. Примерно по мощности такой как в Тобольске планируется в Салехарде и Ноябрьске.

– Нужно ли сортировать людям отходы дома, нужны ли раздельные баки?

– Конечно, нужны. Я уже говорил – это аванс на будущее. Пока нет инфраструктуры, и это будет накапливаться. Но уже сегодня есть смысл поэтапно вводить раздельный сбор, нам некуда спешить. Начнем в Ноябрьске: выберем район, поставим сначала баки для пластика. Тем более, там уже есть такие. Потом в другом районе добавим. Просчитаем изменения маршрутов движения мусоровозов. Один из них нужно будет выделить, чтобы не покупать новый, иначе раздельное накопление приведет к увеличению тарифа. В середине года посмотрим, как это получается.

– Почему только для пластика, а стекло, например?

– Дальше будем внедрять систему два бака: когда мокрые, то есть органические отходы и все остальные отходы разделяются. Потому что если их смешать вместе, это уже нельзя вторично использовать. Если у вас есть пластиковая бутылка, ополосните ее, встряхните, закройте и отдельно положите.

– Вы затронули вопрос контейнеров – они будут меняться?

– Контейнеры принадлежат в основном УК или перевозчикам, где-то – муниципалитету. Надым сейчас очень много контейнеров закупает, Ноябрьск. В этом году в тариф расходы на покупку контейнеров не включены, однако уже с 19 года произошли изменения в методике расчета. Думаю, что на 20 год какая-то сумма на обновление контейнерного парка в тариф войдет. Решение будет зависеть от тарифного регулятора. Если это произойдет, то контейнеры будут принадлежать нам.

– Когда начнется реформа раздельного сбора мусора, кто будет оформлять контейнеры?

– Этим будут заниматься органы муниципальной власти. У нас в обязанностях – организовать систему и предложить схему, как это сделать.

– Что кроме контейнеров может повлиять на тариф и будет ли он меняться?

– Будет сделано все, чтобы тариф существенно не менялся. При этом реализованы были инвестиционные планы. Вместе с этим мы понимаем, что все тарифы каждый год индексируется где-то на четыре процента.

– Кочевники тоже платят мусорные сборы? Как они вообще собирают мусор?

– А вы видели, чтобы кочевники уезжали в тундру с 20-футовым контейнером упаковки или пластиковых бутылок? У них только биологические пищевые отходы. У них нет ни картонных коробок, ни пластика, ни стекла, ни металла. Для них ничего не изменилось.

Салехард, Юлия Фролова

© 2019, РИА «Новый День»